а) зачем человеку открыто знание о смерти
Животное не знает, что живёт, не знает, что умрёт… «Человек начинается с плача об умершем»(М. Мамардашвили). Плач по умершему есть плач по себе самому, потерявшему в себе Другого. Знание о своей смерти и рождает «проклятые вопросы»: если жизнь конечна, то зачем жить, зачем к чему-то стремиться, ради чего что-то делать? Жизнь человека изначально не имеет смысла, она – полностью абсурдна? А, может быть, ответ на вопрос о смысле жизни находится за гранью жизни… у Бога? Из всех этих вопросов и рождаются метафизические размышления человека, рождается мифологический и религиозный взгляд на мир (утверждающий, что человек не умирает полностью, в нём есть бессмертное начало), рождается философия (определяемая с античности как «искусство умирать»), рождается ощущение безнаказанности, безответственности и вседозволенности, так как смерть (если она – абсолютный конец) всё спишет, а потому – «после нас хоть потоп».
В. Верещагин «Апофеоз войны» (1871)
б) «живые» и «мёртвые» среди живых
К первым (по Г. Гурджиеву) относятся те, кто живёт осмысленно, сам определяет линию своей жизни, кто способен к саморазвитию и самореализации, кто адекватен себе, кто проживает свою жизнь, раскрывая собственную сущность, представая субъектом, испытывая удовлетворённость и счастье. К последним относятся те люди, жизнь которых направляется внешними обстоятельствами и другими людьми, они – объекты манипулирования, их личность не востребована и не развёрнута, их истинное Я в действительности не существует, существование у них «опережает» сущность (А. Камю); эти люди есть только как физические величины (как «говорящее орудие», «пушечное мясо», функция, ремесленник-исполнитель, гедонист-мажор), но их нет как душевных индивидуальностей. Не об этом ли «Мёртвые души» Н. В. Гоголя и «Живой труп» Л. Н. Толстого?
в) взаимопроникновение жизни и смерти
Мы живы только потому, что непрерывно умираем, как в прямом (в нашем организме каждый день умирают и рождаются миллионы клеток), так и в переносном смысле (умирают не прошедшие испытания временем чувства, мечты, иллюзии, несостоятельные мысли). Смерть – не только антипод жизни, но и её помощник, необходимое условие её существования. Живые организмы (наши тела, в том числе) состоят из «мёртвых» микроэлементов, живое «построено» из мёртвого. Смерть – «работает» на жизнь, является частью жизни, значит смерть (в определённой степени) – живая. Умереть может только живое, значит смерть, относительно жизни, вторична, она – внутренний момент жизни.
г) биполярное отношение к смерти
Двойственность, биполярность природы человека обусловливает его амбивалентное отношение к смерти: человек и боится смерти (бояться может только смертная, тленная часть человека – его плоть), и вовсе не страшится её (страха нет у бессмертного человеческого духа).
д) умирает лишь смертное
А если оно смертно, то оно и должно умереть. Смерть выступает абсолютно неподкупным и беспристрастным «фильтром», пропускающим в будущее, а тем более в вечное, только жизнестойкое, жизнеспособное; оставляющим в прошлом иллюзорное, ложное, суетное, тленное. С этой точки зрения, смерть – это «покорная и верная слуга» Вечности, надёжная «пограничная застава» между мимолётным, сиюминутным и вневременным, нетленным. Она пропускает через свои «поры» только то, что достойно Вечности.
е) понять ценность жизни можно только побывав в «пограничной ситуации»
Только осознав возможность потери своей жизни, человек начинает ценить её по-настоящему («имеем – не храним, потерявши – плачем»), способен отделить главное от второстепенного, научиться ценить каждое мгновение жизни. Соприкосновение со смертью не только даёт человеку метафизический опыт, но и делает его серьёзнее, глубже, мудрее, научает не тратить попусту время, беречь своих близких. Люди, побывавшие в клинической смерти, становятся другими, у них меняется система ценностей, они перестают бояться смерти, но не начинают меньше любить жизнь (исследования Р. Моуди). Знание человека о конечности собственной жизни подвигает его к ответственности и заботе, вызывает чувства вины и раскаяния, всегда предшествующие возвышающему духу спасения.
В целом проблема не в бессмысленности смерти, а в бездарности жизни. А потому знаменитое «Мemento more!» (помни о смерти) означает почти ему тождественное – «Помни о жизни!»