В их основе лежит единство с природным миром, которым преисполнен первобытный человек. Он остро и ежемоментно ощущает свою неразрывную связь с ним. Недаром повсюду находятся следы мифа обращения — одного из древнейших мифов, повествующего о переходе человека в иных живых существ или в неодушевленные предметы и обратно.
Его позднейшие пережитки обнаруживаются также не только в легендах об оборотнях (укрепляющихся наблюдениями над духовным перерождением людей, приверженных неблаговидному поведению), но и в атеистическом материализме и социальном дарвинизме «научного коммунизма», не делающих большой
разницы между человеком и зверем. И еще в фамильной геральдике, где широко представлена натуральная и сказочная живность, призванная подчеркнуть те или иные качества ее хозяина, и в бытовой и церемониальной символике (например, бунчуках, составленных из хвостов различных млекопитающих, или жезлах, символизирующих цветущий побег, не говоря уже о скипетрах).
Функционально тотем — первая форма консолидации людей в осознанный коллектив через проецирование их общности на жизненно важный для него внешний объект живой или неживой природы. Явление может превратиться в тотем, а значит, и предмет культа, если оно мыслится составляющим с племенем одно целое. Поскольку в быту «дикарей» (как и младенцев и маленьких детей) процессы потребления и разные виды охоты играют важную роль, таковым часто становятся основные источники питания.
В дальнейшем, наоборот, на базе тотемистических убеждений иногда вырастают запреты на употребление в пищу тех или иных животных. Все знают, что индуисты не забивают коров. Менее известно, что древние арии не резали собак и лошадей. Эти ограничения нельзя путать с сугубо прикладным, скотоводческим и гигиеническим табу на свинину в религиях номадов, кочевавших в жарких странах.
Представление о тотемном родстве появилось раньше, чем о привычном нам физиологическом, и мыслилось более существенным. Ведь аборигены, сохранившие даже на фоне им подобных наибольшую простоту жизни, поныне никак не связывают занятие мужчины и женщины сексом с появлением детей, поскольку она беременеет, как они давно заметили, совсем не после каждого контакта (особенно в голодные годы). Подробный же календарь и соответствующие расчеты им еще не были известны. Следовательно, заключают они, любовные игры — всего лишьодин из видов дарованных нам свыше удовольствий. А возможность деторождения есть внутренняя способность самого по себе женского организма как такового. Просто жен-