никто не мог бы отрицать. Согласно Юстину Мученику в его Диалоге с Трифоном-иудеем (§ 140), были такие иудейские учителя, которые всецело полагались на происхождение от Авраама, независимо от поведения или веры.
Другая, более специфическая, точка соприкосновения между Павлом и Филоном — это их вера в то, что прозелитам может быть выгодно духовное падение Израиля. Это учение неявно выражено в аллегории о масличном дереве в Рим 11:17-24 и явно выражено во вступлении к этим стихам в 11:12-15. Оно имеет аналогию в пассаже, находящемся почти в конце трактата О наградах и наказаниях (§ 152) и стоящем того, чтобы процитировать его полностью:
На прозелита, который вознесся по своему счастливому жребию, будут глазеть отовсюду, дивиться и считать его благословенным по причине двух наивысших преимуществ: что он перешел на сторону Бога и что он получил награду, соответствующую своим заслугам, и надежно обеспеченное место в небесах — более величественное, нежели слова отважились бы описать, тогда как благородный человек, исказивший свою подлинную высокую родословную, будет увлечен прямо вниз и перенесен в самый Тартар и глубокую тьму. Так что пусть все, кто видит эти примеры, образумятся и поймут, что Бог приветствует добродетель, произрастающую из неблагородного рождения, и что Он не смотрит на корни, а принимает выросший стебель, поскольку в нем трава обрела плодоносность.
Не только логика, присущая этому пассажу, но и его образность напоминают нам Рим 11. Библейская основа для обоих авторов — по-видимому, Втор 28:43-44:
Пришелец, который среди тебя, будет возвышаться над тобою выше и выше, а ты опускаться будешь ниже и ниже; он будет давать тебе взаймы, а ты не будешь давать ему взаймы; он будет главою, а ты будешь хвостом.
Это одно из предсказанных проклятий, грозящих Израилю, если он не будет жить по правилам Божьего завета (см. Втор 28:15-
68). Как Филон, так и Павел заменяют «пришельца», который живет среди израильтян, религиозным понятием «прозелит» или «обращенный». Конечно, Филон больше придерживается изначального смысла текста, сосредоточиваясь на этических ценностях (хотя эллинистический термин «добродетель» довольно редко употреблялся в тех книгах Септуагинты, которые являются частью еврейского канона), в то время как Павел в контексте Рим 11 скорбит о том, что Израилю недостает веры и разумения (см. Рим 11:7, 20, 23, 25). Но заметьте, что он, тем не менее, употребляет термины нравственного падения (см. стихи 11 и 22).
Пока что сходство между Рим 11 и филоновскими пассажами можно объяснять библейской основой мышления Филона и Павла. Однако оба автора идут за пределы этой основы в одном и том же направлении, когда учат, что источником благословения для других народов будет конец несчастий Израиля (а не начало его упадка, как можно было бы ожидать). В Рим 11 это упование ясно выражено в стихах 12 и 15:
Если же падение их — богатство миру, и оскудение их — богатство язычникам, то тем более полнота их [добавим: будет благословением миру].
Ибо если утрата13* их — примирение мира, то что [будет] принятие, как не жизнь из мертвых14?