История социологии

партиях, сословиях и группах можно увидеть, как представляется, обратное влияние Михельса на Вебера.

Росту олигархий способствует и конкурентная борьба между вождями за власть, в частности между поколениями вождей. Все вышеизложенные причины способствуют превращению вождей в фактически независимую от масс корпорацию, тиранически, полновластно и бесконтрольно распоряжающуюся всеми ресур­сами организаций. Формально зависящие от воли масс вожди на деле становятся всевластными. «Начало становления профессио­нальных вождей означает конец демократии»¹. «Кто говорит «ор­ганизация», тот говорит «тенденция к олигархии», — заключает Михельс свой анализ феноменологии причин, детерминирующих процесс олигархизации². Этот вывод — явный парафраз ключе­вых положений «Основ политической науки» Г. Моски³. Михельс говорил о существенных параллелях в устройстве революционных партий, прусской армии и церкви. Процессы олигархизации до­ходят до своей высшей точки в форме отождествления партии и вождя («партия — это я»). Этого не могут избежать даже синдика­листские и анархистские организации, несмотря на размытость в них централистских тенденций.

Михельс рассматривает возможность противодействия масс узурпации власти олигархиями вождей. Массы бессильны против корпорации вождей, и любые демократические инструменты (ре­ферендумы и т.д.) не в силах преодолеть олигархизацию партий. Чем более развита демократия, чем более полно она осуществля­ется, тем более она приводит к своей противоположности — оли­гархии.

Возникновение олигархий в революционных партиях и про­фсоюзах приводит к смене идейно-политической ориентации этих организаций. Олигархии интегрируются в существующую социаль­но-политическую систему капиталистического общества путем пос­тепенного обуржуазивай™ сначала руководящего слоя партии, а за­тем и значительной части партии. Этому способствует мелкобуржу­азное и буржуазное происхождение большинства вождей, которое,

¹ Michels R. Op. cit. S. 167.

² Ibid.S. 33.

³ Вопрос о влиянии Михельса на Моску и Парето является неисследо­
ванным в мировой науке. Известно, что оба родоначальника теории элит бла­
госклонно отнеслись к теории партий Михельса. Как представляется, можно
говорить о влиянии «К социологии партий при современной демократии», по
крайней мере, в аспекте эмпирической верификации частным исследованием
общего.

СОЦИОЛОГИЯ ИТАЛИИ 461

к слову сказать, было причиной культурного и образовательного превосходства вождей над массами. Формирование слоя партийной бюрократии из наиболее одаренных и активных рабочих сопровож­дается приобретением ими мелкобуржуазного социального статуса и мировоззрения (Verkleinbiirgerung), что обескровливает массы, ук­репляет олигархию и содействует перерождению революционной партии. В силу этой совокупности причин партия, поначалу не­примиримая к существующему социальному строю и нацеленная на революционное переустройство мира, постепенно переходит на оппортунистические позиции и, более того, становится опорой со­циального строя и политического класса. Вожди революционной партии, таким образом, способны стать составной частью правящей элиты, но существо власти от этого не изменится. Один из заключи­тельных тезисов главной работы социолога гласит: «Могут победить социалисты, но не социализм... Смена капельмейстера ничего не меняет в музыке»¹. Емкая формулировка Михельса: «Вожди никог­да не уступают массе, а только другим, новым вождям»² — отчет­ливо корреспондируется с концепцией обновления политического класса Моски или циркуляции элит Парето³. Социолог резюмирует свои построения: «Основной социологический закон, которому, безусловно, подчинены политические партии, — слово «политика» здесь использовано в самом широком смысле — мог бы в его са­мой краткой формулировке звучать примерно так: организация есть мать господства избранных над избирателями, уполномоченных над уполномочивающими, делегированных над делегирующими»⁴. В этом и заключается знаменитый «железный закон олигархии» Михельса.

В отношении перспектив демократии в общественных орга­низациях Михельс занимал противоречивую позицию: он полагал, что болезнь олигархизации неизлечима, но ее проявления могут быть смягчены благодаря росту культуры масс, их сознательности и т.д. Однако в контексте всех предъявленных в защиту тезиса об олигархизации аргументов эта надежда выглядела призрачной.

Труд Михельса был направлен прежде всего против марксизма и избравших его своим идейно-теоретическим ориентиром социа­листических партий. Маркс обосновывал неизбежность самоотри­цания буржуазного общества теорией капиталистического накопле-

¹ Michels R. Zur Soziologie des Parteiwesens des Gruppenlebens. S. 502.

² Статья «Принципиальное к проблеме демократии».

³ Michels R. Masse, Fiihrer, Intellektuelle. S. 187.

⁴ Michels R. Zur Soziologie des Parteiwesens des Gruppenlebens. S. 504.

462 История социологии

ния, предполагающей, в частности, прогрессирующую концентра­цию капитала, рост эксплуатации пролетарских масс и вытекающее из этого их политическое самоопределение в антикапиталистичес­кой направленности (превращение из «класса-в-себе» в «класс-для-себя»), что подрывает основы капитала. Михельс же противопоста­вил этому концепцию своеобразного накопления бюрократичес­ких и олигархических тенденций в революционных организациях пролетарских масс, концентрации власти в руках бюрократических оппортунистических клик, интегрирующихся в систему власти капитала, что подрывает революционность этих организаций и снимает тенденцию самоотрицания капитала. Михельс тем самым придал во многом еще гипотетическим положениям о циркуляции правящих классов (или элит) Моски и Парето более конкретный, зримый, доказательный характер.

Марксисты оценили аргументацию Михельса. Н.И. Бухарин, хотя и не согласился с Михельсом относительно отделения при исследовании партий административных функций от социально-экономических и придания некомпетентности масс статуса непре­одолимости и вечности, назвал его труд «К социологии...» «очень интересной книгой», а самого автора — одним из виднейших про­тивников марксистской идеи бесклассового общества¹.

Михельс, как Моска и Парето, приходит к выводу о волно­образном, циклическом развитии общества: «Демократические движения в истории сопоставимы с нестихающими ударами волн. Они всегда разбиваются о берег. Но они набегают вновь и вновь. Зрелище, которое они собой представляют, одновременно ободря­ет и приводит в отчаяние. Как только демократия достигает опре­деленной стадии своего развития, начинается процесс ее вырож­дения, она наполняется аристократическим духом, иногда даже принимает форму аристократии и становится похожей на то, чему она некогда объявляла войну»².

Необходимо отметить бесспорные слабости концепции не­мецко-итальянского ученого. Михельс ошибся, жестко связав оли-гархизацию и оппортунизацию революционных партий. Скажем, в отличие от западноевропейских социал-демократий и русских меньшевиков большевистская партия, которой также руководило профессиональное сообщество вождей, не отказалась от револю­ционного переустройства общества. Михельс подошел к пробле­ме несколько абстрактно, отказавшись от постановки вопроса о

¹ Studi in memoria di Roberto Michels. Padova, 1937. P. 366-367.

² Michels R. Zur Soziologie des Parteiwesens des Gruppenlebens. S. 512.

СОЦИОЛОГИЯ ИТАЛИИ 463

направленности деятельности олигархий, и поэтому не учел воз­можности возникновения революционной олигархии. Другим не­достатком теории партий Михельса (разумеется, этот упрек отно­сится не к первому изданию «Социологии партий», вышедшему в 1911 г.) было то, что в ней не было учтено возникновение в Италии и Германии фашистских партий, которые отказались от демокра­тии как фундаментального принципа организации и противопос­тавили ему крайний авторитаризм и последовательно проведенный принцип вождизма (фюрерства, дучизма).

Довольно специфической частью научного творчест­ва Михельса являются произведения, посвященные фашиз­му. В них в причудливой форме смешаны научные элементы, связанные с анализом фашизма, его природы и социальных корней, и апологетика режима Муссолини. Причем Михельс защищал фашизм преимущественно не как политический агита­тор, а как ученый-социолог. В качестве теоретического подспорья им была избрана веберовская концепция харизматического гос­подства. Муссолини предстал в произведениях Михельса как иде­альный вождь-харизматик. В статье «Подъем фашизма в Италии» Михельс выделил три причины появления итальянского фашизма: «1. озабоченность патриотов, что в силу безрассудного падения в большевистскую анархию могла бы быть поставлено под вопрос существование итальянского отечества; 2. ... классовая борьба a rebours, т.е. движение интеллектуальных слоев, чье существование оказалось под угрозой, против поползновений взошедшего на об­щественную арену пролетариата; 3. защита интересов буржуазии»¹. Михельс справедливо утверждал, что социалисты ошибаются, ви­дя фашизм следствием главным образом необходимости защиты интересов буржуазии. В этом утверждении социолога заключалась изрядная доля истины: марксисты нередко грешили экономичес­ким редукционизмом.

Михельс занимался довольно широким кругом и других соци­ологических проблем. В статье «Границы половой морали» (1911) ученый выступил как социолог семьи: здесь исследовались про­блемы феминизма, положения женщин-пролетариев, сексуальной морали в различных обществах, контроля над рождаемостью и т.д. В исследовании «К социологии богемы и ее отношений к проле­тариату умственного труда» (1932) Михельс рассматривал образ жизни и мышления такого специфического слоя общества, как богемная интеллигенция.

¹ MichelsR. Masse, Fuhrer, Intellektuelle. S. 272.

История социологии

Но в науку Михельс вошел как автор теории олигархизации партий, в частности «железного закона олигархии». Но его идеи были и во многом остаются малоизвестными широкой академичес­кой общественности, чему виной, видимо, его слава апологета ита­льянского фашизма. Но, на наш взгляд, основная причина этого заключается в весомости аргументов социолога о невозможности демократии в партиях, неугодная сторонникам как буржуазной, так и пролетарской демократии. До сих пор мировая социологичес­кая и политологическая наука не нашла убедительных аргументов против теории олигархизации партий Михельса, ключевые поло­жения его концепции так и не были опровергнуты. Напротив, по­литическая действительность в разных странах часто подтверждала правоту выводов ученого — почти все революционные партии в Европе накануне и после Первой мировой войны пошли путем олигархизации и многие стали опорой существующего строя. К сожалению, теория Михельса была предана забвению, возможно, из-за его пагубного идейно-политического выбора после Первой мировой войны.

Концепция социологии партий Михельса, равно как и тео­ретические построения Моски и Парето, была весьма характер­на для начала XX в. с присущей ему переоценкой классических ценностей эпохи Просвещения и Великой французской револю­ции. Принципы общественного прогресса, народного суверени­тета, равенства и братства, идеалы социальной справедливости сменили совсем другие идеи. Американский исследователь А. Митцман охарактеризовал Михельса как «разочарованного уче­ника Просвещения»¹.