Необходимо отказаться от глубоко засевших в психике людей советских стереотипов патернализма (государство обязано заботиться о гражданах) и иждивенчества {пусть государство само о нас заботится, а мы повисим у него на шее), неразрывной связи личного благополучия с воровством. Вместо них следует руководствоваться принципами эффективной активности («На Бога надейся, а сам не плошай») и деловой этики («слово» русского купца не требовало обязательной письменной фиксации для того, чтобы договоренность, достигнутая устно и скреп* ленная рукопожатием, «ударом по рукам», была выполнена всеми сторонами сделки). Поскольку механически возродить нацию в ее дооктябрьском состоянии нереально, то следует, вместо
пока еще повсеместно воспроизводимой старой советской, создать новую нацию, вернув в бизнес и общественные отношения позитивные досоциалистические традиции.
Это великая задача. Ключевое место в ее осуществлении принадлежит культуре и образованию. Ведь, помимо прочего, по-новому сначала нужно сориентировать и обучить преподавателей, потом студентов и школьных учителей, наконец, школьников.
Между тем до сих пор у очень многих из тех, кто занимается воспитанием новых поколений, начиная с родителей, отмечаются признаки тоталитарного сознания, в частности неуважение к детям (например, бесконечное «тыканье» младшим со стороны вышестоящих в классе, институте, армии, на работе). А к нашим дедам обращались на «вы» с первого класса гимназии, да и на военной службе тоже. Так, помимо прочего, формируется суверенная личность, микрокосм гражданского общества, понимающая не только свои права, но и обязанности, готовая добровольно принимать на себя глубоко осознанные этические и юридические самоограничения. Именно этого нам сейчас столь не хватает в нашем обществе.
Другая беда «старших» — нежелание брать на себя ответственность за результаты своей собственной деятельности. Взять хотя бы ставшие уже притчей во языцех постоянные жалобы на молодежь и даже на конфликты с нею.
Но ведь дети зависят от нас. Значит, если нам что-то в них не нравится, мы (в том числе) упустили это сами, «выбросив» их из своей жизни в детский сад, неревалив все на школу, постоянно демонстрируя свою занятость «более важными», чем они, делами, эгоистически не желая вникать в их «мелкие» заботы и проблемы.
Стоит ли потом удивляться, что дети следуют за теми, кто им уделяет внимание, путь даже в своекорыстных и неблаговидных целях. Это их беда, спровоцированная поколением родителей, а не вина. Надо прежде исцелиться отцам, перестать страдать нарциссизмом и самоутверждением за счет потомства, а уж потом судить свою смену.
В проектах и программах реформы и финансирования образования тоже пока преобладают формальные признаки и подходы. Возьмем, к примеру, единый экзамен. В гуманитарной области его можно легко себе представить лишь в языковой сфере, где стандарты и подходы более-менее стабильны. А литература и история, где различие версий подачи материала доходит часто до полной противоположности?
Или тестовая система. Наш личный опыт набора абитуриентов показывает ее полную неадекватность в гуманитарных дисциплинах» К тому же мы, по большей части, слепо копируем то, что принято в Соединенных Штатах, где, кстати, такая система подвергается все более и более жесткой критике в серьезной академической среде. Уже сам резкий переход с принятой у нас несколько сотен лет континентальной, европейской (по большей части немецкой), модели на англосаксонскую в ее американской ипостаси в силу одной своей спонтанности не может пройти без существенных потерь для эффективности обучения.
Далее, как бы ни было ущербно обучение в США, они могут себе позволить не очень переживать по данному поводу, поскольку, в силу богатства, имеют возможность каждый год относительно недорого тысячами скупать лучшие мозги, произросшие на чужой почве, и использовать их в своих интересах. Для нас это причуды миллионеров. Мы еще нескоро сможем пойти по тому же пути. Наверное, к счастью, ибо наш удел — пестовать и развивать свои головы, что всегда дешевле и выгоднее. И упускать здесь свой шанс, уродуя столетиями проверенные методы, — непозволительная роскошь.
Чтобы исключить на будущее подобное экспериментаторство, надо сменить кадры либо, как минимум, их качество. Речь идет не об одном образовании. Просто без него не проделать то же самое в милиции, прокуратуре, суде, разведывательном сообществе... Заметим, что ради обуздания непродуктивности, бюрократизма и коррупции в аналогичном случае американцам в оккупированной (I) Японии пришлось трижды полностью поменять состав правоохранителей и правоприменителей.
Если перевести на современный язык одно изречение Иоанна Крестителя, то он говорил следующее: «Не будем определять себе цели исходя из наших слабостей, но соразмерять свои усилия с масштабом наших задач». Этим и надлежит руководствоваться. Коль скоро мы дерзаем апеллировать к своим истокам по делу, а не ради того, чтобы (под болтовню о православии) отвлекать народ от созидания благосостояния на борьбу с инородцами и иноверцами.