Отчуждение человека и феномен

«бегства от свободы»

Если деятельность человека является способом его бытия, то отчуждение есть процесс превращения деятельности человека и ее результатов в самостоятельную силу, господствующую над ним и враждебную ему в случае, когда отчуждение вызывает сопутству- ющий процесс персонификации общественных отношений и де- персонификации человека. Отчуждение можно фиксировать на уровне процесса и результата деятельности.

Начиная с античности, осмысление отчуждения получает ми- фологическую, теологическую, юридическую, философскую и пси- хологическую формы своего выражения. В первом случае оно оз- начало разрыв между человеком и природой, во втором случае — разрыв между человеком и Богом, в третьем случае —лишение собственности. В философском смысле оно выражало определен- ную форму субъектно-объектных отношений, а в психологичес- ком — состояние индивида, утратившего свою целостность.

В условиях становления капитализма спектр проявления отчуж- дения заметно расширяется. Оно все больше приобретает соци- ально-экономическое содержание, которое находит свое выраже- ние в системе политических, правовых, этических, эстетических,

религиозных и иных общественных отношений. Отчуждение про- никает в культуру. Культура теряет способность обеспечивать преемственность поколений, быть условием единения людей. Она превращается в псевдокультуру, становится дополнительным фак- тором отчуждения человека от общества и общества от природы. Все эти формы обусловливают психологическое отчуждение ин- дивида, как состояние одиночества, бессилия, бессмысленнос-

ти и потерянности.

Формирование буржуазных общественных отношений обуслов- ливает повышенный интерес к феномену отчуждения. Отчужде- ние получает уже не метафорическую, а философскую интерпре- тацию. Как гносеологическая проблема, феномен отчуждения впер- вые рассматривается в классической немецкой философии.

И. Кант обращает внимание на то, как человек своей активно- стью творит новую реальность. Но созданная им «вещь — для — себя» противостоит ему же как отчужденный продукт его творче- ства. Идею творения мира как своего «не—Я» подхватывает И. Г. Фихте. На смену термину «лишение» (Alienation) приходит термин «отчуждение» (Entfremdung). Отчуждение не только фик- сировало переход духа в чуждое ему материальное, состояние, но и знаменовало становление новой культурной парадигмы «Я и не- Я», подчеркивало противостояние человека и мира.

Идея противостояния нашла свое логическое развитие в фило- софии Ф. Шеллинга и особенно в философии Г. Гегеля. Немецкий энциклопедист рассматривает отчуждение как процесс и резуль- тат объективации абсолютной идеи; как опредмечивание объек- тивного духа в природе и обществе; как овеществление субъек- тивного духа человеческой деятельности.

Все три сюжета: объективация, опредмечивание и овеществле- ние рассматриваются как синонимы отчуждения. Но это отчужде- ние потенциально имеет позитивный смысл и демонстрирует нор- му отношения человека к миру, формы его самовыражения и са- моосуществления, ибо процесс объективации предполагает и субъективацию, также как процесс опредмечивания предполагает распредмечивание, в результате чего человек не только теряет в процессе жизнедеятельности, но и находит, выходя из каждого акта деятельности в состоянии обновленности и приумножения соб- ственного «Я». По Гегелю, отчуждение — это движение от абсо-

лютной идеи к природе, от природы — к человеку и гражданско- му обществу. И как средство (инструмент) саморазвития абсолют- ной идеи отчуждение в немецкой классической философии обре- тает статус философской категории.

В философии французского Просвещения феномен отчуждения на уровне индивида несет печать трагизма. Принимая во внима- ние философское наследие, К. Маркс «заземляет проблему, рас- сматривая ее через призму такого экономического факта, как от- чужденный труд. В «Экономическо-философских рукописях 1844 года» он обращает внимание на противоречивый характер труда, который может быть фактором освоения природы, очело- вечивания людей, а может быть и средством их разобщения, изну- рения тела и духа человека.

Выполняя чужую волю, рабочий из субъекта деятельности превращается в носителя обременительного труда. Такой труд и его результаты превращаются в самостоятельную силу, действи- тельно господствующую над человеком. Человек оказывается от- чужденным от процесса труда и его результатов, ибо они ему не принадлежат.

Состояние отчужденности человека труда многократно усили- вается механизмом фетишизации товара, денег и капитала. Логи- ческая связка денег, товара и капитала придает отчуждению то- тальный характер. И тогда уже не общество обслуживает людей, а люди прислуживают «Левиафану», исполняя ту или иную обще- ственную функцию. На место подлинной субъективности прихо- дит ролевая субъективность, как производная мира вещей и об- щественных отношений. Персонификация общественных отно- шений — прямая дорога к деперсонификации индивида, превращению его в «частичного» человека.

Вывод о том, что в результате отчуждения человек теряет свою индивидуальность, а продукт деятельности приумножает демони- ческую силу персонифицированных общественных отношений, несет в себе возможность ложного суждения о том, что феномен отчуждения производится и воспроизводится только в системе материального производства. И если это так, то и средства пре- одоления отчуждения следует искать там же. В действительности, в сфере материального производства имеет место чаще всего еди- ничное отчуждение, реже — локальное и только при определен-

ных условиях, когда бал правит тройная фетишизация товара, де- нег и капитала, отчуждение заявляет о своем тотальном характе- ре. И тогда страдает вся система «природа — общество — чело- век».

Что касается отчуждения на уровне власти, то, как свидетель- ствует история, возможность тотального отчуждения здесь скорее правило, чем исключение. В силу относительной самостоятельно- сти любая властная система (семья, церковь, партия, государство) стремится утвердить свою самоценность, будучи заявленной сис- темой обеспечения оптимального регламента жизни людей в об- ществе. Каждый из отмеченных посредников, в силу внутренней логики развития, стремиться трансформироваться в систему са- мообеспечения, включая механизм персонификации конкретных общественных отношений, вызывающих деперсонификацию лю- дей, вступающих в эти отношения.

И вот уже семья превращается в абсолютно изолированную монаду, где форма доминирует над содержанием и где двое орга- низовали ад, желая создать рай на двоих. И уже не церковь слу- жит прихожанам, а прихожане обслуживают церковь. И уже не партия оказывает помощь своим членам при решении тех или иных проблем, а члены партии задействованы в достижении сомнитель- ных целей тех, кто возглавляет партию. И уже не государство че- рез бюрократию организует и осуществляет регламент жизни об- щества, а бюрократизм реализует свои интересы, выдавая их за интересы всего общества.

Из этого вытекает актуальность проработки механизма про- филактики отчуждения властных структур, удержание его в режи- ме возможности, когда каждая властная структура может и долж- на быть только средством и никогда — самоценностью. Но это возможно только в обществе высокой духовности, где три аксио- мы кантовского категорического императива являются правилом человеческого общежития, а не исключением.

Возможность тотального отчуждения может нести и культура, когда она из фактора единения людей превращается в средство их разобщения, когда ни один из ликов культуры не выполняет свое- го назначения — быть системой обеспечения жизнедеятельности людей.

Если экономическое отчуждение имеет не только отрицатель-

ное, но и положительное значение, ибо человек не может быть только абсолютной самоценностью (он одновременно является и средством саморазвития объективного духа природы, общества, своего народа), то отчуждение, обусловленное властными струк- турами, имеет ярко выраженный негативный характер.

Спецификой отчуждения является то, что отчуждение — это скорее состояние человека, а не общества, ибо будучи объектив- ным по содержанию, оно субъективно по переживанию. Неосоз- нанное отчуждение для конкретного человека не является тако- вым. Осознанное отчуждение рождает протест в самых разных формах выражения — от состояния бессилия до неприятия базо- вых ценностей конкретного общества и использования неодобря- емых средств для достижения собственных целей.

Самоотстраненность или псевдосубъектность индивида нельзя переносить на общество, потому что практика свидетельствует, что даже отдельно взятый человек в состоянии предельного от- чуждения в одной системе может потерять свое лицо, но самовы- разиться и самоутвердиться в другой системе. В одних отношени- ях человек оказывается объектом манипулирования, а в других — выступает в качестве субъекта социальной активности. И где-то на стыке этих состояний формируется его собственная «мера всех вещей», проявляется или элиминируется его индивидуальность.

Эффективным способом если не преодоления, то ослабления отчуждения и сохранения своей индивидуальности, является твор- ческая деятельность, где наиболее оптимально сбалансировано соотношение опредмечивания и распредмечивания, где человек наиболее полно реализует всеобщие формы бытия свободы, что предполагает способность выйти за рамки сложившейся ситуации, спроецировать желаемую ситуацию и соответственно организо- вать свое поведение. Подлинное творчество выступает живитель- ной силой обеспечения человеческого в человеке. Последнее явля- ется своеобразным иммунитетом против экспансии отчуждения.

Гораздо сложнее переживается состояние отчуждения челове- ком в статусе субъекта репродуктивной деятельности. Отсутствие чувства удовлетворенности процессом и результатом своей дея- тельности порождает следующие формы отношения к миру: экст- ремальное в диапазоне от проявления агрессивности до желания покончить жизнь самоубийством; эскапическое от проявления апатии до аномии (утраты ориентира на социальные нормы).

Поскольку свобода, ориентированная на выбор с риском ско- рее потерять, чем найти, требует мобилизации духовного мира че- ловека, готовности принять меру ответственности, то человек в статусе общественной функции, проявления своей частичности, одномерности, в условиях персонификации общественных отно- шений, предпочитает освободиться от свободы. Отчуждение по- рождает феномен бегства от свободы127.

Поскольку проблема отчуждения не столько общественная, сколько индивидуальная, то и негативные проявления отчужде- ния можно и нужно преодолевать на индивидуальном уровне, рас- ставшись с иллюзией ликвидировать отчуждение в рамках «обще- ства светлого будущего».

Что касается общих усилий, то они могут дать результат толь- ко в режиме изменения тенденций развития общества (например, ослабление петли тройной фетишизации товара, денег и капита- ла) или смены культурных парадигм, когда противостояние «Я» и

«не-Я» уступает место паритету и диалогу, пониманию другого и принятию его в качестве самоценности.

Таким образом, отчуждение является закономерностью обще- ственного развития. Формы его проявления разнообразны. Как фактор оно воздействует в режиме от позитивного до крайне нега- тивного.

Основанием отчуждения человека от всего и от всех является господство частной собственности в любой форме, включая ин- теллектуальную.

Благодаря отчуждению человек может самовыразиться (само-

реализоваться) или самопотеряться.

Реальным негативное отчуждение становится тогда, когда по- средник человеческой жизнедеятельности инверсирует из системы обеспечения в систему самообеспечения, что ведет к деперсони- фикации самого человека.

Особенностью отчуждения является то, что оно объективно по содержанию, но субъективно по форме переживания. Результатом переживания может быть одиночество, бессилие, бессмысленность, отказ от общепринятых ценностей, принятие социально неодоб- ряемых средств, состояние постороннего.

 

 

127См.: Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1990.

Проблема состоит в том, чтобы удержать посредника челове- ческой деятельности в режиме средства, системы обеспечения, не позволяя ему обрести свою противоположность, стать системой самообеспечения.

Возможны варианты решения проблемы и в диапазоне от рево- люции «человеческих качеств» до революции общества. Предпоч- тительнее выглядит революция человеческих качеств как средство достижения гуманистического мировоззрения и приумножения че- ловеческого в человеке.