Я уже писал в предшествующих главах о том, что в современном мифоведении довольно широкое распространение получила тенденция, которую можно было бы назвать тенденцией тотальной космогонизации архаического мышления. В частности, она проявляется в подчеркнуто космогонической интерпретации раннепервобытного сознания, сознания донеолитического человека, о чем подробная речь шла выше. Что же касается человека древних цивилизаций, то его сознанию действительно не чужд космогонический миф - миф, сообщающий о творении мира в целом. Однако и в этом случае приходится говорить об известных космогонических передержках современного мифоведения в вопросах трактовки древних теогонических мифов.
Специалисты по мифу, увлеченные идеей космогонической сущности древней мифологии, полагают, что основным предметом и содержанием теогонической драмы является именно создание Вселенной, т.е. космогония. Именно создание сущего, полагают они, является подлинным содержанием божественных генеалогий, которые мы встречаем в теогониях древних цивилизаций. Надо только обнажить ту предметно-материальную сущность, которая скрывается за именем того или иного бога.
Скажем, в гелиопольской версии древнеегипетской мифологии основная канва теогонического сюжета выглядит так. Вначале Атум сам себя создает из Нуна, а затем проглатывает свое собственное семя, и изрыгает Шу и Тефнут - первую пару богов,
брата и сестру, от кровосмесительного совокупления которых рождается следующая пара богов, Геб и Нут. Последние так же оказываются в кровосмесительной связи: от брака Геба и Нут рождается множество детей-богов, часть из которых Нут ежедневно пожирает, а затем в изобилии рождает снова. В частности, ею оказываются рождены такие ключевые фигуры гелиопольского пантеона, как Осирис и Исида, Сет и Нефтида, также образующие брачные кровосмесительные пары, приводящие к рождению новых детей.
Но и взаимоотношения богов нового поколения не просты. Сет убивает своего брата Осириса, после чего жена Осириса Исида совокупляется с мертвым телом своего мужа и рождает сына по имени Гор, который спустя некоторое время отрывает Сету его детородный орган, правда, лишаясь взамен своего собственного глаза. И это - только начало длинной вереницы событий, свершающихся в божественном мире по мере появления все новых и новых поколений богов.
Важно подчеркнуть, что в оригинальной мифологической версии все это чисто теогонические сюжеты, излагающие некоторую последовательность появления богов, и мифологические сюжеты, сообщающие о характере личных взаимоотношений между этими и многими другими богами. Никаких собственно космогонических актов здесь не происходит, за исключением указания на ту точку начала, от которой ведет отсчет божественная генеалогия (бог Нун).
Однако в рамках исследовательской традиции, предполагающей, что боги - суть олицетворение каких-то природных сил, стихий и явлений, любая теогония автоматически интерпретируется как КОСМОгония.
В общем, такая космогоническая интерпретация древнеегипетской теогонии нетрудна. Достаточно предположить, что Нун -это исходный хаос, Атум - солнце, Шу - воздух, Тефнут - влага, Нут - небо, Геб - земля, а Осирис, Исида, Сет и Нефтида - это "силы плодородия и их антагонисты в мире растений, животных, людей" (а именно такой вариант трактовки "гелиопольской девятки" предлагает В.Н.Топоров 8) - и мы получим красивый вариант космогонической схемы. Мол, сначала из Хаоса возникло солнце, затем солнце породило воду и воздух, из соединения воды и воздуха появились земля и небо, а из соединения земли и неба рождаются природные и культурные силы, и т.д. Таким образом, теогоническая генеалогия расшифровывается как взаимное порождение каких-то природных реальностей, и сам теогенез расшифровывается как космогенез.
И все бы хорошо, да одна незадача: столь однозначная интерпретация гелиопольских богов в качестве природных стихий носит, мягко говоря, рискованный характер. И если обратиться к работам египтологов, легко обнаружить, что подобной однозначности нет и близко. Более того, возникает ощущение, что ни одно древнее божество вообще не допускает сколь бы то ни было одно-
значной интерпретации, сколь бы то ни было однозначного сведения к тем или иным природным силам или стихиям.
Скажем, согласно Р.И.Рубинштейн, Нун - это водная пучина, это образ Нила во время разлива, и, вместе с тем, синтетический образ всякой водной стихии - это реки, моря, дожди 9. И по-видимому, представление о Нуне как о хаосе, да и то с известными оговорками, является лишь достаточно поздним представлением, продуктом философско-теологического осмысления и рациональной интерпретации образа Нуна.
Что касается Атума, то, согласно Р.Антесу, само слово "атум" означает "завершенный поглощением других". Согласно исследователю, это означает синтетический характер данного бога по отношению к целому ряду других богов, имена которых не дошли до нас. Кроме того Атум, подчеркивает исследователь, "отождествлялся с первичным земным холмом" |0, или, возможно, с "земляным холмом" - землей, появляющейся из-под воды при окончании разлива Нила ". Согласно же другим данным, Атум отождествлялся с вечерним, заходящим солнцем, в отличие от Ра - дневного солнца и Хепри - утреннего солнца '2. Итак, Атум - это не просто солнце, а, прежде всего, земляной холм, и, с другой стороны, лишь одна из ипостасей солнца. Впрочем, последнее относится, судя по всему, к достаточно поздним версиям и интерпретациям Атума.
Ничуть не более однозначно выглядят и другие представители "девятки". Скажем, если Топоров идентифицирует Шу с воздухом, то, согласно Р.Антесу, "слово "Шу" может быть переведено и как "пустой", "сухой", и как "солнечный свет" (но не само солнце)" 13. Если Тефнут, по Топорову - это "влага", то, если верить Р.Антесу, "слово "Тефнут" является общим обозначением женщины в противоположность мужчине" и.
О чем говорят столь существенные расхождения в трактовке основополагающих богов, на которых зиждется древнеегипетская мифология? Прежде всего - об условности приводимых интерпретаций. О том, что реально и достоверно мифология сообщает только о факте существования богов, но никак не о "космологических фактах". Любые космологические интерпретации - это всего лишь допущения, домыслы, которые можно принимать во внимание лишь с определенной мерой условности.
Вот как, к примеру, выглядят некоторые из тех текстов (Тексты саркофагов, 3-е тысячелетие до н.э.), - которые обычно трактуются как изложение космогонического мифа древних египтян, мифа о сотворении мира. Это именно те тексты, на которые обычно опираются, пытаясь реконструировать представления древних египтян о происхождении мира:
"Привет тебе, Атум. Привет тебе, Хепри, породивший сам себя. Ты поднялся ввысь под своим именем Холм - Тот, который высок. Ты возник под своим именем Хепри - Тот, кто возникает. Атум -тот, кто сам себя породил, извергнув семя в Иуну. Он взял свой член в руку свою, вызвав извержение семени, и так родились
близнецы - Шу и Тефнут. О Атум-Хепри... ты воссиял [в образе] Бену Феникса на предвечном Холме Бен-бен в храме Феникса в Иуну, выплюнул Шу и изрыгнул Тефнут..." 15.
Представляется, что космогонический характер этого мифа весьма и весьма условен. Более того, в самом тексте невозможно вообще обнаружить какую бы то ни было космогонию. Все, о чем рассказывает данный текст - это о том, как сам себя породивший Атум-Хепри затем, посредством мастурбации, направляет семя себе в рот и изрыгает двух близнецов, Шу и Тефнут. Поэтому только посредством интерпретации ключевых фигур этого текста ему можно придать какое-то космогоническое значение. Однако при этом всегда будут сохраняться вопросы относительно точности интерпретации.
Сама теологическая литература Древнего Египта - это литература интерпретаций, когда каждый бог из базовых мифологических пантеонов многократно трактуется и переосмысливается на протяжении тысячелетий древнеегипетской истории. И потому нужно соблюдать предельную осторожность при ответе на вопрос, а вкладывали ли авторы "текстов пирамид" в излагаемые ими мифы то космологическое содержание, которое обнаруживают в них современные мифологи?
Что касается работ В.Н.Топорова, то они во всяком случае такой осторожностью не отличаются. А если к этому добавить блестящий слог и яркий стиль мышления, демонстрируемый этим автором, становится очевидной опасность того, что желаемое будет принято за действительное не только самим автором, но и его увлеченным читателем.
Именно с такой однозначностью трактует теогонические генеалогии В.Н.Топоров, сводя божественные персоналии к природным стихиям, которые эти божественные персоналии будто бы олицетворяют. В результате, согласно Топорову, получается, что теогонические мифы - это "...серии утверждений о последовательном сотворении частей мироздания... Элементы или стихии... образуют первичный материал для строительства космоса-... Смешанные и неразделимые в хаосе, они разъединяются и "очищаются". Это разъединение скрытых в хаосе стихий представляет собой один из элементарных космогонических актов... К числу основных космогонических актов относятся, кроме того: установление космического пространства..., создание космической опоры..., посредничество в пределах созданного космического пространства между космическими зонами..., наполнение пространства элементами-стихиями, конкретными объектами... В своей совокупности эти акты представляют как космогонический процесс, так и его результат - сотворенный космос, его состав и параметры" 16.
Но ведь в реальных теогонических мифах нет никакого взаимодействия стихий и взаимопорождения стихий, о которых столь красочно и убедительно пишет Топоров, а есть только взаимодействие и взаимопорождение богов. Поэтому В.Н.Топоров вынуж-
ден рассматривать богов как своеобразные ЗНАКИ. Мол, божественная генеалогия представляет космогенез, так сказать, в аллегорической форме, и за сюжетами, связанными с мифологическими рождениями новых и новых поколений богов, следует прочитывать толкование древними людьми устройства мира. Мол, в форме взаимоотношений между богами древний человек выражал свои представления о происхождении и характере устройства окружающего его мира. И никакие структуралистские изыски и тонкости, демонстрируемые В.Н.Топоровым, не отменяют тот грубый факт, что его трактовка древней мифологии по своей глубинной сути есть аллегорическая трактовка.
Сторонников аллегорического подхода к мифам легко понять: слишком невероятно и абсурдно выглядят взаимоотношения между мифологическими богами и героями. Мол, не может быть, чтобы во всех этих сюжетных хитросплетениях не был зашифрован некий рациональный смысл. Например, космогонический. И тогда все становится на свои места: безумные и странные действия богов, появляющихся на авансцену теогонического мифа, - это всего лишь символическое описание космогонических представлений древнего человека о порядке возникновения всего сущего...
Однако в этом месте хотелось бы развести две принципиальные вещи.
Одно дело, что теогонии принципиально МОЖНО истолковать в качестве космогонических моделей вселенной (чем и занимаются, между прочим, поколения древнеегипетских и не только древнеегипетских жрецов-теологов), и совсем другое - вкладывали ли сами создатели теогонии какой-то космогонический смысл в свои построения? К сожалению, не только В.Н.Топоров, но и множество других специалистов в области архаической мифологии предпочитают не замечать, что это два разных вопроса.