Ранее, в Теме 2, мы говорили, что для классического социологического исследования характерна «нисходящая» — дедуктивная логика производства знания: из сформулированных исследователем теоретических гипотез логически «выводятся» другие, так называемые гипотезы-следствия, которые и проверяются непосредственно в реальном эмпирическом исследовании. Средством доказательности подтверждения (или неподтверждения) гипотезы-следствия в полном соответствии с методологией классической науки выступает аппарат математической статистики: группировка (простая или перекрестная), корреляционный анализ.
Все этапы этой стратегии четко отделены друг от друга не только логически, но и организационно во времени: сначала выдвижение гипотез (и теоретических и «выводных»), конструирование инструмента с учетом этих гипотез, затем сбор первичной социологической информации и, наконец, ее обработка, анализ и интерпретация, позволяющие исследователю сделать вывод о том, подтвердилась или не подтвердилась выдвинутая в самом начале исследовательского поиска гипотеза.
Для качественного социологического исследования характерна принципиально другая логическая стратегия. Она предполагает: — индуктивное «восхождение» от эмпирических данных «наверх» к теории (или эмпирическим обобщениям), и потому эта стратегия называется «восходящей»; — взаимное переплетение, одновременность процессов сбора информации и ее анализа, выдвижение гипотез и их проверки. Остановимся на этом подробнее.
В самом общем виде качественные данные — это данные, которые выражаются не числовым способом. Их носителями могут быть рисунки, фотографии, видеоматериалы, различного рода символы и знаки. Чаще всего они представлены в виде вербальной информации: текста или речи. Важнейшими характеристиками качественных данных являются их многозначность и контекстуальность. Многозначность означает, что одни и те же слова (символы) могут иметь разный смысл для людей, их употребляющих, означать разное отношение к явлениям, стоящим за ними. Контекстуальность.. качественных данных означает, что смысл фраз, фрагментов, можно понять, лишь зная контекст их употребления, т.е. общую ситуацию «здесь и теперь», в которой они произносились: одни и те же слова, употребленные в разных контекстах, могут иметь различный смысл.
Индуктивное «восхождение» от эмпирических данных к обобщениям означает прежде всего отсутствие уже готовых гипотез, которые надо только подтвердить эмпирическими данными. Это означает открытый характер качественного исследования, его принципиальную ориентированность на новое знание, которое «рождается» «здесь и сейчас» в анализе эмпирических данных.
Вместе с тем в этой установке на новое существует одна проблема. Среди некоторых социологов-качественников (особенно это характерно для тех из них, кто работает в этнографической традиции) бытует убеждение, что для того чтобы эффективно работать в качественной парадигме, социолог должен выходить в поле, не отягощенный знанием «всех тех богатств», которые до него выработала социология или смежные области знания. «Незашоренность» сознания исследователя старыми теоретическими конструкциями выступает с этой позиции важнейшим условием обнаружения нового. Вместе с тем понять в изучаемом явлении, а это, как мы помним, главная методологическая установка качественного исследования, можно лишь то, что так или иначе уже понято, что уже содержится в опыте исследователя. Такова неизбежная плодотворная тавтология процессов понимания. Понимание, как писал выдающийся российский философ М.Мамардашви-ли, напоминает процесс амплификации, увеличения, как бы фотопроявку того, что уже лежит на дне «упечатлившейся души»1. Это означает, что социолог, взявшийся за исследование, должен иметь некоторое предзнание или предпонимание предмета и объекта своего анализа.
Откуда берется это предзнание, если само явление, как правило, мало изучено?
Очевидно, что пальма первенства принадлежит здесь самому исследователю, его социальному опыту, его способности к осмыслению собственных практик и практик других людей, для того чтобы поставить исследовательские вопросы, определить хотя и смутные, но все же очертания будущей концепции. Весомый вклад в формирование такого предзнания может внести и классическое социологическое исследование, проведенное «до того»: оно хотя и грубо, в самом общем виде (на уровне средних тенденций), но все же «схватывает» изучаемое явление или процесс.
Практически это предзнание или предпонимание должно быть артикулировано в программе исследования. Конечно, программа качественного исследования не должна быть столь жестко структурирована и подробна, как программа классического социологического исследования. Вместе с тем нельзя забывать, что качественное исследование, как и классическое, — это прежде всего познавательный процесс, имеющий свои цели и задачи, а также объект изучения. Поэтому в программе качественного исследования должны быть обязательно поставлены задачи или исследовательские вопросы, направляющие весь процесс поиска, определен объект изучения, «прописаны» те или иные (если это возможно) первоначальные базовые гипотезы. В целом логическая структура получения знания в качественной парадигме названа Л.Ньюманом1 логикой на практике в отличие от «реконструированной логики» классического социологического исследования, где реальная логика исследования представлена в системе логически последовательных правил, которые должны всегда соблюдаться. Реконструированная логика — это «вычищенная» модель того, как должно происходить «хорошее» (классическое) исследование. Она представлена в учебниках и являет собой норму, образец.
Использование термина «логика на практике» для описания процедуры производства знаний в качественном исследовании подчеркивает, с одной стороны, «не отлитый еще в бронзу», т.е. не представленный в виде единой нормы этот процесс. С другой — это характеристика принципиального отсутствия единого стандарта, указание на «сбивчивость», "гибкость, большую долю неопределенности, привязанности этой процедуры к конкретному специфическому случаю. Методология качественной социологии предполагает, что на процесс исследования могут влиять самые разнообразные неожиданности, случайности, непредвиденные обстоятельства, предусмотреть которые заранее невозможно. Именно поэтому у каждого исследования есть своя, во многих отношениях уникальная логика. Исследователь должен быть готов к этим случайностям, потому что он приходит в поле для того, чтобы узнать новое, неожиданное наравне с ожидаемым. Случайности в этой методологии не носят деструктивного для исследования характера. Напротив, они направляют его в новое русло, способствуют развитию, обогащению исследования.
Здесь гораздо меньшее число правил, да и сами правила разнообразны, т.к. основаны на суждениях и нормах, разделяемых группой исследователей. Как пишет Ньюман, «здесь многое зависит от их неформальной мудрости, когда они собираются вместе на ланч, чашку кофе или пива и обсуждают этот процесс».
Вместе с тем, несмотря на гибкий, всегда уникальный характер производства знаний из эмпирических данных, на разнообразие методов и техник перехода к обобщениям, можно выделить ряд правил, характерных для этой логики получения знания.