Ритуалом может стать практически любое действие. Самые простые ритуалы, как мы уже говорили, восполняют недостаток информации из окружающего мира. Это могут быть раскачивания из стороны в сторону или вперед-назад, пробежки, прыжки, кружение, онанизм т.д. Близко к ним излюбленное неконтактными детьми качание на качелях, где они проявляют неожиданные ловкость и координированность. Все эти действия приносят массу ощущений — от тела, вестибулярного аппарата; они дают возможность чувствовать, ощущать, переживать себя. Такие ритуализованные стереотипии могут наблюдаться даже у исходно здоровых взрослых в условиях монотонной и обедненной жизни. Кто из нас не ловил себя, например, на раскачивании в моменты погружения в себя, задумчивости, когда мы как бы отключаемся от окружающего мира? Потребность неконтактных детей, чьи связи с миром крайне ограничены, в такой самостимуляции значительно выше.
Другие стереотипии и ритуалы более сложны и содержательны. За ними можно уловить какие-то события, лежащие в их основе, например, связанные со страхом. Внешне они могут быть очень похожи на навязчивости — "самонаказание" ударами по голове в состоянии раздражения, многократное мытье рук и т.д.
Но так или иначе, прежде чем пускаться в борьбу со стереотипно-ритуальным поведением, имеет смысл вспомнить и подумать о том, что в нем проявляется не сама "болезнь", а проявления защиты от нее, совладание с ней, что это — пусть и болезненная, но все же форма приспособления ребенка к миру. Это предохранит от тотальной войны против стереотипий и ритуалов и позволит обращаться к тем из них, которые вносят непереносимо много неудобств в жизнь семьи или создают опасность для самого ребенка. Иными словами, речь идет не о закрытии "театра ритуалов", а о его репертуаре. Много раз я видел, как при попытках полностью блокировать этот тип поведения дети становились практически неуправляемы.
Прервать ритуал трудно. Он потому и ритуал, что должен быть выполнен в полном объеме и именно таким образом. Если родители решают бороться с тем или иным проявлением стереотипно-ритуального поведения, им придется набраться выдержки и упорства. Американский психолог Уитмер описал в 1919 году историю неконтактного мальчика Дона. Дон не расставался с игральной картой, которую никогда не выпускал из руки. Если ее отнимали, он до крови расцарапывал себе лицо. Уитмер посоветовал няне отобрать карту, мягко, но решительно удерживать руки Дона, не давая ему царапать лицо. Она держала его руки несколько часов. Иногда она освобождала их, но, едва Дон тянулся к лицу, снова захватывала и держала. Спустя несколько часов он уже мог оставаться без карты, не царапая лицо. После этого преодоление Других ритуалов шло уже легче. Вмешиваться лучше в самом начале ритуала, но еще лучше — при первых его предвестниках. Принципиально важно, чтобы вмешательство было доведено до конца. Как ни трудно перенести вызывающие жалость протесты ребенка, необходимо оставаться непреклонным и решительным, но мягким. Эта процедура не терпит раздражения взрослого и должна выполняться со всей возможной любовью. В ней ребенок совершает маленький, но принципиальный шаг в развитии — он убеждается в том, что без ритуала можно жить, а родители не злы, но непреклонны. Если родители по каким-то причинам (из жалости или надеясь, что "дальше сам поймет" или отозвавшись на телефонный звонок) уступают, они тем самым показывают ребенку, что у него есть шанс, что он сильнее их, невольно побуждая к продолжению сопротивления.
Успех не должен побуждать родителей злоупотреблять своей силой, становясь ожившей фигурой Самсона, разрывающего пасть льву. От менее хлопотных или опасных ритуалов ребенка можно просто отвлекать — дав некоторое время понаслаждаться им, попытаться переключить на что-то интересное. Какое именно время? — спрашивают часто. Оно для каждого ребенка разное, у каждого есть свой предел, за которым ритуал становится уже не нужным, и свои признаки, по которым это можно заметить. Это самое удачное время для попытки отвлечь, переключить. Обычно не приходится экспериментировать слишком долго — все это известно по предшествующей жизни; да в нет смысла спешить—лучше несколько позже, но эффективнее.
Часть ритуалов можно попытаться перевести в игру, наполняя ритуальную форму игровым содержанием. Ольга Сергеевна Никольская приводит такой пример. Часами ребенок может кружиться с поднятыми над головой руками. Взрослый на расстоянии, никак специально не привлекая к себе внимания -ребенка, начинает так же кружиться, очень-очень постепенно и осторожно приближаясь к ребенку и дожидаясь, пока тот обратит на него внимание. Тогда взрослый, продолжая кружение, негромко нараспев начинает приговаривать: "Мы — деревья. Мы — большие высокие деревья. Вот как качаются наши ветки",— стараясь не спугнуть ребенка и удерживать его внимание. Он ничего не требует от ребенка — просто кружится, теперь уже рядом, и приговаривает, пока не начнет чувствовать, что ребенок кружится уже не престо рядок, а вместе с ним, "подключается" к предложенной игре. Используя приемы такого рода, можно переводить многие ритуальные формы в игр в бытовые навыки.
Справляясь с одними ритуалами, надо быть готовыми к возникновению других; пока есть потребность, будут находиться все новые и новые формы. Недавно освоенные навыки могут становиться ритуалами — один без конца моет посуду, другой мете" пол, третий чистит зубы. Эти ритуалы чаще временны и не требуют особых усилий для преодоления — их вытесняют новые обретенные навыки, нуждающиеся в закреплении, автоматизации и одновременно успокаивающие.
Склонность к ритуализации можно использовать для выработки житейских умений. Когда привести ребенка к осознанному и правильному поведению в определенной ситуации (встречи, прощания и др.) не удается, повторные показы или — часто это лучше — выполнение вместе того или иного действия приводит к его усвоению и возможности пользоваться им (пусть не так осознанно и свободно, как хотелось бы) в нужных ситуациях или при напоминании. Но прививаемый таким способом навык должен быть сразу законченным, так как, усвоенный отчасти и ритуализованный, он потом трудно поддается доделке и переделке. И, конечно, важно "привязывать" так формируемые навыки к ситуациям или сигналам, чтобы ребенок не делал жест прощания вместо приветствия или не смахивал крошки со стола сапожной щеткой.
С какой-то частью ритуалов поделать так ничего и не удается. Все, что в этих случаях остается взрослым, это пытаться контролировать их время, место и интенсивность, чтобы они не совершались на людях, не затягивались надолго. Если все же это случается — дайте ребенку закончить ритуал: это его лекарство, без которого "сюрпризы" поведения могут быть более впечатляющими.