Довольно часто в литературе мифологическому («архаичному») человеку приписывается способность к осознанному рациональному мироотношению и мышлению на том основании, что-де он верил в бессмертие души и реинкарнацию, имел представление о загробном мире, о чем якобы свидетельствуют выдающиеся памятники архитектуры – пирамиды и сфинксы Египта, гробницы скифов и великих Моголов, мавзолеи, пирамиды и храмы ацтеков, альменов и майя в доколумбовой Америке. А раз смерть понималась как уход души из тела, то, следовательно, человек мифа строго различал внешний и внутренний миры, тело и дух. Полагаем, это недоразумение проистекает от неразличения антропоморфизма древних и современной антропологии, антропоцентризма. Человек мифа действительно в сновидениях видит появление в теле другой души, в обмороке – временный выход души из тела, в смерти – она уходит от человека, навсегда покидая (это, данное) тело. Но душа-то при этом остается такой же физической сущностью, что и тело, что-то вроде пара, воздуха или тени в разных доосевых культурах. Ее наличие не делает человека личностью с внутренним миром свободы, нравственных обязанностей и собственного выбора, не выделяет его из природы. Душа человека аналогична здесь душам растений и животных. Ее проявления осуществляются и переживаются на чувственно-волевом уровне и в тождестве с тотемной душой предков, символом рода. Поэтому душу умершего нужно провожать в другую жизнь, сопровождая едой, оружием, а позднее – и конем, любимой женой и т.п. Но и в стране мертвых все, по сути, обстоит так же, как и в этой жизни, и изменение этих воззрений наметилось лишь ближе к осевому времени, в начале первого тысячелетия до новой эры.