И заметив, что истина Я мыслю, следовательно, я существую столь
тверда и верна, что самые сумасбродные предположения скептиков не могут
ее поколебать, я заключил, что могу без опасения принять ее за первый
принцип искомой мною философии.
…И, заметив, что в истине положения Я мыслю, следовательно, я
существую меня убеждает единственное ясное представление, что для
мышления надо существовать, я заключил, что можно взять за общее правило
следующее: все представляемое нами вполне ясно и отчетливо-истинно.
Однако некоторая трудность заключается в правильном различении того, что
именно мы способны представлять себе вполне отчетливо.
Ведь полагать, что мыслящая вещь в то самое время, как она мыслит,
не существует, будет явным противоречием. А посему положение Я мыслю,
следовательно, существую − первичное и достовернейшее из всех, какие
могут представиться кому-либо в ходе философствования[6].
…Из самого факта моего сомнения вытекает, что я существую…
Слово философия означает занятие мудростью и что под мудростью
понимается не только благоразумие в делах, но также и совершенное знание,
что может познать человек; это же знание, которое направляет нашу жизнь,
служит сохранению здоровья, а также открытием во всех искусствах. А чтобы
оно стало таковым, оно должно быть выведено из первых причин u1090 так, чтобы
тот, кто старается овладеть им (а это значит, собственно, философствовать),
начиная с исследования этих первых причин, именуемых первоначалами. Для
этих первоначал существует два требования. Во-первых, они должны быть
столь ясны и самоочевидны, чтобы при внимательном рассмотрении
человеческий ум не мог усомниться в их истинности. Во-вторых, познание
всего остального должно зависеть от них так, что, хотя основоположения и
могли бы быть познаны поимо познания прочих вещей, однако эти
последние, не могли бы быть познаны без знания первоначал. Затем надо
попытаться вывести знание о вещах из тех начал, от которых ни зависят,
таким образом, чтобы во всем ряду выводов не встречалось ничего, что не
было бы совершенно очевидным.
Философия, поскольку она простирается на все доступное для
человеческого познания, одна только отличает нас от дикарей и варваров и
что каждый народ тем более цивилизован и образован, чем лучше в нем
философствуют; поэтому нет для государства большего, как иметь истинных
философов.
А такое высшее благо, как показывает даже и помимо света веры
природный разум, есть не что иное, как познание истины по ее
первопричинам, т.е. мудрость; занятие последнею и есть философия.
…Должно серьезно отдаться подлинной философии, первой частью
которой является метафизика, где содержатся начала познания. Среди них –
объяснение главных атрибутов Бога, нематериальности нашей души, а равно
и всех остальных ясных и простых понятий, какими мы обладаем. Вторая
часть − физика. В ней, после того, как будут найдены истинные начала
материальных вещей, рассматривается главным образом, как образован весь
универсум. Затем, особо, какова природа Земли и всех остальных тел,
находящихся около Земли, как, например, воздуха, воды, огня, магнита и
иных минералов. Далее… должно исследовать природу растений, животных,
а особенно человека, чтобы быть в состоянии приобретать прочие полезные
для него знания. Таким образом, вся философия подобна дереву, корни
которого − метафизика, ствол − физика, а ветви, исходящие от этого ствола,
все прочие науки, сводящиеся к трем главным: медицине, механике и этике.
Последнюю я считаю высочайшей и совершеннейшей наукой, которая
предполагает полное знание других наук и является последней ступенью к
высшей мудрости[7].
…Вместо умозрительной философии, преподаваемой в школах, можно
создать практическую, с помощью которой, зная силу и действие огня, воды,
воздуха, звезд, небес и всех прочих окружающих нас тел… мы могли бы
использовать и эти силы во всех свойственных им применениях и стать,
таким образом, как бы господами и владетелями природы.
Моя философия вовсе не нова − она самая древняя и
общераспространенная. Ибо я не рассматривал ничего, кроме фигуры,
движения и величины всякого тела, и не исследовал ничего, что не должно
было бы, согласно законам механики, достоверность которых доказана
бесчисленными опытами, вытекать из столкновения тел, имеющих различную
величину, фигуру или движение.
Онтология: Физика телесной субстанции (материи)
…Я признаю лишь два высших рода вещей: одни из них
вещи − умопостигаемые, или относящиеся к мыслящей субстанции;
другие − вещи материальные, или относящиеся к протяженной субстанции, то
есть к телу. Восприятие, воление и все модусы как восприятия, так и воления
относятся к мыслящей субстанции; к протяженной же относятся величина,
или сама протяженность в длину, ширину и глубину, фигура, движение,
положение, делимость этих вещей на части и т. п.
…Имеется некоторая субстанция, протяженная в длину, ширину и
глубину, существующая в настоящее время в мире и обладающая всеми
свойствами, о которых нам с очевидностью известно, что они ей присущи.
Эта-то протяженная субстанция и есть то, что называется собственно телом
или субстанцией материальных вещей…
Если…мы рассмотрим вообще все тела, составляющие универсум, то
найдем только три вида тел, которые могут быть названы большими, и
которые можно рассматривать как главные части универсума. Во-первых, это
солнце и неподвижные звезды, во-вторых, небеса и, в-третьих, земля с
планетами и кометами.
…Этот мир или протяженная материя, составляющая универсум, не
имеет никаких границ... земля и небеса созданы из одной и той же материи; и
даже если бы миров было бесконечное множество, то они необходимо
состояли бы из этой же материи. Отсюда следует, что не может быть многих
миров, ибо мы теперь с очевидностью постигаем, что материя, природа
которой состоит только в том, что она − вещь протяженная, занимает ныне
все вообразимые пространства, где те или иные миры могли бы находиться; а
идеи какой-либо иной материи мы в себе не находим.
Следовательно, во всем универсуме существует одна и та же материя,
и мы познаем ее единственно лишь в силу ее протяженности. Все свойства,
отчетливо воспринимаемые в материи, сводятся единственно к тому, что она
делима и подвижна в своих частях и, стало быть, способна принимать
различные состояния, которые, как мы видели, могут вытекать из движения
ее частей.
…Материя делится на беспредельные и бесчисленные части. Это
беспредельное деление, то есть деление на столько частей, что мы не можем
мысленно определить часть столь малой, чтобы не мыслить ее разделенной на
еще меньшие части… Я прямо заявляю, что мне неизвестна иная материя
телесных вещей, как только всячески делимая, могущая иметь различную
фигуру и движимая различным образом…
…Все тела, составляющие универсум, состоят из одной и той же
материи, бесконечно делимой и действительно разделенной на множество
частей, которые движутся различно, причем движение они имеют некоторым
образом кругообразное, и в мире постоянно сохраняется одно и то же
количество движения.
…Мне представляется, что нельзя ни доказать, ни даже постичь, что
материя, из которой состоит мир, имеет границы. Ведь, исследуя природу
этой материи, я нахожу, что таковая состоит не в чем ином, как в обладании
протяженностью в длину, ширину и глубину, и, таким образом, все, имеющее
три измерения, является частью данной материи; при этом в ней не может
существовать пустого пространства, то есть пространства, не содержащего
никакой материи, ибо мы не можем помыслить такое пространство, в котором
мы одновременно не мыслили бы указанные три измерения, а
следовательно − материю, …до сих пор мне не встречалось в природе
материальных вещей ничего, что не позволило бы придумать очень легкое
механическое объяснение.