Одна - сравнительно давняя, еще времен питерского телеканала “Пятое колесо”. Включаю телевизор и вижу на картинке Татьяну Горичеву, с которой вместе учились и которая теперь живет в Париже и ездит по миру с лекциями о православии и постмодернизме. А около нее дремлет университетский философ Линьков - был такой. Татьяна поет свою обычную песню о старчестве и нравственном подвижничестве, о том, что весь мир с надеждой смотрит на нас, что только российская духовность спасет мир и т.п. - вещи вполне понятные, особенно в ее исполнении. Вдруг, в какой-то момент просыпается Линьков и говорит: “Да, да! Совершенно верно! И нас еще ждет настоящий взлет русской духовности, но он произойдет только тогда, когда наконец-то полностью рухнут все материальные и физические условия жизни!”
При всем трагикомизме реплики, Линьков был глубоко прав: чем больше страдает человек, тем большую работу ума и души он совершает, чтобы найти оправдание этому страданию - не может же он страдать просто так, должно же это страдание иметь какой-то смысл!? Иначе обессмысливается не только это страдание, но и сама жизнь. И я тогда впервые задумался об источниках российской духовности.
Вторая история - совсем недавняя. Один английский культуролог поинтересовался у своих коллег из питерского университета культуры и искусств насчет их заработка. Ему ответили, что профессор получает чуть больше $50. Он спросил: “Это в час или в день?”. А когда узнал, что это в месяц, он рассмеялся, но, поняв, что это не шутка, не поверил и немного обиженный ушел, так и не поняв - не то, как можно жить на эти деньги, а зачем эти русские так беззастенчиво пытаются его обмануть.
Обе истории об одном и том же, чему много примеров и что не перестает удивлять ни братьев по разуму, ни нас самих. Обе истории о российском потенциале - человеческом и интеллектуальном.