Изложенный выше материал вскрывает немало похожего на среднестатистические европейские стереотипы Древнего и Но-
вого времени. Здесь достойны упоминания, чтобы не размениваться на мелочи, и фундаментальная для мирового равновесия роль гармонии, и квиетизм (созерцательность) мудрого, и значение откровения в познании истины, и мнения об ответственности власти, и мессианство, и культуртрегерство.
В остальном, начиная со II в. до н.э., социальная этика и административная практика играют в Китае более значительную роль, нежели мистика и индивидуальные поиски спасения. Китаец видит перед собой эталон высшей добродетели и считает своей священной обязанностью ему подражать. Именно поэтому мораль ритуализировалась, и такая ее форма предопределила облик традиционной ханьской культуры.
Пророками здесь считались те, кто учит жить достойно, в соответствии с принятой нормой, жить ради жизни, а не ради блаженства на том свете или спасения от страданий. Важнейшие жреческие функции в честь Неба — высшей всеобщности, абстрактной и холодной, безразличной к конкретному человеку — выполняли ученые. Но были они не столько жрецами, сколько чиновниками.
В сфере же познания и отношения к нации и государству китайцев с полным правом называют иногда римлянами Востока. Как и у тех, их достижения в основном имеют сугубо прикладной характер. Зато в этом им не было, да и нет сейчас, равных. Человечество обязано им искусством изготовления фарфора, шелкопрядения» консервирования дерева с помощью лаков особого состава, изобретением компаса, бумаги, стремян, двигателя, плуга, пороха...