Мишель Крозье: эмпирико-теоретическое исследование бюрократизма

Мишель Крозье (р. 1922) — исследователь проблем бюрократизации современ­ных организаций, критик "блокированного общества ".

Учебный курс

На рубеже 1950-х—1960-х гг. Мишель Крозье провел эмпири-ко-теоретическое исследование проблем современной бюрокра­тии с позиций теории организаций в контексте культуры Фран­ции. Результаты он опубликовал в книге "La Phenomene bureaucratiuqe" (1963 г.), название которой обычно переводится на русский язык как "Феномен бюрократии", но мы предпочли иной вариант: "Бюрократический феномен". Он более точно выражает позицию французского социолога, фиксированную уже в подзаголовке книги: "Исследование бюрократических тенденций современных систем организации и их отношений с социальной и культурной системой во Франции".

В предисловии к новому изданию этой книги (1971 г.) Крозье поясняет, что видел свою задачу в том, чтобы описать особенно­сти и пороки бюрократии, понять их механизмы и предложить обобщенную теорию. За отправную точку взяты монографические исследования (кейс-стади) двух организаций: государственной (Парижское финансовое агентство) и частной (коммерческая "Мо­нополия"). Исследование проводилось с помощью наблюдений, интервью и анкетного опроса. Из эмпирического исследования автор извлек обобщающую теорию.

Исходная авторская позиция состоит в том, что "бюрократия в том смысле, как ее понимают широкие массы (это характерная для организации атмосфера рутины, жесткости, принуждения и безответственности, в отношении которых больше всего жалоб), вовсе не является прообразом будущего, но несет в себе парализу­ющее наследие прошлого" [5, p. 9]¹. Люди в организации ведут между собой пересекающиеся игры в сотрудничество, которые нередко оказываются конфликтными. Поэтому организация не может функционировать как машина.

Но, повторяем, обобщениям предшествовали факты, получен­ные в монографических исследованиях двух организаций. Первая из них — Парижское финансовое агенство (в дальнейшем Аген-ство). Сначала Крозье приводит общие данные об организациии и индивидуальной адаптации ее членов к их задачам. Затем он ана­лизирует межличные и межгрупповые отношения и проблемы организационной рутины, в том числе — социальное участие слу­жащих и их интеграцию в организацию.

¹ Здесь и далее цитируется в переводе И.К. Масалкова.

4. Классические эмпирические исследования после Второй мировой войны

Анализ результатов интервью приводит его к выводу о наличии четко выраженной негативной солидарности персонала. Наемных служащих Агентства, а это преимущественно женщины, объединя­ет то, что они не идентифицируют себя с какой-либо госслужбой, не испытывают никакого интереса к целям и функционированию организации, к которой они принадлежат, и чувствуют себя совер­шенно заброшенными. Это — негативная их солидарность.

Она оборачивается негативным отношением персонала к ру­ководству Агентства. Вот типичное высказывание, фиксирован­ное интервьюером: "Это люди, отделенные от нас письменными столами". А о статусе-престиже самого Агенства высказываются так: "В сравнении с прочими службами Министерства — это штраф­ной батальон, исправительная колония для тех, кто сделал что-то не mfl/c"[Ibid, p. 42; курсив Крозье].

Эта негативная солидарность служащих Агентства распростра­няется и на профсоюзы: "Они слишком много занимаются своими делами, а нам уделяют недостаточное внимание" [Ibid]. К этому до­бавляется, как сказали бы сейчас, тендерный аспект: "Нас защи­щают мужчины, которые не понимают наши проблемы (как жен­щин) со всей точностью и не всегда входят в наше положение" [Ibid, p. 43; курсив Крозье].

Однажды по инициативе профсоюза Министерства произош­ла забастовка его служащих, в которой приняли активное участие и служащие Агенства. Руководители Агентства склонны расматри-вать ее как дело профсоюзов, а забастовщики-де были горячими головами, обманутыми профсоюзными вдохновителями. Проф­союзы остались удовлетворены результатами стачки. А сами служа­щие были крайне разочарованы. В итоге, пишет Крозье, это боль­шое событие в жизни Агенства не принесло никаких конструк­тивных сдвигов.

С точки зрения отношений власти Агенство представляется Крозье "слабодифференцированной массой, практически безраз­личной к делам своей организации, совершенно не отождествля­ющей себя с ее целями и задачами и не проявляющей никакой солидарности", если не считать отрицательных чувств по отноше­нию к администрации [Ibid, p. 46].

По мнению служащих, их непосредственные начальники защи­щают их в той мере, в какой это касается их самих: "иначе они скорее стали бы нас давить". Вывод Крозье: "Создается впечатле-

Учебный курс

ние, что служащие чувствуют себя нормально рядом с низшим руководящим составом, перехлесты и изъяны которого они охот­но критикуют, но при этом они не вызывают у них ни уважения, ни ужаса" [Ibid, p. 48].

В противовес этому отношения к высшему руководящему соста­ву несут значительную эмоциональную нагрузку. 44% сотрудниц отказались отвечать на вопрос, что они думают о своих высших руководителях. А 28% ответивших оживленно комментировали этот вопрос:

"Они слишком жестоки"; "Я его увидела однажды, чтобы взять отпуск по болезни: он мне внушает страх, он меня парализует" [Ibid, p. 49].

Вторым объектом монографического исследования, или вто­рым кейс-стади, Крозье выбрал частную промышленную "Моно­полию". В ее социальной организации тоже есть бюрократическая структура. Для Крозье наибольший интерес представляли отно­шения внутри группы управления, в особенности — конфликт в системе бюрократической организации. Исток такого конфликта он усматривает в борьбе за власть.

В этом пункте Крозье переходит к более широким обобщени­ям. По его оценке, "нет организации, которая не имела бы про­блем власти и где не возникали бы конфликты" [Ibid, p. 169]. Но, к счастью, они ограничены социальным контролем. А главное: между возможными соперниками существует баланс власти и вов­леченность в ситуацию, при которой становится необходимым предпочтение компромисса конфликту.

В заключении Крозье подытоживает свое понимание феноме­на бюрократии и французской модели общей эволюции индуст­риального общества. Показателен его анализ сопротивления об­щественной администрации переменам.

Оригинальный вклад французской системы бюрократии со­стоит в предоставлении всем, даже самым скромным ее членам, возможности широко и равноправно разделять стиль жизни, пред­полагающий значительную личную независимость, равнодушие к обстоятельствам, большую свободу и интеллектуальную трезвость. Человек в организации, заключает Крозье, находится в поиске новой культуры, которая была бы открытой одновременно для всех. Однако французское общество, преуспевшее в выработке такой культуры в доиндустриальную эпоху и в начале индустриа-

4. Классические эмпирические исследования после Второй мировой войны

лизании, дольше, чем его соседи, остается привязанным к тому типу бюрократического и буржуазного равновесия, который по­зволил ему этого достичь, т.е. к уходящему его типу.

Но можно надеяться, заключал Крозье в 1963 г., что перед лицом новых вызовов, требующих изменений, французское об­щество будет содействовать "оригинальному способу развития нового гуманизма, приспособленного к новым формам организа­ции, новым моделям действия и новому пониманию рациональ­ности" [Ibid, p. 369].

В предисловии к переизданию "Бюрократического феномена" в 1971 г., после поражения радикального движения 1968 г., Кро­зье с горечью писал, что в 1970-х гг. его выводы "найдут, скорее, оптимистичными... Причина тому понятна: все институции угне-тающи и ненавистны... А мои выводы кажутся теперь ужасно про­стыми, почти наивными" [Ibid, p. 5—6].

Примем во внимание, что незадолго до этого Крозье опублико­вал новую книгу — "Блокированное общество" (1970), в которой сделал вывод, что хотя французское общество непрестанно гово­рит об изменении, на самом деле оно противостоит реальным из­менениям и представляет собой блокированное общество [1].

Эмпирические наблюдения и обобщающие выводы Крозье сохраняют актуальность для вдумчивого исследователя процессов, совершающихся в прежних и новых организациях в России.