«Орфограммы в приставках и корнях слов». Путь к озеру.
Утренняя заря мало-помалу разгорается. Скоро луч солнца коснется по-осеннему оголенных верхушек деревьев и позолотит блестящее зеркало озера. А неподалеку располагается озеро поменьше, причудливой формы и цвета: вода в нем не голубая, не зеленая, не темная, а буроватая. Говорят, что этот специфический оттенок объясняется особенностями состава местной почвы, слой которой устилает озерное дно. Оба эти озера объединены под названием Боровых озер, как в незапамятные времена окрестили их старожили здешних мест. А к юго-востоку от Боровых озер простираются гигантские болота. Это тоже бывшие озера, зараставшие в течение десятилетий.
В этот ранний час чудесной золотой осени мы движемся к озеру с пренеприятным названием — Поганому озеру. Поднялись мы давно, еще до рассвета, и стали снаряжаться в дорогу. По совету сторожа, приютившего нас, мы взяли непромокаемые плащи, охотничьи сапоги-болотники, приготовили дорожную еду, чтобы не тратить время на разжигание костра, и двинулись в путь.
Два часа пробирались мы к озеру, пытаясь отыскать удобные подходы. Ценой сверхъестественных усилий мы преодолели заросли какого-то цепкого и колючего растения, затем полусгнившие трущобы, и впереди показался остров. Не добравшись до лесистого бугра, мы упали в заросли ландыша, и его правильные листья, как будто выровненные неведомым мастером, придавшим им геометрически точную форму, зашелестели у наших лиц.
В этих зарослях в течение получаса мы предавались покою. Поднимешь голову, а над тобой шумят верхушки сосен, убирающиеся в бледно-голубое небо, по которому движутся не тяжелые, а по-летнему полувоздушные облачка-непоседы. Отдохнув среди ландышей, мы снова принялись искать таинственное озеро. Расположенное где-то рядом, оно было скрыто от нас густой порослью высокой травы.