Философия претендует на самостоятельность в изучении правовых явлений. Поэтому нужно определить статус философии права и, в частности, отграничить ее от общей теории права, также претендующей на раскрытие смысла и сущности права. Отечественные юристы настойчиво утверждают мысль о том, что общая теория права является самостоятельной наукой, имеющей свой предмет – общие закономерности правовой жизни – и специфический метод. Есть и другая точка зрения: в действительности теория права является учебной дисциплиной, но не самостоятельной наукой. Так называемая "общая теория права" – это введение в догматику права (теорию правоотношений), социологию права, философию права и политологию. Не вдаваясь в дискуссию о предмете теории права, отметим все же, что она является наукой, этого не оспаривает ни один участник растянувшейся во времени дискуссии.
Хотя по отношению к другим правовым наукам общая теория государства и права выступает как общеметодологическая наука, беря на себя ряд функций собственно философии, следует отличать компетенцию теории государства и права и философии права.
Государственно-правовая теория опирается на дефинитивно-фиксированный категориальный аппарат, не имеющий методологического смысла за пределами этой теории. Она представляет собой дедуктивно разворачиваемую систему научных знаний и представлений, исчерпывающих понимание данного предмета. Философия права использует такие категории, содержание которых обнаруживается лишь в сравнении с новыми разнокачественными знаниями, в подключении к пониманию все новых аспектов и уровней реальности. Философия права дает не сумму знаний, а способ их системного существования во всем своем объеме.
Философия права, теория права и отраслевые юридические науки (гражданское право, трудовое, уголовно-процессуальное и т.п.) тесно связывают и взаимообеспечивают друг друга, отличаясь степенью обобщения, уровнем абстрагирования от явлений действительности. Государственно-правовая действительность является лишь стороной, сферой социальной реальности, изучаемой целым комплексом социально-философских дисциплин. Философия познает в мире (а право является лишь его фрагментом) сущность самого глубокого порядка, всеобщее начало, первосубстанцию. Этим и отличается философский подход от теории и социологии права, изучающих соответственно нормативный и функциональный аспекты правового регулирования жизни общества.
Философия права наукой не является. Что же называют наукой и научным знанием? Специфика научного знания состоит прежде всего в том, что оно абстрактно, то есть отвлеченно. Ни одна наука не претендует на познание мира или человека, но каждая вычленяет в действительности свой предмет исследования. Наука изучает проблему не в ее целостности, а лишь с одной стороны, поэтому ее знание фрагментарно. Ее выводы имеют силу лишь при наличии некоторых предположений, поэтому наука начинается с формулирования аксиом.
Так, экономисты, обсуждая различные системы налогообложения и пытаясь найти оптимальные способы финансового воздействия на экономику, исходят из предположения о том, что каждый предприниматель стремится к выгоде. Их мало интересует проблема общения деловых людей с той культурной средой, где осуждаются корыстные мотивы. В итоге, "реформы разбиваются о менталитет", безупречно разработанные экономические программы усиливают в обществе социальную напряженность и в конечном счете влекут ухудшение экономического положения народа. Возникает потребность в "социально ориентированной" экономической политике, что фактически подтверждает многообразие неэкономических оценок предпринимательства, сложность мотивов экономической деятельности. Это обстоятельство тем не менее не расширяет предмет экономической теории, опирающейся на постулат о том, что все люди поступают так, как им это выгодно.
Напротив, философское познание конкретно, поскольку оно беспредпосылочно. Философия оперирует предельными категориями, а философ не вправе уподобиться экономисту и заявить о том, что нечто выходит за рамки его компетенции. За пределами философии есть лишь вера, непередаваемое знание. Это не должно пониматься так, будто философия интересуется абсолютно всем, она, к примеру, может безразлично относиться к механизму действия права и иным подробностям правовой жизни. Но задача философии – поиск смысла всех правовых явлений.
Так, теория права, изучая право как систему норм, отвлекается от того обстоятельства, что эти нормы могут быть невыполнимы для конкретных субъектов права или в определенной среде. Она констатирует наличие или отсутствие правоотношения и, соответственно, легальную возможность или невозможность обозначенного нормой поведения. Однако в действительности может оказаться так, что владелец субъективного права чувствует себя морально обязанным перед противоположной стороной (например, наследник, признанный таковым по закону, не может преодолеть моральный барьер и воспользоваться наследством в собственных интересах, проигнорировав ожидания родственников, не указанных в завещании или не перечисленных в статье закона). В этом и подобных случаях юрист может оговориться: нас интересует формальная сторона дела, а житейские, психологические или политические аспекты пусть изучают другие. Эта позиция демонстрирует отвлеченность правовой науки и ее отказ от поиска смысла (ибо бессмысленно наделять правами тех, кто не собирается ими воспользоваться).
Научное знание преимущественно прагматично и утилитарно: мы изучаем болезни, чтобы с ними бороться, мы изучаем преступность, чтобы противопоставить ей меры социальной и юридической защиты и т.д. От научного знания мы ожидаем пользы, поэтому искренней заинтересованности в получении истины у нас нет: нам нужно лишь такое знание, которое применимо в нашей жизни и деятельности.
Хотя правовые науки изучают не природу, а общественные явления, они в какой-то степени натуралистичны, поскольку понимают общество как систему либо организм, деятельность которого протекает по законам, которые можно открыть и сформулировать аналогично законам физики или биологии. Право в теоретических исследованиях предстает как система норм, как правовое поведение, как явление культуры, во всех этих случаях оно понимается правоведами как факт, то есть как нечто, имеющее место в действительности.
Для философии же исторический факт существования права недостаточен дня его признания. Философ ищет соответствие права его сущности и на этом основании может отказать какой-либо нормативной системе, исходящей от государства, и даже самому государству именовать себя правовым. Наука описывает право таким, какое оно есть, философия описывает его таким, каким оно должно быть.
Постановка вопроса о сущности права, государства, власти и иных явлений политико-правовой реальности предполагает оппозицию по отношению к существующему правопорядку. Поиски сущности начинаются там, где есть понимание несоответствия какого-либо явления своему изначальному предназначению. Поэтому становление философии права происходило и происходит в переломные эпохи, когда меняются системы ценностей и философские основы мировоззрения.
Различные состояния духовной жизни человека определяют множественную природу права, вследствие чего сущность права нельзя усмотреть в чем-то одном. Понимание права как чего-то внутренне однородного и в своей сущности неизменного продиктовано человеческой склонностью к рациональным определениям и логическим операциям. Право ли в своей сущности неизменно (и тогда мы с понятием права можем строить логически обоснованные теоретические конструкции) или же логические правила таковы, что не допускают использования понятий с меняющимся содержанием?
Чтобы наши представления о праве сохранили в себе как можно больше красок и смысловых оттенков, свойственных правовой жизни, целесообразно выделить несколько уровней правовой реальности, на каждом из которых право представлено в виде специфически действующей модели. В этом случае свойства права не только обнаружат свою принадлежность к какому-то аспекту социального мира, но и станут прогнозируемыми, видными в своей перспективе.