ГЕРБЕРТ МАРКУЗЕ: ТИП «ОДНОМЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК»
Герберт Маркузе (1898 – 1979) - немецкий и американский философ и социолог, представитель Франкфуртской школы.Формирование взглядов М. происходило под влиянием идей М. Хайдеггера и особенно Г. Гегеля и З. Фрейда. Вместе с тем, проявляя неизменный интерес к учению К. Маркса, М. широко использует его категории и некоторые идеи, интерпретируя их часто в духе современной буржуазной философии и социологии. Согласно М., развитие науки и техники позволяет господствующему классу современного капиталистического общества сформировать через механизм потребностей новый тип массового "одномерного человека" с атрофированным социально-критическим отношением к обществу и тем самым "сдерживать и предотвращать социальные изменения". Включаясь под воздействием навязываемых ему "ложных" потребностей в потребительскую гонку, рабочий класс стран развитого капитализма "интегрируется" в социальное целое и утрачивает свою революционную роль. В этих условиях революционная инициатива, по М., переходит в рамках "развитого" общества к "аутсайдерам" (люмпены, преследуемые национальные меньшинства, безработные и т. п.), а также к радикальным слоям студенчества и гуманитарной интеллигенции. В мировом масштабе носителями революционные инициативы выступают обездоленные массы "бедных" стран, противостоящие "богатым", к которым М. причисляет и империалистические и развитые социалистические страны. Рассматривая институты буржуазной демократии как инструмент ненасильственного подавления оппозиции, М. настаивает на "радикальном отказе" от легальных форм борьбы как "парламентской игры". М. отрицает революционную роль марксистских партий развитых капиталистических стран и революционную сущность их политических программ.
Основные произведения: «Онтология Гегеля и основание теории историчности» (1932), «Разум и революция» (1941), «Эрос и цивилизация» (1955), «Советский марксизм: критический анализ» (1958), «Одномерный человек» (1964).
Книга «Одномерный человек»фактически стала путеводной звездой, кодовым знаком, своеобразной Библией, набиравшего тогда силу движения «новых левых», пик которого пришелся на конец 60-х — начало 70-х.В «Одномерном человеке» Г. Маркузе пытается дать социально-политический портрет развитого индустриального общества с точки зрения осовремененного неомарксизма и «критической теории», намеченной в работах сотрудников Франкфуртского института социальных исследований. Как признался потом, в одном из интервью сам Маркузе, в качестве прототипа он взял США.
КРАТКО: ВЗГЛЯДЫ, ИЗЛОЖЕННЫЕ В КНИГЕ:
1. В современном обществе все люди по сути одинаковы, так как подчиняются одним и тем же желаниям.
2. Общество называется свободным (имеется в виду либеральное общество), в то время как на самом деле в обществе царит завуалированныйнеототалитаризм — общество массового потребления создало свои ценности, повлияло на культуру и контролирует каждого индивида.
3. Потребности современного человека ложны и навязаны ему извне, что делает его рабом собственных потребностей.
4. Для позитивного изменения общества человек должен совершить «Великий Отказ» — изменить направление своих потребностей от эксплуатации природы в сторону гармонии с ней, обратив свои желания и чувства к высокой духовности.
Основная идея, которая лейтмотивом проходит через всю книгу — эта концепция «одномерности». Анализируя по всей своей книге современный (вернее сказать, корпоративный капитализм 60-х годов, который, в принципе, сейчас стал ещё более корпоративным и одномерным), Маркузе приходит к выводу, что всё более возрастающий уровень жизни и потребления в развитых странах Запада, успешное создание буржуазными правительствами «общества потребления» и «общества благоденствия»явно отрицательно сказываются на перспективе социалистических революций в этих странах.При этом Маркузе указывает на всеобщую интеграцию основных оппозиционных сил общества. Любой индивид, который не хочет быть выброшен «одномерным обществом» на его задворки, всячески пытается избежать какой бы то ни было оппозиционной деятельности и нонконформизма, в рамках «репрессивной толерантности» западного капитализма.
Особенностью эволюции позднего капитализма является её автономный и одновременно тотальный характер, где все возможные внутренние источники протеста, в том числе и со стороны традиционного пролетариата, «погашены», привязаны к уже достигнутому наличному уровню благ и потребностей, и безальтернативному сценарию дальнейшего прогресса. Исходя из этого, Маркузе делает вывод, что традиционная с точки зрения классического марксизма революционная среда промышленного капитализма западных стран — крупнопромышленные рабочие — медленно, но уверенно интегрируются в «общество всеобщего благоденствия».
Маркузе оговаривается, что внешнее сглаживание классовых противоречий в развитых странах Запада, которое может произвести субъективное ощущение полного исчезновения классовых и социальных противоречий в рамках «государства благоденствия» (как об этом в то время кричала социал-демократическая и либеральная пропаганда в духе Р. Арона или У. Ростоу), на самом деле не уничтожает классовых противоречий в рамках «welfarestate» а просто заставляет их принять другую форму. «Если рабочий и его работодатель наслаждаются одной и той же передачей по телевизору, пользуются одной и той же зубной пастой и посещают одни и те же увеселительные заведения, если негр владеет машиной «кадиллак», если машинистка одевается столь же привлекательно как и дочь её хозяина, — то тогда это «уравнивание» означает вовсе не исчезновение классов, а лишь степень участия порабощенного населения в обществе потребления и воспроизводстве ложных потребностей!».
Кроме того, Маркузе делает оговорку, что степень интеграции промышленных рабочих в высокоразвитый потребительский капитализм неодинакова в разных странах Запада. Так, например, «в США интегрированность рабочего класса уже зашла настолько далеко, что ни о каком революционном сознании не может быть и речи, — в то же время, во Франции или Италии ещё сохраняются значительный революционный потенциал в среде традиционного рабочего класса, что связано с меньшим уровнем развития «общества потребления» в этих странах». Таким образом, степень интегрированности зависит от степени развития «общества потребления» и «общества благоденствия».
Помимо этого Маркузе обращает свое внимание на Третий мир, представляющий, по его мнению, колоссальный глобальный аутсайдер мирового масштаба, страдающий от империализма, войн, голода, отравленной природы, слаборазвитости, чудовищной экономической эксплуатации со стороны стран западного «золотого миллиарда». Третий мир Маркузе противопоставил западному Первому миру, населенному сытым мещанским самодовольным, самовлюбленным стадом — «средним классом». Таким образом, Маркузе одним из первых с марксистских позиций чётко определил проблему «богатый Север — бедный Юг» (Первый мир — Третий мир, «нации-буржуа» — «нации-пролетарии», «мировой город» — «мировая деревня»), чётко указав, что Первый мир (включая и «средний класс») выступает в роли коллективного эксплуататора по отношению к Третьему миру.
По ходу книги Маркузе красочно анализирует социокультурную жизнь «одномерного общества». «Посмотрите, что произошло с представителями творческой интеллигенции в одномерном обществе. Если в 19 веке писатель — это был свободомыслящий интеллектуал, который подходил к реальности с позиций критического реализма, то теперь это просто такой же представитель рынка рабочей силы, монотонно, по заказу буржуазии, её корпораций и рыночного спроса, — выполняющий свою работу и получающий за это свою долю участию в «обществе благоденствия»». По мнению Маркузе, «одномерность» начинает влиять и на подсознание «одномерных роботов» одномерного общества, живущих по законам репрессивной терпимости. «А теперь», — восклицает Маркузе, — «посмотрите на язык, на котором говорят люди в одномерном обществе, — ведь в этом обществе люди не имеют собственного языка — они говорят и думают языком газеты, рекламы, телевидения и т.д.!». В конечном итоге, одномерность не может вызвать ничего, кроме отвращения!
Выводы, сделанные Маркузе в конце книги, не дают однозначного ответа на вопрос, всё ли потеряно с точки зрения революционной перспективы в империалистических странах Запада.