Признаки и уровень развития индустриально-бюрократического общества

Как ни желательно было бы здесь дать анализ современного устройства общества, чтобы затем показать взаимосвязь современной безработицы мо­лодежи со структурой современного общества, из-за ограниченности объе­ма приводимого материала мы должны пойти по другому пути. Попытаемся

Хрестоматия

показать ту общественную структуру, которая в какой-то мере определяет характер безработицы и проблемы профессиональной неподготовленности молодежи, и ограничимся некоторыми ключевыми характеристиками со­временного устройства общества и принципиальной установкой относительно развития его состояния.

Называя общество индустриально-бюрократическим, мы уже предпола­гаем две важнейшие характеристики его современной структуры: индустри­альную форму производства и бюрократическую форму власти во всех облас­тях управления и жизни. Представим, что 150 лет назад наша форма произ­водства была еще в основном аграрно-ремесленной, что примерно две трети населения были заняты в сельском хозяйстве (в то время как сегодня этот показатель составляет только седьмую часть), а сегодня, наоборот, более трети всех работающих трудятся в промышленных отраслях и другие области экономики решительно определяются развитием промышленного производ­ства. Представим, далее, что из феодально-высокоразвитой формы управле­ния с малыми, зачастую созданными на общественных началах управлен­ческими органами, образовалась анонимная власть крупных бюрократичес­ких организаций в виде партий, учреждений и т.д., — тогда мы, пожалуй, сможем заметить поразительные и весомые изменения в нашей социальной структуре, произошедшие за последние сто лет. Различия между старой и современной формой общественного устройства привели к понятиям ста­тичной и динамичной социальных структур, дабы стабильности и относитель­ной однообразности способов производства, условиям проживания людей, сложившимся жизненным привычкам, принадлежности к определенным со­циальным группам в противовес социальному и политическому самосозна­нию и т.д. патриархального общества можно было бы противопоставить в ка­честве характеристики современного общества быструю сменяемость всех этих условий и основательную длительность изменения социальной ситуации.

В то время как жизнь отдельного человека при старых общественных формах семьи, получения должности и общественного мнения протекала по твердо заведенному порядку и окружающая социальная среда в ее обыден­ности и закостенелости давала для этого уверенность и создавала условия для доверительных привычных взаимоотношений, современное социальное устройство ставит людей перед все новыми и ошеломляющими ситуациями, постоянно требует от них умения приспосабливаться и проявлять гибкость поведения в изменяющихся условиях общественной и частной жизни¹. На

¹ Элтон Мэйо формулирует противоречие обеих общественных форм в понятиях "стабильного" и "адаптированного развития" — различие, которое часто приводится в американской социологии; см.: Elton Mayo. The Social Problems of an Industrial Civilisation. В немецком издании: "Проблемы условий индустриального труда" (РгоЫете industrieller Arbeitsbedingungen. Frankfurt, 1949).

3. Немецкая эмпирическая социология

деле повышение социальной мобильности в каждой форме его проявления можно рассматривать как самый общий закон развития современного обще­ства, понимая под этим рост как региональной мобильности, т.е. увеличе­ние миграции, перемену мест жительства группами людей и индивидами, так и вертикальной социальной мобильности — большое число различного рода процессов социального подъема и спуска.

Разложение любой из групповых связей и растущее проявление такого типа поведения индивида, как вседозволенность, также можно истолковать как по­вышение персональной мобильности, которая особенно заявляет о себе в дос­таточно навязчиво доказываемой форме (идейной мобильности), быстрой и радикальной сменой социальных и политических образцов и возможностью выбора между личными и социальными условиями и ценностями.

Это противоречие между статичным и динамичным устройством обще­ства выражает, правда, лишь тенденцию развития: наше общество на протя­жении 150 лет находится в стадии перехода от статичных к динамичным струк­турам, причем это развитие, без сомнения, ускорилось в Германии именно в последние десятилетия вследствие войны и послевоенных событий, но и те­перь остатки статичной структуры общества все еще смешиваются с дина­мичными структурами мобильного общества. Задача реального социологичес­кого анализа современности — как раз установить соотношение такого пере­мешивания структур в каждой предметной области. Это смешение старых и новых, статичных и динамичных, аграрно-ремесленно-городских и индуст­риально-бюрократических элементов структуры общества — и любых проти­воположностей, которые хотят назвать, — предстают перед нами как самые общие признаки нашей общественной действительности, — какие бы мы ни изучали формы производства и экономики, внутреннюю структуру профес­сий, формы управления, политическое устройство, семью, социальные об­разцы и потребности, политические взгляды и что-либо другое.

Мы можем констатировать только одно очень значимое изменение со­стояния этого процесса смешения социальных форм: если в XIX столетии, даже на пороге Первой мировой войны и на протяжении еще более длитель­ного периода, определяемого традициями, в феодально-патриархально-бур­жуазное общество вторгались процессы современной социальной мобильно­сти, они воспринимались как что-то "новое" и естественно "ненормаль­ное", то сегодня наблюдается противоположное отношение: первоначаль­ное индустриально-бюрократическое общество стратегически формируется динамичными структурами происходящих социальных событий и впитывает статичные элементы, впрочем, весьма различно интерпретируемые — как пережитки или как остатки прошлого. Соотношение этих двух компонентов качественно сдвинулось в пользу динамично-мобильных или индустриаль­ных социальных элементов; таким образом, они заняли позицию "нормаль­ных". Мы можем это очень отчетливо проследить по роли современного промышленного предприятия в нашем обществе: процессы, которые его со-

Хрестоматия

здали — технизация производства, капитализация средств производства, возникновение промышленного рабочего класса, укрупнение городов, — длительное время вычленяли его из социальной структуры, так что было очень трудно причислить его к какой-либо категории: таким образом, на этом месте из-за того, что предприятие оказалось изолированным и заняло чуждую позицию в социальной среде, в обществе возник "социальный воп­рос". Сегодня промышленное предприятие является характерным фактором нашей социальной структуры, и мы на примере интересующего нас факта безработицы молодежи увидим, насколько условия труда на предприятии уже стали естественным мерилом всей трудовой деятельности. Эта смена "нормального фундамента" общества делает понятным также переворот в сфере основных социальных потребностей: в то время как в обществе зас­тывшем, с четко установившимися порядками, приветствовались расшаты­вающие процессы социальной мобильности при самых различных проявле­ниях требований "свободы" и оценивались оптимистично как "прогресс", в высоко динамичной социальной структуре, полной принудительной соци­альной мобильности, естественным образом продолжали утверждаться по­требности в стабильности социальных условий, безопасности и порядке. Так, статичные патриархальные представления о структуре общественного уст­ройства и уверенности в социальном образе современного человека зачас­тую могут быть примером того, что он действительно чувствует себя более не соответствующим высокой социальной мобильности и динамике ситуа­ции, в которой он находится.