Итак, сама суть производительной деятельности донеолитического человека, состоит в том, что она является странным образом нецелевой (в отличие от охоты и собирательства, которые не являлись производительными видами деятельности, но зато имели выраженный целевой характер). Человек палеолита и мезолита производит не потому, что он стремится получить какой-то практический результат, а просто потому, что он с максимальной тщательностью совершает некую совокупность действий, предписанную ему мифом, а, значит, предписанную ему ритуалом. Специфика первобытного производителя состоит в том, что он менее всего является изобретателем, движимым нуждами практики.
Феномен утилитарного изобретательства, когда ставится какая-то цель, какая-то техническая задача, и уже под эту техническую задачу придумывается некая вещь, - это завоевание эпохи цивилизации, т.е. эпохи, которая как раз только и начинается с неолитической революции. В открытии феномена целевой деятельности и состоит, возможно, главное открытие, сделанное неолитическим человеком - то открытие, которое составляет подлинную суть того, что мы называем неолитической революцией.
Создание "food-producing economy" - это ведь лишь внешняя сторона неолита. Подлинная тайна неолита заключается в том, что он является не просто хозяйственной, не просто экономичес-
кой революцией, но и революцией мировоззренческой. И ключевое звено этой мировоззренческой революции как раз и состоит в открытии феномена цели. Отныне производство перестает носить случайно-непредсказуемый характер и все более становится целевым. Возникает принципиально новый режим детерминации производства: детерминация не мифом, а целью. И это, разумеется, связано с тем, что предметом производства впервые становится пища, и производство впервые становится непосредственным источником поддержания жизни.
В самом деле, на протяжении всего палеолита - а это два с половиной миллиона лет! - предметом и продуктом производства являлись принципиально надбиологические феномены: предметы культа ("предметы культуры"), символические структуры и т.п., т.е. предметы и структуры, предполагающие многозначность трактовок, многозначность интерпретаций. Открытие земледелия - это открытие такого производства, предметом и продуктом которого впервые становится не символическая реальность, а реальность, если можно так выразиться, физиологическая. Продукт земледельческого производства, в каких бы религиозных контекстах он ни находился, предполагает совершенно однозначную интерпретацию: это - пища, т.е. условие и источник физического существования. Эта-то однозначность земледельческого продукта и обусловливает целевой характер земледелия. Ведь человек, работающий на земле, озабочен не столько тем, чтобы максимально точно исполнить некий предписанный традицией обряд, сколько тем, чтобы добиться максимально эффективного результата, т.е. собрать максимально богатый урожай.
И это обстоятельство радикальным образом меняет взаимоотношения человека с производством. Переориентация производства с мифа на цель, переориентация производства на прагматический результат имеет множество радикальных последствий. И главное из них состоит в том, что возникает энергия сознательной изобретательской деятельности, и на смену медленному, эволюционному развитию производства приходит процесс непрерывных технологических скачков и потрясений - процесс, берущий начало в эпоху неолита и экспоненциально развивающийся по сей день.
В самом деле, поскольку палеолитический человек в своей производительной деятельности был абсолютно повязан формой производственного ритуала и был начисто лишен представления о каких бы то ни было содержательных целях своего производства, возможности каких бы то ни было сознательных инноваций были исключены. Потому-то и происходит так, что на протяжении тысячелетий производственный процесс в первобытном обществе не знает изменений. Наоборот, открытие феномена целевого труда, труда сугубо прагматического, труда, подчиненного требованиям результативности и эффективности, вызывает всплеск инновационной активности со стороны неолитического человека в области материального производства: именно с неолита начи-
нается экспоненциальный рост технологических нововведений в истории человеческого общества.
Сам феномен земледелия - это не просто переворот в сфере материального производства. Феномен земледелия - это переворот человека во взаимоотношениях с собственным мифом. И хотя принято связывать с земледелием идею закабаления человека трудом (к чему есть безусловные основания), нельзя не заметить, что земледелие оказывается парадоксальным образом манифестацией человеческой свободы по отношению к мифу. Эпоха безграничного господства мифа кончается: отныне миф вынужден делегировать часть своих властных полномочий идее практической целесообразности. Возделывание земли - это первая форма производительной деятельности, в которой человек руководствуется не только мифом (хотя и мифом тоже), но и соображениями так называемой практической целесообразности. Другое дело, что, освобождаясь от абсолюта мифологической зависимости, он попадает в зависимость от земли, в зависимость от практической целесообразности, но это уже принципиально иная форма зависимости, нежели зависимость от мифа. Это уже зависимость от объекта.
Таким образом, с возникновением земледелия завершается эпоха абсолютного субъективизма, завершается эпоха, в которую человека принципиально не волновал вопрос "а как на самом деле?". Завершается эпоха, когда принципиально мифологический взгляд на мир являлся для человека высшей культурной ценностью, а сама культура являлась тождественной мифологии. Земледелие - это первая форма деятельности, которая начала отделяться от мифа и создала основу для открытия феномена объекта, феномена природы.
И оттого, кстати, именно земледелие является своего рода производственным условием религиозно-эпического переконструирования мифологии. Ведь религия - это диалог с дистанцированным мифом, с мифом, превращенным в объект, с мифом, превращенным в бога; понятно, что такой диалог невозможен в эпоху, когда отсутствует сама идея объекта. А земледелие - это именно та деятельность, в которой впервые возникает идея объекта. И потому эпохе земледелия соответствует в духовной сфере не всепоглощающий и всеохватный миф, а совершенно особый институт, который мы называем религией: ведь боги - это мифы, которые обрели свои, так сказать, объективированные формы существования. Религия - это институт, в котором миф перестает быть субъективной реальностью, но впервые становится объективной реальностью, т.е. богом, существующим вне и независимо от человека.
Но если возникновение земледелия - это подлинная предпосылка изобретения объективированных богов, то оно же и подлинная предпосылка философствования: ведь благодаря объективации мифа у человека впервые появляется возможность вступать со своей собственной мифологией в рефлексивный диалог.
В доземледельческую эпоху человек сращен со своей мифологией и не способен отделить себя от своего мифа. Его сознание является тотально мифологическим и не способно к диалогу с самим собой, т.е. не способно к самосознанию, к рефлексии. Теперь же, когда миф обретает объективированное существование, когда миф становится богом (или, точнее, множеством богов), у человека впервые возникает возможность диалога с собственным сознанием. Следовательно, религиозная объективация мифа, "обожествление" мифа создает принципиальную возможность рефлексии. Поэтому земледелие - суть подлинная предпосылка рефлексии и - в перспективе - философии.
Впрочем, есть и другая сторона описанного процесса объективации человеческого взгляда, происходящего с наступлением эпохи земледелия. Да, эпоха земледелия - это эпоха, в которую начинается преодоление мифологического субъективизма, происходит открытие объекта, обладающего собственной логикой, и начинается процесс осознания мифа как объекта в различных религиозных конструкциях. Но одновременно - и это ничуть не противоречит сказанному - именно в эпоху земледелия закладывается фундамент человеческой субъектности, человеческой индивидуальности.
Ведь палеолитический человек, в сущности, не являлся субъектом производства; подлинным субъектом производства являлся здесь ритуал и несомый им миф. Ритуал жестко диктовал человеку последовательность действий и - руками человека! - творил всю совокупность культурно-культовых предметов, которые возникали не по воле и желанию человека, а по самостоятельной и автономной логике ритуала. Теперь же, с возникновением земледелия человек впервые получает возможность осознать себя в качестве инициатора и демиурга собственной производительной деятельности, осознать себя в качестве хозяина собственных рук и хозяина произведенного продукта. И в этой точке - исток возникающей вместе с земледелием идеи индивидуальной собственности, а вместе с ней - и идеи индивидуальности как таковой. Субъектность, индивидуальность рождается, с одной стороны, как демиургичность, как авторство, а, с другой, - как право владения, как право собственности (в доюридическом, разумеется, смысле) на произведение собственных рук. Древний земледелец - суть подлинный прообраз Бога, поскольку он начинает переживать себя как демиурга и собственника производимого продукта.
Итак, преодоление мифологической субъективности (открытие объекта) и открытие человеческой субъектности - это два взаимодополнительных процесса, и оба они оказываются возможными только в эпоху земледелия.
Однако и этими двумя процессами еще не исчерпывается суть мировоззренческой революции, происходящей в неолитическую эпоху под знаком открытия целевого производства. Ведь целевое мировоззрение - это мировоззрение, которое принципиально живет во времени и предполагает некоторое будущее, отличное от
настоящего. А, следовательно, возникновение земледелия как целевой формы производства - суть важнейшая предпосылка возникновения самого феномена истории и исторического сознания. Производство, в котором появляется цель, предварительное моделирование будущего, - это производство, в котором оказывается заявлена необходимость истории. И потому земледелие следует рассматривать в качестве одной из предпосылок возникновения в сознании человека идеи исторического будущего, отличного от настоящего.
Совокупность всех перечисленных мировоззренческих факторов и обусловливает возникновение феномена цивилизации. Цивилизация - это принципиально целевое общество, которое живет во времени - т.е. имеет собственную историю, творимую людьми, и предполагает возможность некоего будущего, которое было бы отлично от настоящего. И подлинная колыбель цивилизации1 -земледелие.