Исследовании

Карл Маркс (1818—1883)— основоположник марксизма и его радикальной социологии; обосновал методологию взаимодополнения социальной теории и эмпирических данных. Фридрих Энгельс (1820—1895)— один из основателей марксизма, автор первого эмпирического исследования с позиций радикальной социологии.

Карл Маркс сформировал свою социологическую концепцию, а Фридрих Энгельс провел первое эмпирическое исследование рабочего класса непосредственно вслед за выходом последних, социологических томов "Курса позитивной философии" Огюста Конта. Это свидетельствует об интенсивной продуктивности ме­тодологии марксистского радикализма, но и несет в себе самоог­раничение, вплоть до самозакрытия, когда дело доходит до при­менения этой методологии в эмпирическом исследовании.

Хорошо известно, что несмотря на негативное отношение к термину "социология" в позитивистском его смысле, Карл Маркс методологически был ориентирован на взаимодополнение и вза­имообоснование социальной концепции и эмпирических данных. Он неоднократно использовал в своих произведениях личные наблюдения, подготовил "Анкету для рабочих" (1880) [3]. Но не провел ни одного крупного эмпирического исследования.

10. Становление традиции теоретико-эмпирических исследований

Напротив, Фридрих Энгельс, соратник Маркса, охотно усту­павший ему пальму первенства в разработке теории, стал автором первого эмпирического социального исследования, выполненно­го с позиций марксизма, хотя еще и не вполне зрелого — "Поло­жение рабочего класса в Англии. По собственным наблюдениям и достоверным источникам" (1845) [8]. По сути, оно стало первым теоретически ориентированным эмпирическим исследованием вообще и положения рабочего класса в Англии в особенности.

Назовем основные его темы: промышленная революция и про­мышленный пролетариат; большие города и конкуренция; ткац­кая и другие отрасли труда; горнопромышленный и сельскохо­зяйственный пролетариат; рабочее движение и отношение буржу­азии к пролетариату.

Учитывая эмпирическую традицию английской социальной науки, автор опирался на личные наблюдения и неформализован­ные беседы, а также использовал значительный круг публикаций. Этим исследованием Энгельс намного опередил социальные об­следования того времени.

Тем не менее судьба этого исследования весьма противоречива, тем и показательна. С одной стороны, оно было опубликовано сра­зу же после его завершения, но не в Англии, а в Германии, на немецком языке. Для немецкого читателя оно служило как бы пре­дупреждением: вот чего следует ожидать, если немецкие трудящи­еся допустят усиление буржуазии и не осуществят в ближайшее время социалистическую революцию. Отчасти оно эту функцию выполняло, не без попустительства со стороны полуфеодальных немецких государств. Даже второе немецкое издание этой книги, вышедшее в 1892 г., могло выполнять сходную функцию, посколь­ку землевладельцы-юнкера потеряли еще не все свои надежды.

С другой стороны, в Англии книга Энгельса была переведена и опубликована тоже в 1892 г. (правда, без "Обращения к рабочему классу Великобритании", открывавшего оба немецких издания книги, хотя и на английском языке). Но здесь острота рабочего движения давно спала, а уровень и качество жизни всего населе­ния, в том числе рабочих в больших городах, стали совсем иными. Блестящее эмпирическое исследование еще здравствовавшего ос­новоположника марксизма служило, скорее, иллюстрацией не­давнего, но все же прошлого страны, равно как и несбывшихся надежд молодого революционера. А в научно-методическом от-

Учебный курс

ношении оно еще могло восприниматься как в чем-то поучитель­ное. Видимо, сходной была и функция первого английского пере­вода этой книги, появившегося в 1887 г. в США. Такова диалектика социальных функций данного конкретного исследования, выпол­ненного с радикальных позиций.

Обратимся к более общему вопросу: возможны ли массовые эмпирические исследования, выполненные с позиций радикаль­но-марксистской или иной радикальной социологии? По-види­мому, нет, поскольку радикальные позиции обрекают исследо­вание на нелегальность и тем самым исключают его массовую представительность. Фактически и не было таких исследований. Появлялись либо нелегальные исследования, опиравшиеся на ста­тистику, либо реформистски ориентированные исследования, ис­пользующие собственно социологические данные. Впрочем, есть исключения, образующие проблемное поле вокруг себя: такова работа Энгельса с ее противоречивой судьбой; такова "Автори­тарная личность" Т. Адорно с ее незавершенной судьбой.

Следовательно, радикальная социология заключает в себе ра­дикальное внутреннее противоречие: она не может реализовать себя в собственно социологическом, репрезентативном эмпири­ческом исследовании. Это противоречие обрекает ее на эмпири­ческое самозакрытие. А затем и теоретическое ее содержание, ут­рачивающее связь с эмпирией, перестает быть социологическим.

Поэтому те сторонники радикальной социологии, которые ориентированы прежде всего на профессионализм, в особеннос­ти на репрезентативные эмпирические исследования, постепенно смягчают крайности теоретического радикализма и эволюциони­руют в направлении легитимного реформизма.

10.2 "Союз за социальную политику"

В последней четверти XIX в. в Германии появились разные формы организации эмпирических обследований и исследований: семинары по политической экономии в университетах; инициа­тивные группы в рабочих организациях, религиозных и других ассоциациях. Помимо обследований условий труда аграрных ра­бочих, начались исследования ряда новых проблем: поведение

10. Становление традиции теоретико-эмпирических исследований

избирателей, социальная генеалогия элитных слоев, высшее об­разование, пресса и общественное мнение. Получили распростра­нение анкетные опросы и монографические обследования, с ис­пользованием автобиографий респондентов и личных наблюде­ний исследователей; накапливается опыт применения статисти­ческих методов к анализу эмпирических данных. Конечно, речь шла о легальных, не запрещаемых правительством Бисмарка темах и формах проведения исследований.

Основную роль в проведении обследований играл в то время "Союз за социальную политику" (Verein fur Sozialpolitik, 1872— 1939 гг.). Он был основан в 1872 г. группой реформаторски настро­енных профессоров, издателей, предпринимателей. Его активны­ми участниками были Вильгельм Лексис, Фердинанд Теннис, Макс Вебер, Густав Шмоллер и др. В деятельности "Союза" доминиро­вал профессиональный интерес.

В фокусе деятельности "Союза" было проведение исследова­ний и массовых обследований современных проблем. Например изучались условия труда на фермах; ростовщичество на селе; по­ложение работающих в торговле, на транспорте, коммерческом флоте; положение ремесленников, кустарей. Но длительное время отсутствовали исследования промышленных рабочих, поскольку это не одобрялось правительством [14, р. 21—22].

По своему характеру обследования "Союза" были ближе край­ним немецким обследованиям, чем к современным. Обычно в ка­честве программы обследования предлагался меморандум, в кото­ром разъяснялись цели обследования, а также прилагались 20—30 вопросов. Нередко каждый "вопрос" состоял из целой группы вопросов, например: "Растет ли численность коренного населе­ния? Увеличивается ли число детей и детская смертность? Совер­шаются ли браки в зрелом возрасте или многие браки заключают­ся в ранние годы?" Все вопросы, объединенные в одном, остава­лись полностью открытыми, определение варианта ответа остава­лось за информантом. В ответах, присылаемых на такие вопросы, нередко смешивались факты и фантазии, рациональные суждения и эмоции. Конечным продуктом исследования становились от 30 до 50 развернутых эссе, полученных со всех концов Германии.

Вскоре основатели "Союза" стали понимать слабости такой методологии. По сути, программа исследования формулировалась и принималась по критериям научной и общественной значимос­ти, но без должного методологического анализа. Отсутствовала и

Учебный курс

методологическая база для критического отношения. Не было учеб­ников, разъясняющих, как следует строить исследование, как пра­вильно формулировать вопросы и т.д. Основные претензии обычно предъявлялись к количественным методам: они-де весьма ограни­чены, не позволяют квантифицировать получаемые результаты и т.п. В этом духе, например, высказывался Шмоллер [15, s. 542].

Напротив, Шнаппер-Арндт, непосредственно участвовавший в получении ответов на анкеты нескольких исследований, едва ли не первый выступил с конструктивной критикой. В 1888 г. он опуб­ликовал книгу "Методология социальных обследований" [16], в которой выдвинул несколько новых для того времени проблем. Например, следует больше заботиться об участниках (информан­тах) исследования: это разные люди — учителя, землевладельцы, юристы, члены местных правительств и др., — к ним следует об­ращаться с возможно более ясными и краткими вопросами, на которые они могли бы давать краткие альтернативные ответы: "Да" или "Нет". К тому же, это позволит точно подсчитывать ответы. И вообще моральная статистика по характеру своего содержания существенно отличается от демографической.

Предложения Шнаппер-Арндта многими членами "Союза" не были освоены. В 1891 г. "Союз" предпринял повторное исследова­ние условий труда сельскохозяйственных рабочих, проведенное в 1874 г. Т. Гольцем. Но и в новом обследовании были дословно воспроизведены прежние вопросы 1874 г. [14, р. 25—26]. К анализу результатов этого исследования был привлечен Макс Вебер. С это­го началось, затем стало решающим его влияние на изменение методологии исследований "Союза".

10.3

Макс Вебер как методолог теоретико-эмпирических исследований

Макс Вебер (1864—1920)— классик немецкой и мировой социологии, методо­лог теоретико-эмпирических исследований.

Макс Вебер широко известен как классик немецкой и миро­вой социологии, основоположник понимающей социологии и

10. Становление традиции теоретико-эмпирических исследований

теории социального действия. Но гораздо меньше известно, что преобладающий интерес к теории сочетался в его творчестве с анализом огромного массива исторических данных, участием в подготовке и проведении эмпирических исследований; более того, его теоретический интерес в определенной мере питался результа-ми этих исследований. И наконец, Вебер стал классическим мето­дологом теоретически ориентированных эмпирических исследо­ваний.

В 1891 г., когда Максу Веберу было 27 лет, "Союз за соци­альную политику" предложил ему как одному из пяти экспертов принять участие в анализе отчетов повторного обследования по­ложения сельскохозяйственных рабочих. Веберу достался "восточ­ный сектор": отчеты из земель Германии, расположенных восточ­нее Эльбы. Результатом этого анализа стала первая крупная работа Вебера: "Положение сельскохозяйственных рабочих в Германии к востоку от Эльбы" [25].

Из всех экспертов Вебер был единственным, кто проанализи­ровал новые результаты, сопоставляя их с результатами исследо­ваний 1848 и 1874 гг. Он составил сравнительные статистические таблицы трех исследований по немногим сопоставимым показате­лям: зарплата рабочих, размеры юнкерских угодий и т.п. В целом Вебер пришел к выводу, что политическому идеалу сильного на­ционального государства соответствует развитие не гигантских пат­риархальных, а капиталистических хозяйств. Этот доклад на со­брании "Союза" утвердил за Вебером репутацию эксперта по аг­рарным вопросам и ученого с острым политическим умом [14, р. 26-27].

Вебер также глубоко осмыслил роль теоретико-методологичес­ких предпосылок эмпирического исследования. Ему становится ясно, что от таких предпосылок зависит содержание проблем, выдвигае­мых как предмет исследования. Вопрос не в том, говорил он, выше или ниже стали размеры реальной зарплаты рабочих, а в том, как сейчас рабочие воспринимают эту зарплату — удовлетворены они ею или не удовлетворены [25, s. 5—6]. Возможно, здесь Вебер впер­вые подошел к одной из своих ключевых идей: смысл действия, его значение для субъекта и других людей есть важнейший компонент социального действия. Поэтому измерение показателя удовлетворен­ности трудом, зарплатой и другими аспектами жизни людей необ­ходимо в социологическом исследовании.

Учебный курс

Через год, в 1893 г., только что образованный Евангелический социальный конгресс пригласил Вебера руководить новым обсле­дованием аграрного труда. Взяв за основу вопросник обследова­ния 1891 г., Вебер сократил его и упростил многие вопросы. В центр он выдвинул проблемы социальной и профессиональной мобильности, труда приезжих, происхождения различных групп крестьян. Но из 15 тыс. разосланных анкет заполнены и возвраще­ны были лишь около одной тысячи. Анализируя их с учетом трех предшествующих обследований (1848, 1874, 1891 гг.), Вебер вы­двинул предположение, что многие аспекты положения аграрных рабочих имеют психологическую природу [26].

Через полтора десятилетия, в 1908—1909 гг. Вебер вновь вплот­ную занялся теоретико-методологическими и специальными ме­тодическими проблемами эмпирического социологического ис­следования. Это был уже зрелый Макс Вебер, за плечами которого была работа "Протестантская этика и дух капитализма", многие другие фундаментальные публикации на страницах журнала "Ар­хив социальной науки и социальной политики", который он ре­дактировал вместе с Вернером Зомбартом с 1904 г.

Его младший брат, Альфред Вебер, к тому времени также ак­тивно участвовавший в деятельности "Союза за социальную по­литику", предложил "Союзу" провести обследование влияния фабричного труда на интеллектуальные и физические качества рабочих. В середине 1908 г. был создан комитет, которому надлежа­ло подготовить вопросник и план работы исследователей. В коми­тет вошел Макс Вебер, который к осени того же года подготовил развернутую концепцию исследования, включая вопросник. По­лучилась обширная монография под названием "К психофизике промышленного труда".

В данном пособии нет возможности рассматривать содержание этой монографии. Обратим внимание на различение Вебером двух типов действий рабочего: 1) целенаправленное, рассчитываемое действие; 2) традиционно-ориентированное, "экономически ир­рациональное" действие [28, s. 155—157].

Разработанный М. Вебером вопросник учитывал лишь неко­торые аспекты концепции: причины выбора и изменения про­фессии, цель жизни, использование свободного времени и др-Всего 27 вопросов. Во многих случаях это были группы вопросов

10. Становление традиции теоретико-эмпирических исследований

простых, по большей части относящихся к биографии и услови­ям труда и быта рабочих, без вариантов ответов. Значительную часть информации предполагалось получить путем прямого на­блюдения.

Но участники исследования не смогли реализовать его про­грамму. Они не установили необходимого контакта с рабочими на обследуемых предприятиях. Возращались заполненными лишь около 10% анкет. Не было успеха и в прямом наблюдении за поведением рабочих, а также в общении с ними. Социальная организация предприятий, их групповая структура остались вне внимания ис­следователей.

Обследование не дало цельного результата. Обсуждение итогов на собрании "Союза" в 1911 г. было остро критическим. Макс Вебер также был критичен, но выразил надежду, что неудача не обескуражит молодежь [14, р. 127—131].

Еще один прецедент методической работы Вебера связан с его попыткой повысить качество публикаций Адольфа Лёвенштейна — рабочего, исследователя-энтузиаста, получившего от других рабо­чих ценную информацию об их жизни. Эту свою попытку Вебер описал в статье "О методике социально-психологических обсле­дований и их обработки", опубликованной в 1909 г. в "Архиве социальных наук и социальной политики" [29].

Лёвенштейн подготовил и через своих друзей социал-демок­ратов (сам он не был членом партии) распространил две анкеты: 1) о всеобщей забастовке; 2) об отношении к работе, властям и другим аспектам их жизни. Несмотря на большое количество воп­росов, из 8000 разосланных анкет вернулись 5200 заполненных — очень благоприятный результат. Ценность этой информации со­стоит в искренности ее авторов, которые отвечают на просьбу своего товарища, и в отсутствии какой-либо фильтрации со сто­роны ее получателя и публикатора. В 1908—1909 гг. Лёвенштейн издал три книги: "Из глубины. Письма рабочих"; "Рабочие-фило­софы и поэты"; "Жизненная трагедия одного поденщика" [11, 12, 13]. Этот богатый материал заслуженно составляет предмет гордо­сти его собирателя, но требует большой осторожности и осмот­рительности при научном его использовании. Вебер попытался помочь Лёвенштейну, но с малым результатом, о чем и пишет в своей статье:

Учебный курс

«Обработка материала должна удовлетворять, как минимум, следую­щим требованиям. Анкеты должны сначала сортироваться по [территориаль­ному] происхождению, профессиям, возрастным группам, а внутри них — по категориям зарплаты. Это Лёвенштейн по моей инициативе сделал. Одна­ко он не указал те случаи, когда в его исходных данных отсутствовали подобные сведения (например, данные о зарплате), хотя такие случаи, на­сколько мне известно, имелись. Вообще надо сделать в точности различи­мым (по территориальному происхождению, группам возраста и зарплаты), как часто не было ответа на тот или иной вопрос. Подсчет должен распрост­раняться не только на вид ответа ("Да" или "Нет"), но, кроме того и прежде всего, также на приводимые мотивы. При этом очень тщательно следует отличать неполный или неясный ответ от действительно индифферентного от­вета» (29, s. 954; курсив Вебера]¹.

Далее Вебер отмечает ошибочность энтузиастического пред­ставления, будто "прочувствование" и "переживание" являются последней инстанцией познания в рассматриваемой области. Он настаивает на необходимости многократной перепроверки клас­сифицированных чисел, на желательности получения корреляций между отдельными группами ответов на различные вопросы и при этом добавляет: "иногда таким образом выявляются самые неожи­данные связи".

Нетрудно заметить социально-статусный диссонанс, с кото­рым столкнулся Вебер и к которому чувствительны эмпирические социологические исследования. Особых сложностей не возника­ло, пока информантами обследований были представители сред­них слоев. Но ситуация изменилась, когда исследователи пошли за информацией к людям физического труда. В одном случае молодые исследователи, пытавшиеся реализовать программу изучения пси­хофизических условий труда рабочих, не сумели установить необ­ходимый контакт с этими рабочими. В другом случае энтузиаст из рабочих получил от них массу ценной информации, но не захо­тел следовать советам специалиста, чтобы научными методами обработать эту информацию.

Явно сказывалась ценностная нагруженность носителей эмпи­рической информации. Преодолеть это препятствие не всегда уда­валось даже тем, кто, как Вебер, сознательно стремился это делать. Но неудачи не поколебали уверенность Вебера в своей правоте, они укрепили его решимость двигаться к поставленной цели.

¹ Цитируется в переводе М.Н. Грецкого.

10. Становление традиции теоретико-эмпирических исследований