ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ АДЛЕРА ОТНОСИТЕЛЬНО ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА

Многие считали Адлера «неофрейдистом», и он, несомненно, много сделал для того, чтобы пересмотреть психоаналитическое движение как целостную теоретическую систему. Но, несмотря на то, что по общему мнению он был на первых порах едино­мышленником Фрейда, многие его идеи расходятся с традиционной психоаналити­ческой теорией более радикально, чем можно в целом предполагать. В действитель­ности, внимательное ознакомление с теоретической системой Адлера решительно наводит на мысль о том, что его, на самом деле очень далекого от неофрейдизма, наиболее точно будет представить предвестником современной гуманистической и феноменологической психологии. Нигде теория Адлера не раскрывается столь полно, как в его исходных положениях о природе человека (рис. 4-1).

Свобода—детерминизм.Сильная приверженность Адлера положению свобо­ды раскрывается в следующей цитате: «Мы придерживаемся того мнения, что в жизни человека нет ничего причинно обусловленного. И, поскольку каждый фе­номен чем-то отличается от других, в психологии мы не можем говорить о причин­ности или детерминизме» [Adler, 1956, р. 91]. Отвергая концепцию психического детерминизма, Адлер доказывал, что личность каждого индивидуума является его собственным творением [Adler, 1927a]. Концепция творческого «Я» также являет­ся воплощением положения свободы в системе Адлера. Творческая сила человека играет в конечном счете жизненно важную роль в создании определяющей фик­тивной цели и ее результата — стиля жизни.

Однако идея полной свободы в индивидуальной психологии имеет некоторые ограничения. Они вызваны тем, что стиль жизни, по крайней мере в некоторой степени, находится под влиянием фиктивной жизненной цели, берущей свое нача­ло в раннем детском опыте (например, влияние порядка рождения). Но даже сама эта фиктивная цель не является продуктом объективных факторов; в ее создании принимают участие растущие творческие силы индивидуума (например, субъек­тивное значение, которое человек придает своей позиции в семье, обусловленной порядком его рождения). Похоже, по мере того как Адлер разрабатывал свою коронную теоретическую идею о творческом «Я», лежащее в ее основе исходное положение свободы проявлялось все более отчетливо.

Рис. 4—1. Позиция Адлера по основным положениям, касающимся природы человека.

Рациональность—иррациональность.Если вдуматься, становится ясно, что Адлер определенно тяготеет к рациональности. Это наиболее отчетливо проявля­ется в его концепции творческого «Я». Вспомним, что, согласно его теории, твор­ческая сила дает людям возможность формировать цели, принимать решения и выстраивать различные жизненные планы, сопоставимые с целями и ценностями. В основе своей идея творческой силы требует признания рациональности.

Но в системе Адлера можно обнаружить некоторые натяжки, связанные с ра­циональностью, что особенно заметно в его концепции определяющей фиктивной цели. Затушеванная последующими детскими переживаниями, эта цель в основ­ном является неосознанной. То есть люди, как правило, не осознают фиктивных целей или, по крайней мере, не понимают их истинного значения в своей жизни [Adler, 1956]. Иными словами, значительная часть из того, к чему стремятся люди, несмотря на рассудочность в реализации этих стремлений, остается для них во многом неизвестной. Тем не менее, абсолютное значение, которое Адлер в своей теории придавал творческому «Я», явно сдвигает чашу весов в сторону рацио­нальности.

Холизм—элементализм.Полное принятие Адлером положения холизма от­четливо видно почти в каждом элементе его системы. Как ранее отмечалось. Адлер даже назвал разрабатываемое им направление «индивидуальная психоло­гия», чтобы подчеркнуть свой холистический взгляд на человека как на недели­мую и постоянную сущность.

Если говорить более конкретно, то Адлер описывал творческое «Я» как силу, благодаря которой в детстве формируется фиктивная цель. К реализации послед­ней люди стремятся на протяжении всей жизни. И действительно, стиль жизни во всей своей полноте в значительной степени основан на определяющей фиктивной цели. Адлер утверждал, что, благодаря индивидуально-уникальной цели, этому на­правляющему принципу, личность достигает своей максимальной целостности.

Итак, поведение человека можно понять только в контексте этой финалистской, или телеологической концепции человеческих устремлений. Холистическую пози­цию Адлера невозможно проиллюстрировать более ясно или полно.

Конституционализм—инвайронментализм.«Не забудьте наиболее важный факт: ни наследственность, ни окружение не являются определяющими факторами. Оба они только обеспечивают исходную основу для развития и то влияние, на кото­рое индивидуум отвечает, используя свою творческую силу» [Adler, 1956, р. XXIV]. В этом заявлении Адлер ясно обозначает свою позицию в отношении конституциона­лизм—инвайронментализм: наследственность и окружение следует признать как факторы, вносящие свой вклад в формирование склада личности, но влияние твор­ческого «Я» намного превосходит действие этих сил. В индивидуальной психологии имеет значение не то, чем человек наделен от рождения (конституция) или с чем он сталкивается в жизни (окружение), но то, как он распоряжается тем и другим.

Разумеется, Адлер признавал роль факторов наследственности в природе че­ловека (например, социальный интерес и борьба за превосходство являются врож­денными; неполноценность органа влияет на развитие личности). Вспомним к тому же, что социальный интерес развивается в семейном окружении, стремление к превосходству проявляется у каждого индивидуума по-своему, а влияние на личность неполноценности органа (позитивное или негативное) зависит от того, как люди реагируют на конституциональные ограничения. Более того, поскольку Адлер признавал значение влияния окружающей среды (например, порядок рож­дения) на склад личности, решающим является то, как человек воспринимает это влияние и как на него реагирует. Поэтому позицию Адлера в отношении конститу­ционализма— инвайронментализма лучше всего охарактеризовать как промежу­точное положение на этом континууме, потому что, в силу превалирующего значе­ния творческого «Я» в формировании личности, ни конституция, ни окружение, похоже, не наделены очень большим влиянием в его теории.

Изменяемость—неизменность.Притом, что позиции Фрейда и Адлера по многим исходным положениям категорически не совпадали, ученые сходились во взглядах по вопросу о неизменности. Как и Фрейд, Адлер настаивал на том, что личность человека формируется именно в первые пять лет жизни и что она суще­ственно не меняется или меняется очень незначительно по прошествии этих пяти созидательных лет. Однако положение неизменности в теории Адлера раскрыва­ется иначе, чем у Фрейда.

Ключ к раскрытию этого положения в теории Адлера мы находим в его кон­цепции стиля жизни. Основы стиля жизни закладываются в ранних ощущениях собственной неполноценности и в компенсации. Стиль жизни формируется при­мерно к пяти годам и далее влияет на все аспекты поведения человека. Именно благодаря стилю жизни люди до конца своих дней борются за превосходство и постоянно стремятся к достижению фиктивных целей, сформированных в раннем детстве. И несмотря на то, что стиль жизни может заявлять о себе в разные пери­оды по-разному, он, по существу, не меняется на протяжении жизни. Таким обра­зом, принятие Адлером положения неизменности не подлежит сомнению.

Субъективность—объективность.Адлер полностью разделял положение субъ­ективности. Начиная с принципа «индивидуальной субъективности», положенно­го в основу его теории, субъективность совершенно очевидно просматривается практически в каждой основной концепции индивидуальной психологии. Напри­мер, объективная позиция ребенка в семье не имеет такого значения для формиро­вания структуры личности, как субъективный смысл, который ребенок вкладыва­ет в ситуацию, создавшуюся в связи с порядковым номером его рождения. Также и социальный интерес вначале проявляется скорее как функция от того, как ребе­нок объясняет для себя поведение матери, чем как ответ на объективный характер этого поведения. Субъективность также отчетливо видна в концепции фикционного финализма. По Адлеру, стиль жизни целиком основан на неотступном следова­нии индивидуума субъективной фиктивной цели, представленной в таком виде, как он воспринимает ее в настоящем.

Адлер использовал термин «схема апперцепции»' для описания процесса, по­средством которого каждый из нас интерпретирует события своей жизни [Adler, 1956]. Согласно Адлеру, до того как объективные события начнут как-то влиять на личность или поведение, они сначала преобразуются под опосредующим влия­нием психологического метаболизма этой субъективной схемы. «Мы предположи­ли и сочли верным, что концептуальный мир как таковой является субъективным в своем устройстве... Все, что мы воспринимаем, исключительно субъективно» [Adler, 1956, р. 83]. Таким образом, интерпретация составляет основной принцип в восприятии мира человеком. Совершенно очевидно, что Адлер исходил из поло­жения субъективности в отношении природы человека.

Проактивность—реактивность.Как отмечалось выше, основное теоретическое положение индивидуальной психологии касается того, что «жизнь человека пред­ставляет собой динамическое стремление к превосходству». В этом стремлении мы усматриваем подтверждение абсолютной приверженности Адлера положению проактивности. В его теории причинность поведения всегда находится внутри инди­видуума, особенно в упорном, нацеленном на будущее и всепоглощающем стрем­лении к превосходству и совершенству. В действительности Адлер постулирует существование только одной проактивной и динамической силы, лежащей в осно­ве всей человеческой активности — поиск совершенства в жизни. Укоренившееся в субъективных переживаниях собственной неполноценности в младенчестве и в детстве, это вездесущее сильное желание направлено на достижение фиктивной цели, поставленной самим индивидуумом; вся жизненная активность выстраива­ется вокруг нее. Личность в теории Адлера не просто реагирует на внешние стиму­лы из окружающей среды: она описана исключительно в терминах стремления, созданного собственным «Я» и ориентированного в будущее.

Гомеостаз—гетеростаз.Чтобы оценить позицию Адлера по этому положе­нию, стоит привести одну короткую цитату: «Движение от минуса к плюсу беско­нечно. Стремление снизу вверх никогда не прекратится» [Adler, 1930, р. 398]. Совершенно очевидно, что этого не мог сказать теоретик, преданный идее гомеостаза — тот, кто считает, что людей побуждает к действиям необходимость сни­мать напряжение и сохранять состояние внутреннего равновесия. В приведено высказывании ясно угадывается идея увеличения напряжения за счет постоянно­го стремления двигаться «от минуса к плюсу» и «снизу вверх».

То, что Адлер строго придерживался положения гетеростаза, видно из его фор­мулировки основного жизненного мотива — концепции стремления к превосход­ству. В этом бесконечном стремлении люди не снимают напряжения, они генериру­ют его для продолжения борьбы за достижение своих фиктивных целей. Однако версия гетеростаза Адлера в чем-то отлична от тех, с которыми мы сталкиваемся в современной гуманистической и феноменологической психологии. В их понимании гетеростаз предстает в виде самореализации личности (то есть постоянного движе­ния в направлении актуализации ее потенциальных возможностей). Как правило, эти потенциальные возможности считаются врожденными, а человек просто следу­ет по пути развития, чтобы их реализовать. В адлеровской трактовке гетеростаза люди рассматриваются как постоянно стремящиеся к превосходству и конечной фиктивной цели. Это создает ощущение, что люди скорее наилучшим образом вы­полняют свою субъективную жизненную миссию, чем просто реализуют все свои возможности. Таким образом, можно утверждать, что в теории Адлера люди растут как личности в направлении, противоположном своим первоначальным склоннос­тям и потенциям в той степени, в какой их стремление к превосходству, стиль жизни и фиктивные цели коренятся в более раннем чувстве неполноценности. Тем не менее, с точки зрения индивидуальной психологии, люди развиваются, продви­гаются вперед и продуцируют усиление напряжения — что доказывает сильную приверженность Адлера положению гетеростаза.

Познаваемость—непознаваемость.Мы упоминали, что на Адлера оказала сильное влияние книга Вайингера «Философия возможного». Изложенная в ней философия, вскоре ставшая и философией Адлера, носит название идеалистиче­ский позитивизм. Исходя из наших целей, этот термин легче всего понять, если иметь в виду, что воображаемые конструкты (например, «фикции»), даже нахо­дясь в противоречии с реальностью, имеют огромную практическую ценность и необходимы для человеческой жизни [Adler, 1956]. Иначе говоря, в жизни имеет значение не то, что абсолютно верно или может оказаться таковым (да и кто это знает?), а то, что мы считаем абсолютно верным. В том, что касается вопроса о познаваемости — непознаваемости, эта философская доктрина представляется на­столько же применимой к психологической науке, насколько и к людям. То есть искать «абсолютную правду» о природе человека нет смысла — психологической науке лучше развивать теоретические концепции («персонологические фикции»), практичные и полезные для людей, пытающихся понять себя и свои жизненные обстоятельства.

Именно это делал Адлер, создавая свою теорию. И если смотреть с этой точки зрения, то адресованность первой книги Адлера «Постижение человеческой при­роды» (1927b) широкому кругу читателей может быть и не случайна. Таким обра­зом, в кажущейся простоте и прагматизме многих концепций Адлера (что само по себе не противоречит признанию загадочности природы человека) находит свое выражение его убежденность в том, что это — лучшее, что может сделать психо­логическая наука для описания человека. По словам самого Адлера, его научная теория не ответила и не могла бы ответить на все вопросы: «Должен признать, те, кто находят следы метафизики в индивидуальной психологии, правы... Как ни называть ее — спекуляцией или трансцендентализмом, не существует такой науки, которая не вторгалась бы в сферу метафизики» [Adler, 1956, р. 142]. Зная его философские взгляды, мы можем точно сказать, что Адлер стоял на позиции не­познаваемости.

Теперь перейдем к вопросу об эмпирической проверке положении индивиду­альной психологии.