На прокурора в суде возложена обязанность по поддержанию государ-
ственного обвинения, которое должно быть основано на фактических обстоя-
тельствах правовой оценки преступления, совершенного подсудимым.
Судебные прения, в которых участвуют прокурор, составляют лишь
часть его деятельности по поддержанию государственного обвинения перед
судом. Прокурор, произнося обвинительную речь, выполняет функцию уго-
ловного преследования. Он – сторона обвинения. Но в российском процессе,
в отличие от некоторых зарубежных правил и практики, со времен Судебных
уставов прокурор обязан выполнять свою обвинительную функцию объек-
тивно. А. Ф. Кони принадлежит характеристика прокурора в пореформенном
русском процессе как публично говорящего судьи. Убедившись в виновности
подсудимого, прокурор заявляет о том суду и делает это «со спокойным дос-
тоинством исполняемого долга, без пафоса, негодования и преследования ка-
кой-либо иной цели, кроме правосудия, которое достигается не непременным
согласием суда с доводами обвинителя, а непременным выслушиванием
их»23. Кони считал, что «в судебном заседании наш прокурор поставлен в та-
кое положение, которому может завидовать всякое иностранное законода-
тельство»24
Поддерживая государственное обвинение, сформулированное
на предварительном следствии, прокурор должен достаточно критич-
но относиться к представленным в суд материалам, так как приговор
суда будет основываться на данных, полученных в судебном разбира-
тельстве. В соответствии с ч.4 ст. 37 УПК РФ прокурор обеспечивает
законность и обоснованность обвинения.
Все выводы государственного обвинителя и его мнения,
предлагаемые на рассмотрение суда, должны основываться
на законе и доказанных на судебном следствии фактических
обстоятельствах дела. Юридические оценки должны быть
соразмерны установленным фактам и нормам применяемого
закона: прокурор должен быть справедлив.
Поведение государственного обвинителя, его позиция в целом
должны опираться на нравственные нормы и им соответствовать.
Прокурор защищает интересы общества, выступает от имени государ-
ства, но он в то же время призван охранять и законные интересы под-
судимого, его достоинство. А. Ф. Кони писал, что прокурор, «исполняя
свой тяжелый долг, служит обществу. Но это служение только тогда
будет полезно, когда в него будет внесена строгая нравственная дис-
циплина и когда интерес общества и человеческое достоинство лич-
ности будут ограждаться с одинаковой чуткостью и усердием».
Таким образом, главное, что определяет нравственную характе-
ристику всей речи прокурора-обвинителя, – правильность его позиции
по существу, справедливость выводов, которые он представляет на
рассмотрение суда. Прокурор, настаивающий, к примеру, на осужде-
нии человека, вина которого в преступлении не доказана, поступает
безнравственно.
Обвинительную речь прокурора традиционно и в соответствии с
ее логикой принято делить на ряд последовательных частей, хотя ка-
ждая конкретная речь, естественно, строится в зависимости от об-
стоятельств дела.
Обвинительная речь прокурора обычно начинается с характери-
стики особенностей рассматриваемого дела, преступления, в котором
обвиняется подсудимый. До последнего времени было обязательным
в обвинительной речи давать «общественно-политическую» оценку
преступления. При этом считалось, что она «должна быть необходи-
мым элементом каждой обвинительной речи» . Правильнее было бы
вместо этого политизированного понятия выделять в речи раздел, по-
священный характеристике правовых и нравственных особенностей
уголовного дела, рассматриваемого судом, оценке опасности престу-
пления и специфике дела. Именно с характеристики особенностей
преступления или участвующих в деле лиц начинал свои речи в суде
А. Ф. Кони в бытность его прокурором.
Общая характеристика рассматриваемого дела, его специ-
фических особенностей должна быть объективной, соразмерной,
не содержать преувеличений. Она должна быть конкретной, ос-
нованной на существе самого дела. Не секрет, что иногда проку-
роры в недавнем прошлом по аналогичным делам использовали
стандартные социально-политические характеристики, получив-
шие на профессиональном жаргоне наименование «шапок», кото-
рые можно было «примерять» без особого труда к делам по об-
винению совершенно разных людей. Эта составная часть речи,
которую принято было называть «политической частью», обыч-
но предшествовала приведению доказательств. При этом возни-
кали ситуации, когда обвинитель «клеймил позором» подсудимо-
го за тяжкое преступление, а затем оказывалось, что обвини-
тельные материалы, которыми он оперировал, или недоброкаче-
ственны, или недостаточны для осуждения в соответствии с об-
винительной версией.
В своей речи государственный обвинитель излагает фактические
обстоятельства дела в том виде, как они установлены в результате
судебного следствия. Он утверждает, что подсудимый совершил оп-
ределенные деяния, вмененные ему в вину, или же вносит коррективы
с учетом результатов судебного следствия, а при наличии оснований
заявляет об отказе от обвинения. Правовая и нравственная обязан-
ность прокурора состоит в максимальной объективности в формули-
ровании предлагаемых суду выводов о том, в чем, по его мнению, ви-
новен подсудимый. Прокурор обязан отказаться от обвинения, если
оно не нашло подтверждения в ходе судебного разбирательства. Про-
курор уточняет обвинение в его фактической части в соответствии с
тем, что доказано на суде.
На прокурора распространяется положение о толковании сомне-
ний в пользу подсудимого, если их не удалось устранить.
В обвинительной речи центральное место занимает анализ до-
казательств, исследованных на суде, и обоснование вывода о дока-
занности или недоказанности обвинения. Нравственные аспекты ис-
пользования отдельных видов доказательств и их оценки были изло-
жены ранее. Здесь же следует подчеркнуть, что прокурор не может
ограничиться в своей речи утверждением, что обвинение «нашло в
суде свое подтверждение», «полностью подтвердилось», «безусловно
доказано» и т. п. На нем лежит нравственная и правовая обязанность
доказать обвинение, которое выдвинуто обвинительной властью. Эту
обязанность он должен выполнять и во время судебных прений. Она
реализуется в виде анализа доказательств, доводов по существу их
содержания, достоверности, достаточности, а не путем общих утвер-
ждений и заявлений. «Обвинитель должен быть силен в доводах, а не
в эпитетах», – писал А. Ф. Кони.
В суде присяжных обоснование обвинения тщательным, объек-
тивным и убедительным анализом доказательств приобретает повы-
шенное значение.
Юридическая оценка деяния — следующий элемент обвини-
тельной речи прокурора. Она должна быть аргументированной, осно-
ванной на глубоком понимании сущности применяемого материально-
го закона и даваться без «запроса», когда обвинитель стремится ори-
ентировать суд при возможной альтернативе на применение более
строгого закона, хотя внутренне не убежден в справедливости такой
оценки.
В речи прокурора дается характеристика личности подсудимого,
основанная на установленных в суде фактах. Эта характеристика
должна быть объективной. Прокурор не вправе умалчивать о положи-
тельном в нравственном облике подсудимого, его прежних заслугах,
поведении, могущем служить смягчению ответственности. Сведения
из биографии подсудимого могут использоваться лишь в той части,
которая относится к преступлению и к возможному наказанию. Личная
жизнь подсудимого может фигурировать в речи прокурора, если соот-
ветствующие факты относятся к предмету доказывания.
Прокурор не вправе «вменять в вину» подсудимому то, что он не
раскаялся или не признал себя виновным, или не дал показаний, со-
славшись на нежелание отвечать на вопросы или забывчивость.
В речи, естественно, недопустимы насмешки над подсудимым,
грубость, оскорбительные характеристики, а также заявления по по-
воду наружности подсудимого, его национальности, веры, физических
недостатков.
Характеризуя подсудимого, прокурор должен исходить из того,
что в отношении последнего действует презумпция невиновности.
Подсудимый может быть оправдан, а обвинительный приговор — от-
менен. Поэтому оценки качеств подсудимого как человека должны
опираться на бесспорно доказанные факты и не выходить за пределы
того, что имеет юридическое значение.
Обоснование меры наказания в речи государственного обвини-
теля требует объективности, учета последствий того или иного вида и
размера наказания, обстоятельств, не только отягчающих, но и смяг-
чающих ответственность.
Не соответствуют нравственным нормам попытки воздейство-
вать на судей ссылками на возможное влияние вынесенного ими мяг-
кого приговора на состояние преступности и т. п.
А. Ф. Кони, выступая против «запугивания присяжных последст-
виями оправдательного приговора», приводил красочные случаи из
практики тех лет. Один шустрый провинциальный прокурор по делу о
шайке конокрадов, возражая против защиты, добивавшейся оправда-
ния, говорил: «Что ж! Оправдайте! Воля ваша! Только вот что я вам
скажу: смотрю я в окошко и вижу на дворе ваших лошадей и брички,
телеги и нетычанки, в которых вы собрались... уехать домой. Что ж!
Оправдайте: — пешком уйдете!..». Нельзя сказать, что попытки воз-
действовать на судей в прямой или косвенной форме ссылками на
возможные негативные последствия оправдания или мягкого наказа-
ния в наше время совсем не встречаются.
Нередки случаи, когда прокурор в речи касается поведения и
личных качеств потерпевшего, свидетелей и других лиц помимо под-
судимого. Ему приходится давать характеристику сослуживцев подсу-
димого, потерпевшего, их начальников. Она может оказаться отрица-
тельной. Если такого рода оценки рисуют того или иного человека в
неприглядном виде, то они должны опираться только на достаточные
и проверенные доказательства.
В речи обвинителя могут использоваться приемы иронии, однако
юмору не место в зале суда, где обсуждаются слишком серьезные де-
ла, где речь идет о горе, причиненном преступлением.