Кризис трех лет (впервые был описан Э. Келер в работе «О лич-ности трехлетнего ребенка») привлекал внимание В. Штерна, Ш. Бюлер. Однако интерпретация кризиса трех лет носила преимущественно негативный характер, рассматривалась как «болезнь» роста. В отечественной психологии, начиная с работ Л.С. Выготского, кризис рассматривался в его позитивном значении – формировании принципиально новой системы социальных отношений ребенка с миром с учетом его возрастающей самостоятельности. За каждым негативным симптомом кризиса Л.С. Выготский учил видеть позитивное достижение – новообразование, отражающее возросшие возможности ребенка. Д.Б. Эльконин называл кризис трех лет кризисом самостоятельности и эмансипации от взрослых.
В основе возникновения этого кризиса лежит противоречие двух тенденций, в равной мере определяющих жизнедеятельность и активность ребенка. Первая — стремление принять участие в жизни взрослых и распад прежней совместной предметной деятельности, уже освоенной ребенком. Вторая — утверждение самостоятельности через возможности осуществления самостоятельных намерений и действий — «Я сам!». В предкритической фазе можно наблюдать ряд симптомов, свидетельствующих о выделении ребенком себя как самостоятельного субъекта: острый интерес к своему изображению в зеркале; заинтересованность своей внешностью и тем, как он выглядит в глазах других. У девочек возникает интерес к нарядам; мальчики начинают проявлять озабоченность успешностью своей деятельности, например, в конструировании. Остро реагируют на неудачу и неуспех. Кризис трех лет относится к числу наиболее острых по поведенческой симптоматике. Ребенок становится неуправляемым, легко впадает в гнев и ярость. Прежние воспитательные методы терпят фиаско, поведение почти не поддается коррекции. Период кризиса трех лет очень труден как для взрослого, так и для самого ребенка.
Л. С. Выготский называл симптомы кризиса «семизвездием кризиса трех лет». К этим симптомам относятся:
1. Негативизм— отказ выполнять любые требования взрослого. Негативная реакция связана не с содержанием предложений взрослых, не с тем, что ребенок не хочет этого делать, а с тем, что эти предложения исходят от взрослых. Не редкость — стремление сделать наоборот, даже вопреки собственному желанию. Л. И. Божович приводит пример негативизма, когда ребенок, отказываясь продекламировать гостям стихи А. С. Пушкина, все-таки делает это в следующей форме: «И не по синим, и не по волнам, и не океана, и не звезды, и не блещут, и не в небесах». За негативизмом стоит противопоставление «Я-Взрослый», позволяющее ребенку утвердить свою самостоятельность.
2. Упрямство — ребенок настаивает на своем требовании не потому, что хочет, а потому, что он этого потребовал, он связан своим первоначальным решением. За упрямством стоит выделение себя как личности со своими желаниями и мотивами.
3. Строптивость — носит более генерализованный характер, чем негативизм и упрямство. Безлична, направлена против всего устоявшегося, норм воспитания, прежнего образа жизни.
4. Своеволие — стремление к психологической самостоятельности намерений, эмансипации от взрослого, утверждению воли.
5. Обесценивание всего того, что раньше было значимо и дорого для ребенка. В частности, проявляется в том, что он начинает ругаться, дразнить и обзывать родителей; теряет интерес к прежним видам деятельности и занятий, игрушкам.
6. Деспотизм (диктат) — ревность. Диктат проявляется в том, что ребенок заставляет родителей делать все так, как он велит. По отношению к сестрам и братьям деспотизм проявляется как ревность, принимающая форму агрессии и конкуренции за родительские «ресурсы» внимания и заботы.
7. Протест-бунт — ребенок в состоянии непрекращающейся войны и конфликта с окружающими. Частые ссоры, сопротивление, неприятие ситуации.
Наряду с негативными симптомами можно выделить достижения ребенка. К концу раннего возраста он начинает называть себя, используя местоимение «Я», вместо третьего лица — имени «Маша», «Коля», как это было раньше.
Другим новообразованием кризиса трех лет является гордость за достижения.
Ранний возраст завершается кризисом «Я сам!» — рождением субъекта как автономной личности с самостоятельными намерениями, целями и желаниями, воплощенными в системе Я (Л.И. Божович) и личном действии (Д.Б. Эльконин). В основе лежит достижение ребенком нового уровня автономии и самостоятельности, что ведет к переходу в эпоху детства.
Новообразование – внутренняя позиция.
Признаки сформированности ситуативно-деловой формы общения (по М.И. Лисиной):
· ребёнок пытается привлечь внимание к своей деятельности
· ищет оценку своих успехов
· обращается за поддержкой в случае неуспеха
· уклоняется от «чистой» ласки, охотно принимая её как поощрение своих достижений