Что является объектом исследования этнической антропологии? Странный вопрос - раз антропология этническая, значит, она исследует этносы или этнические группы - наиболее очевидный субъект исторических преобразований.
Так оно и есть. Но этнос - понятие совсем не биологическое, а мы уже знаем, что антропологи исследуют биологические признаки и биологические же популяции. Как соотносятся эти категории, и являются ли они столь разнородными?
"Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет" - слова героя из известного отечественного кинофильма 1938 г. На самом деле, великий русский князь Александр Ярославович Невский (1252-1263) никогда не говорил этих слов. Они были специально написаны П.А. Павленко для патриотического образа, блестяще воплощенного актером Н.К. Черкасовым в фильме гениального С.М. Эйзенштейна.
Сама фраза, и три "разноэтничные" фамилии выдающихся деятелей российского искусства упомянуты не случайно. Кто такие "мы"? Кто такие эти "они", которые хотят прийти на нашу землю? Вопросы не требует пространных комментариев. "Я", "мы" и "они" - категории, существующие и развивающиеся в нашем сознании. Эти понятия имеют множество значений, без них невозможна деятельность отдельного человека и жизнь любого объединений людей (семьи, малой группы, коллектива, государства и т.п.). Но смысл слов князя Александра понятен.
"Мы" называем себя русскими (татарами, украинцами и т.п.), "они" - по-другому. "Мы" говорим на одном языке и понимаем друг друга. У нас близкая культура, похожие традиции и воспитание. "Мы" крестимся щепотью справа налево, у "них" другая вера (религия или идеология). "Они" живут на земле, где много лесов и дичи, а "мы" ловим рыбу и возделываем пшеницу на другой земле… У "них" пусть даже что-то одно, но не так, как у нас. У нас с ними разная судьба (история), которая, с одной стороны, определяет наши различия, а с другой - сама во многом связана с тем, что мы представляем собой разные общности людей.
Такое единство по языку, религии (или идеологии) и традициям (то есть чертам культуры в целом), а также территории и типу хозяйства характеризует этнические общности людей. Если сложить эти "признаки", можно сказать немного иначе: этнос - объединение людей на основании общего самосознания, самоопределения (этнонима) и истории.
· Итак, этнос - историческая, а не биологическая категория (см. Хрестом. 6.1). На первый взгляд, для его изучения в антропологии особого места "не предусмотрено". Однако этнос и популяция сближаются по двум важным критериям. Это:
o единство ареала. Под этим следует понимать не только единство места обитания, то есть географическую локализацию, но и напрямую связанную с ней повышенную степень консолидированности населения. Для этноса эта консолидация является ключевой характеристикой и определяется единством культурной традиции, языком и вероисповеданием. Для биологической популяции она выражается в большей или меньшей степени жесткости популяционной структуры и степени панмиксии;
o единство происхождения. Естественно, и популяция и этнос не возникают "из ниоткуда", их развитие динамично. Имея материалы, относящиеся к разным этапам существования этих объединений, историк, археолог, этнограф, лингвист и антрополог (а лучше, если все они вместе) могут исследовать эту динамику - популяционную и этническую историю. Основной метод такого исследования очень сходен - это знакомое нам хронологическое и географическое сравнение выборок. Вся разница в том, что популяция исследуется по системам биологических признаков, а этнос - по признакам языка, свидетельствам материальной и духовной культуры.
Благодаря более интенсивному внутригрупповому обмену информацией разного рода, единство ареала способствует возникновению и сохранению единообразия в чертах культуры (поддержание и развитие традиций) и генофонда (сохранению и передаче генетического материала). Последний во многом определяет фенотип, то есть, в конце концов, и антропологический облик населения.
Как для этноса, так и для популяции возникшее таким образом равновесное состояние может нарушаться в силу исторических причин. Например, в результате заимствования (культурного обмена) или смешения населения с носителями иных языковых и прочих традиций (в результате включения в группу инородного в биологическом отношении компонента) и т.п.
Вот и получается, что часто, говоря о популяции и об этносе, мы имеем дело с одной и той же группой населения. А это в свою очередь означает, что могут возникать устойчивые параллели (ассоциации) между биологическими характеристиками группы (антропологическими признаками) и этническими определителями.
Только что мы заметили, по сути, следующее: отсутствие причинной связи не приводит к непременному отсутствию географических совпадений, возникших исторически. Следуя далее этой логике, чрезвычайно важно понимать одну деталь - отмечаемые параллели между физическим типом и небиологическими чертами не абсолютны, они определились исторически и также исторически нарушаются, они не несут в себе какой-то еще более жесткой закономерной связи.
Довольно часто вольно или невольно это упускается из вида, и под внешне строгими, научными рассуждениями кроется опасность распространения расистских и националистических идей.
На самом деле найти статистическую связь между двумя разнородными признаками или явлениями очень легко. Особенно просто это сделать, если забыть, что выявленная статистическая закономерность должна иметь логическое научное обоснование (в нашем случае, биологическое и историческое). При таком подходе и возникает подмена понятий и искажение смысла конечного результата.
Как это происходит. Взяв антропологический признак А (цвет кожи, например), неантропологический признак Б (коэффициент IQ, какой-нибудь экономический или лингвистический показатель "прогрессивности" и т.п.) и "удачно" выбрав сравниваемые группы, нечистый на руку деятель от науки легко докажет вам, что IQ однозначно и достоверно связан с цветом кожи, объемом мозга или фонетическим рядом языка. Сравнив эти данные с экономическим статусом выбранных групп, тот же "специалист" с удовольствием обоснует концепцию в духе социал-дарвинизма. При всех возражениях научного сообщества, этот результат будет с жаром подхвачен и растиражирован всегда многочисленными соратниками новоявленного Г. Спенсера
Идя дальше, продолжая подменять логику и забывать о здравом смысле, можно, например, закономерно связать цвет кожи с количеством дырочек на пуговицах, черепной указатель - с длиной шнурков, а экономический "успех" с тем, с какого конца "синие" и "белые" воротнички разбивают куриное яйцо… Этот, в прямом смысле, курьез вовсе не так безобиден, ведь чем заканчивается спор о яйце известно всем.
Увы, подобных, только намного более опасных "попыток" наука знает немало, и физическая антропология отнюдь не является здесь исключением (см. об этом: Алексеев В.П., 1972).
Наука - вещь потенциально опасная. Если, работая с источниками, вы видите, что автор пытается найти связь подобного рода там, где её на самом деле никогда не существовало, задумайтесь, каковы истинные цели этого "исследователя".