Современная юридическая литература не испытывает недостатка в утверждениях о необходимости ценностного отношения к праву, без чего невозможно становление гражданского общества и уважения к личности. Однако нам важно знать, в силу каких причин право действительно превращается в ценность. Опасность, на мой взгляд, кроется в том, что правовое государство может быть воспринято как цель, в достижении которой оправданы экстремистские средства. В новых костюмах мы окажемся участниками уже знакомого нам карнавала. Реформы в который раз разобьются о сознание.
Возвращение к праву может быть одним: наполнение его духовным содержанием, осмысление собственной причастности к другому человеку. Право – ничто, если в своем представлении о мире мы вывели его за рамки духовной действительности, что допускает существование общества без права. Самоубийца, принявший яд, еще может производить впечатление живого человека, но, по сути, он уже мертв.
Ценности могут меняться с образом жизни человека, но они всегда есть. Поэтому, строго говоря, кризис правовой системы – это еще не кризис права, у которого совсем иные причины, нежели противоречие каких-либо правовых норм ценностным представлениям человека. Кризис права мы наблюдаем не тогда, когда общество расстается с одними ценностями и провозглашает другие, а когда общество утрачивает себя как целое, рассыпается на множество отдельных единичных воль и миров, не связанных между собою и не нуждающихся друг в друге. Он имеет место в тех случаях, когда личность не мыслит свою жизнь в рамках социального целого, когда обесценивается сам социальный мир. Следовательно, нам важно понять механизм "обесценения" мира и, соответственно, закономерности узнавания ценности.
Нечто перестает быть ценностью, когда мир обессмысливается. Психологические и философские аспекты этой ситуации описаны Ф.Ницще в его рассуждениях о "крушении космологических ценностей" и прокомментированы Мартином Хайдеггером в работе "Европейский нигилизм". Основную мысль Ф.Ницше можно выразить так: нигилизм, то есть отрицание сущего, во-первых, есть реакция человека на неисполнившиеся ожидания. Во-вторых, нигилизм настигает тех, кто утратил веру в целость и завершенность сущего. В-третьих, нигилизм есть прозрение, в котором человек узнает, что никакого метафизического, истинного мира не существует, он выдуман человеком исходя из присущих ему психологических потребностей умозрительного приведения окружающего мира в состояние единства и упорядоченности. В этой картине мира сущее проистекает лишь из самой воли, лишь в ней действительность начинает быть. Здесь, замечает М.Хайдеггер, "ценности суть по существу обусловленные условия".
Итак, существуют ли абсолютные ценности, или же то, что принимается человеком в качестве таковых, лишь им самим сформулированные условия его бытия? Если же перевести этот диалог в плоскость права, вопрос может быть поставлен так: имеет ли право ценность для тех, кто в нем не нуждается, или же мы не можем констатировать ценность права по отношению к тем, кто сам, по своей воле, мыслит его условием собственного бытия? Сложность вопроса может быть подчеркнута еще и тем обстоятельством, что право не может быть правом для одних и не правом для других. Право претендует на то, чтобы придавать своим требованиям универсальный характер, то есть оно обращено к человеку как таковому, любому из нас. Иначе говоря, ценность права может быть лишь абсолютной, а не инструментальной, когда оно соответствует отдельно взятым интересам и целям человека.
Сразу следует оговорить, что нас не интересует логика самого Ф.Ницше, скажем, отрицание сверхчувственной реальности и причины особо доверительного отношения к личному, непосредственному опыту. Важен тезис и то мироощущение, которому он соответствует. Сам тезис может быть ложным и потому опровержимым, но мироощущение ни ложно, ни истинно, его нельзя оспорить, коль скоро оно существует.
Человек, утверждающий о бессмысленности мира, являет собою того, кто утратил некогда понятный ему смысл. Нельзя отрицать то, что не существует и, следовательно, лишено всякой определенности. Утверждение о бессмысленности мира лишь по форме является отрицательным суждением, на самом же деле здесь утверждается идея порядка и единства, которая осталась не реализованной в личном опыте человека, разочарованного жизнью.
Таким образом, право наполняется ценностным содержанием по мере того, как человек оказывается способным к бытию, то есть к сосуществованию с другими людьми и миром в целом. Замкнутое в себе бытие ненаблюдаемо и лишено всякого значения, ибо значить что-то, быть чем-то можно лишь во взаимодействии с другим. Поэтому отказ от ценностного освоения действительности есть отказ от самой действительности, уход в небытие. Ценностное отношение к миру есть условие самого мира, непременная характеристика его бытия. Можно сказать, что право существует лишь в качестве ценности, а ценностью оно становится благодаря тому, что вне права социальное бытие человека невозможно.
Современному человеку, пожалуй, трудно с этим согласиться: мы наблюдаем кризис государственности, мы видим "парад суверенитетов", "войну законов" и другие явления, мало вписывающиеся в рамки закона. Однако общество не исчезает, хотя и страдает от произвола властей.
Лишь правосознание, ориентированное на государство как единственный источник права, способно ставить знак равенства между кризисом государства и кризисом права. В условиях кризиса государственности на роль права претендуют нормы локальных субкультур (профессиональная этика, соседские взаимоотношения, традиции криминальных групп), которые замещают собою позитивное право, исходящее от государства. Можно оспаривать легитимность тех или иных нормативных систем, но одно несомненно: дефицит права общество переживает всегда болезненно.
Право может быть использовано в достижении различных целей, поэтому правомерно говорить, скажем, о политической (как инструмента власти), коммуникативной (как средства общения), культурной (как вместилища социального опыта) ценности права, и т.д. Однако инструментальная ценность права не исчерпывает его ценностное содержание. Право содержит в себе имманентно присущие ему ценности, которые вне права не могут быть реализованы: свободу, справедливость и ненасильственный мир.
Эти ценности человеческой цивилизации появляются лишь вместе с правом и вне правовой оболочки не существуют. Любые попытки осуществить эти принципы вопреки праву моментально меняют их смысл и содержание: свобода вне права оборачивается произволом, справедливость – местью, гражданский мир – войной всех против всех. Ценность права определяется мерой заключенной в нем свободы, справедливости и мира.