В антропологии нет единства мнений по поводу древности современных расовых комплексов. В течение нескольких десятилетий идет спор между моноцентристами (миграционистами) и полицентристами (эволюционистами). Первые считают, что расы возникли сравнительно недавно (в верхнем палеолите — мезолите) в одном географическом центре, произошли от популяции (или популяций) сложившегося Homo sapiens, расселившихся по всей ойкумене, замещая группы более древних гоминид. Полицентристы убеждены в большей древности расовых особенностей, полагая, что последние — суть наследие древнейших гоминид, — возможно Homo erectus, — и эволюционировали независимо в различных регионах ойкумены.
Генетики, как правило, стоят на позициях моноцентризма, ортодоксальный вариант которого назван «гипотезой Ноева Ковчега», а среди палеоантропологов немало видных представителей полицентризма (Ф. Смит, М. Уолпофф, А. Крамер).
В настоящее время чаша весов склоняется больше в сторону моноцентризма, особенно благодаря работам генетиков, но и полицентристы имеют свою интересную аргументацию.
Несмотря на расхождения мнений, все исследователи сходятся на признании факта дифференциации единого вида, популяции которого претерпели изменения в разных регионах благодаря периодически возникавшей изоляции, адаптации к местным условиям, генному дрейфу, «эффекту основателя».
Присущая Homo sapiens способность к расселению, поддерживаемая характером хозяйства и совершенствованием материальной культуры, с необходимостью должна была привести к внутривидовой дифференциации. «Образование локальных рас при отсутствии преград к распространению происходит во всех тех случаях, когда сочетание действия повторных локальных мутаций и давления отбора перевешивает эффект взаимообмена особями между локальными популяциями» (Майр, 1947).
Дивергенция расовых стволов происходила, по данным разных авторов, в основном, в пределах последних 100 тысяч лет. Индийский генетик А. Ройчоудхури считает, что раньше всего выделилась ветвь негроидов (92 тыс. лет назад). Протомонголоиды и протоевропеоиды разделились 33 тысячи лет до наших дней.
Следовательно, по современным понятиям, первое разделение произошло в среде поздних архаичных сапиенсов, в период исхода из Африки популяций типа Кафзех. В Африке формирование экваториальных комплексов происходило еще раньше. Так, южноафриканский исследователь X. Дикон вычислил, что бушменский генетический комплекс существует уже по крайней мере 100 тысяч лет и, возможно, уходит корнями в еще большую древность.
О раннем формировании африканских негроидов свидетельствуют и данные палеоантропологии. Черепа ранних сапиенсов из Южной Африки - Бордер Кэйв и Класиез Ривер, — древность которых равна 80–100 тысячам лет, имеют уже черты бушменской расы. В Австралии современный антропологический тип также достаточно древен — примерно 60 тысяч лет.
Монголоидный и европеоидный комплексы сформировались позже. В Европе в течение верхнего палеолита черепа не обнаруживали четко выраженных современных расовых черт. Это подтверждается, в частности, на примере верхнепалеолитических черепов со стоянки Сунгирь (20‑28,8 тыс. лет), имеющих ярко выраженный нейтральный комплекс. Хорошо известный череп из Верхнего грота Чжоукоудянь (Шандидун) в Китае (новая датировка 30 тыс. лет) еще не может быть отнесен к числу монголоидных вариантов, будучи, как и сунгирцы, нейтральным в расовом отношении.
Важно отметить, что черты начавшейся внутривидовой дифференциации в направлении современных рас отмечаются в основном в пределах вида Homo sapiens. Правда, полицентристы думают иначе: например А. Торн, М. Уолпофф и А. Крамер усматривают в морфологии черепов Индонезии и Австралии черты прямой преемственности между Homo erectus и современным австралоидным расовым типом, с чем далеко не все согласны. Не исключено, что впечатление преемственности связано с процессами метисизации с группами более древних гоминид в ходе расселения сапиентных форм. Возможность метисизации гоминид, различных по эволюционному уровню, допускается гипотезой «широкого моноцентризма». В этом проявляется модель сетевидной эволюции, характерная, практически, для всех стадий становления рода Homo.
Расселение Homo sapiens из единого африканского центра гоминизации происходило под влиянием нескольких различных факторов. Один из них — возрастание численности популяций и вытеснение одних групп другими в ходе конкурентной борьбы за жизненные ресурсы. Весьма существенными были, без сомнения, экологические стимулы миграций. Так, охотничье хозяйство требовало перемещений на большие расстояния вслед за мигрирующими стадами животных. Собирательство также требовало постоянного перемещения на новые территории при истощении пищевых ресурсов на прежнем месте. Особенно это касается роли использования «даров моря», в частности моллюсков на прибрежной полосе. Эта пища отличается очень высокой калорийностью и, вероятно, сыграла большую роль в период становления и расселения Homo sapiens, когда интенсивный процесс энцефализации требовал особенно высококачественной пищи. Отсюда - необходимость постоянного продвижения вперед вдоль береговой линии, которая, в частности, могла привести мигрантов из Африки в далекие восточные регионы Азии.
Так экологический фактор способствовал расселению и последующему обособлению далеко ушедших групп гоминид. Оказываясь в условиях новых экосистем, мигранты вынуждены были адаптироваться к ним, причем уровень морфофизиологических трансформаций организма зависел:
Естественно, что организм человека в палеолите был в большей степени зависим от природных условий, так что в то время экологические факторы прямо и косвенно играли довольно значительную роль в расообразовании.
Связь между некоторыми устойчивыми, наследуемыми расовыми признаками (форма волос, толщина губ, ширина носа, цвет кожи, эпикантус) и природной средой давно замечена и подвергнута количественному анализу. Так, например, коэффициент корреляции носового указателя и среднегодичной температуры равен 0,63, а связь носового указателя с влажностью воздуха еще выше (0,82).
После формирования первичных расовых комплексов все большее значение стала приобретать изоляция. Преодолевая дальние расстояния, древние люди сами создавали условия для изоляции, причем в новой экологической обстановке. С увеличением радиуса миграций все большую роль играла «модель образования подвидов под действием расстояния» (по Э. Майру), и чем дальше уходили древние племена, тем больше шансов становилось для формирования их подвидового своеобразия.
По мере развития материальной культуры возможность расообразования уменьшалась, и сложившиеся расовые комплексы постепенно теряли приспособительное значение. Расовые различия сглаживались и продолжают в возрастающей степени сглаживаться за счет метисизации, которая, вместе с феноменом «сдерживания» расообразования культурно-хозяйственными факторами, порождает процесс уменьшения своеобразия внутривидовых таксонов, сложившихся прежде, в то же время сохраняя генетическое разнообразие вида на индивидуальном уровне. Создается эффект «интегрированного разнообразия», присущий только Homo sapiens.
К рассмотренным выше факторам расообразования можно также добавить генетико-автоматические процессы, колебания численности различных антропологических типов вследствие демографических и экологических причин, половой отбор.
Практическая часть.