Было очень важно, чтобы эти учителя могли повторить все, чему их учили на конференциях. Чтобы они ясно понимали и запоминали услышанное и могли научить этим истинам своих прихожан. Для того чтобы повторить пройденный материал, все ссылки должны были быть записаны с объяснениями и пометками тех мест, на которые следовало обратить особое внимание. Попытки туземцев делать конспекты, как правило, кончались безуспешно. Их записями невозможно было пользоваться при повторении пройденного материала, и они не могли служить их пособием при обучении других, потому что были написаны в очень сжатой форме. Тетради, которыми я их снабжал, скоро покрывались грязью, рвались и распадались на отдельные страницы. Это происходило от того, что их постоянно засовывали между пальмовыми листьями, из которых были сделаны крыши хижин, где они жили. Тем не менее, они старались делать записи. Они записывали каждую ссылку, тщательно выводя буквы и цифры огрызком карандаша или шариковой ручкой. Но нужно признать, что после длительной практики дела их шли на лад, и люди помоложе начинали писать вполне удовлетворительно, но сколько времени уходило на эти уроки чистописания! В конце концов, я сам стал для них печатать и размножать краткие конспекты своих уроков. Это было большим подспорьем, но породило новые трудности. Если бы я их учил Писанию так, как оно было дано Богом! Обучение, изучение, повторение и передача своих знаний стали бы значительно проще.
Зачастую при тематическом обучении бывает достаточно лишь одной фразы или нескольких слов из стиха, чтобы закрепить то или иное богословское утверждение. Но многим людям понять это оказывается сложно. Разумеется, это было непросто и для палаванцев, которые более склонны видеть общую концепцию вещей и не привыкли разбирать тему отдельными частями. Я обратил внимание на эту проблему пользуясь учебным пособием с разработанными темами, подготовленными специально для обучения в церквах. Руководствуясь этим пособием, я должен был объяснить пресвитерам и старостам какую-либо тему, а они, в свою очередь, разъехавшись по церквям, должны были, соответственно, обучать своих прихожан.
На одной из этих конференций я рассказал слушателям о сущности и характере Бога, пользуясь этой книгой. В следующий выходной я, как обычно, пошел в одно из селений, чтобы на месте обучать всю церковь и заодно послушать, как руководители этой поместной церкви выполняют порученное им задание. Воскресным утром я слушал, как один из руководителей церкви начал учить. Он учил по своему конспекту на тему «Бог есть любовь». Под этим заголовком в его конспекте следовал ряд ссылок на стихи Писания, включая стих Ин. 3:16. Брат прочел этот стих и начал учить. Прежде всего, он подчеркнул, что Бог есть любовь, исходя из слов "Ибо так возлюбил Бог мир...". По полученному конспекту он должен был остановиться на Ин. 3:16. Но он пошел дальше и перешел к воплощению, обосновывая свои утверждения словами: "... что отдал Сына Своего единородного...". Но и здесь он не остановился. Он продолжал читать: "... дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную", перейдя к необходимости веры во Христа и неминуемой погибели тех, кто не уверует. Свое истолкование Ин. 3:16 он закончил некоторыми размышлениями о несомненности "жизни вечной" и блаженства на небесах для всех верующих.
Пока он и его слушатели радовались Слову Божьему в том виде, как Бог его нам оставил, я испытывал досаду и разочарование. Я хотел, чтобы он учил так, как я наставлял его на конференции, руководствуясь пособием по систематическому и тематическому богословию. Я задавался вопросом, смогут ли они когда-нибудь правильно учить Слову Божьему. Под правильным обучением я подразумевал занятия, проводимые на аналитической и тематической основе.
И пока я сидел и переживал свою неудачу, размышляя над тем, как же мне их учить, мне вдруг неожиданно пришло в голову, что Святой Дух написал Ин. 3:16 именно так, как изложил его этот брат, руководитель церкви. Так зачем же подгонять это под определенные заголовки? Насколько проще и логичнее станет обучение, если преподавать Писание, объясняя его, так, как оно было открыто и написано.
Настаивая на тематическом обучении как на главном методическом принципе, мы делаем процесс обучения Священному Писанию неоправданно сложным. Западная культура ко многому подходит аналитически. Мы ощущаем необходимость все анализировать, распределять по категориям и наклеивать соответствующие ярлыки. Но во многих культурах отсутствует подобный подход к процессу обучения и изучения.
Когда Господь готовил Писания, Он думал обо всех людях. Если бы Он хотел говорить только с населением Запада и спросил бы нас, в какую литературную форму облечь Свои труды, мы бы, вероятно, ответили: "В систематическое богословие". Господь по Своей мудрости не сделал этого. Писание не было написано в аналитико-тематической форме, ибо, очевидно, что она не является предпочтительной при обучении Слову Божьему, даже и в западной культуре.
Пока я размышлял обо всем этом, брат перешел к объяснению следующего стиха, указанного вместе с другими в его конспекте. Я стал наблюдать за прихожанами. Сидевшая через проход от меня старенькая женщина, с благоговением относившаяся к Слову Божьему, подносила близко к глазам свой Новый Завет, стараясь читать в тусклом свете. Другие женщины старались следовать ссылкам и внимательно слушали проповедь, несмотря на крики, ерзанье и перешептывания детишек, которые их постоянно отвлекали, и, разумеется, лай собак. Все мальчики и мужчины сидели на той стороне постройки, сделанной из бамбука и пальмовых листьев, где сидел и я. Здесь были люди всех возрастов. Глядя на них, я спрашивал себя, что же они понимают на самом деле. Но достаточно ли было их понимания, чтобы заложить в их сердца истинное знание, чтобы в их жизни отразился характер Господа? Что они вспомнят на этой неделе? Смогут ли они повторить изученное в тишине своих домов, разбросанных среди джунглей?
Мы поощряли палаванских верующих свидетельствовать и в течение недели доводить послание Божие до других людей, когда они будут работать на полях, во время стирки белья, обмолота риса, в гостях у родных и знакомых или просто сидя у вечернего костра. Мне очень хотелось знать, достаточно ли хорошо они поняли все услышанное, чтобы сделать это.
Глядя на членов общины, среди которых были люди всех возрастов и различных способностей читать и писать, я понял, что наши усложненные методы обучения препятствуют распространению Слова Божьего простыми людьми. Мы думаем, что нам следует разделить Священное Писание на отдельные темы и подтемы. Но насколько проще был бы процесс обучения, если бы мы преподавали стих за стихом и книгу за книгой! Людям не пришлось бы перелистывать всю Библию в поисках нужных стихов и записывать многочисленные ссылки. Домашнее повторение раздела, изученного на собрании, шло бы намного проще. Обсуждение и обмен мнениями по поводу того или иного отрывка проходили бы гораздо легче. Было бы проще готовиться к проведению следующего собрания, на котором вместо разрозненных стихов можно было бы читать следующую часть Священного Писания.