Сентября, понедельник, женский туалет

Ну вот, я здесь. В женском туалете. Это что‑то новенькое.

Думаю, я нескоро отсюда выйду. Очень, очень нескоро. Если вообще когда‑нибудь вый shy;ду. Все это было как‑то нереально. Я хочу ска shy;зать, я видела, как директриса Гупта взяла микрофон и постучала по нему, я слышала, что шепот на трибунах вдруг разом прекратился. Все, кто был в зале, дружно посмотрели на нас. Тогда директриса поприветствовала всех, кто пришел на дебаты, отдельно поблагодарив Ларри Кинга за то, что он пришел со своими опе shy;раторами, и стала объяснять, как важен этот студенческий совет и какую важную роль иг shy;рает в его управлении президент. Потом она сказала:

– Сегодня на должность президента у нас баллотируются две очень разные юные леди, каждая по‑своему уникальна и каждая явля shy;ется… гм, сильной личностью. Сейчас наши кандидатки расскажут, почему каждая из них считает себя подходящей па должность прези shy;дента и что "она собирается сделать, чтобы средняя школа имени Альберта Эйнштейна стала еще лучше. Надеюсь, вы уделите им дол shy;жное внимание.

А потом директриса Гупта предоставила пер shy;вое слово Лане – наверное, таким образом она решила наказать меня за эту историю с оторван shy;ной косой. Пока Лана шла к трибуне, ее сопровождали аплодисменты, которые иначе как оглушительными не назовешь. Слышались сви shy;стки, выкрики, кто‑то скандировал: «Ла‑на, Ла‑на!», все это вместе почти оглушало, еще учтите, что дело происходило в спортивном зале, где звуки очень сильно отдаются от стен и металлических стропил.

И вот Лана вышла на трибуну и начала го shy;ворить. Выглядела она так, как будто ее нис shy;колько не волнует, что она обращается к тысяче своих сверстников и еще примерно к семиде shy;сяти пяти или около того штатным и нештат shy;ным работникам нашей школы (если считать и работников кафе), а еще ко всей моей семье, и корреспондентам Си‑Эн‑Эн. Достаточно упо shy;мянуть, что Лана сказала именно то, что вся эта тысяча наших сверстников (ну, во всяком слу shy;чае, большая часть из них) и хотели услышать. Ничего удивительного, что Лана решительно высказалась за такие изменения: повысить ка shy;чество питания в нашем кафетерии, удлинить обеденный перерыв, повесить в женском туалете зеркала большего размера, сократить количество домашних заданий и увеличить ко shy;личество спортивных занятий, консультатив shy;ному совету гарантировать поступление в те школы Лиги плюща, в которые выпускники СШАЭ пожелают поступить, увеличить выбор диетических и низкоуглеводных напитков в ав shy;томатах с газированной водой. Лана выступила против камер наружного наблюдения и пообе shy;щала их убрать. Она пообещала радостно приветствующим ее избирателям, что если ее из shy;берут президентом, она все это выполнит.

Хотя я точно знаю, что она не сможет это сделать. Потому что хотя камеры наружного наблюдения и ущемляют некоторые права тех, кто хочет курить перед школой и замусоривать лестницу мерзкими окурками, но в основном задача этих камер заключается в том, чтобы уберечь школу от вандализма и взлома.

Что касается поставщика продуктов в школь shy;ный кафетерий, так это та же компания, что обслуживает все школы и больницы в нашем рай shy;оне, и которая предлагает самые низкие цены при самом высоком качестве продуктов, какие только удалось найти в трех окрестных штатах. А если попечительский фонд одобрит удли shy;нение обеденного перерыва, то им придется ‑сократить уроки, которые и так уже продол shy;жаются всего пятьдесят минут.

А откуда, интересно, Лана собирается взять деньги на покупку новых, больших зеркал для женского туалета? И ей не приходило в голову, что:

 

• Если нам будут меньше задавать на дом, это будет означать, что мы будем хуже подготовле shy;ны к учебе в колледжах, в которые, возможно, некоторые из нас собираются пойти после шко shy;лы.

• Больше спортивных занятий – это значит меньше денег на творческие образовательные программы.

• Никто никому не может гарантировать по shy;ступление в университеты Лиги плюща, даже тем, чьи родители там учились.

• Выбор напитков в автоматах с газирован shy;ной водой ограничен тем, что может предложить продавец.

 

Судя по всему, не приходило. Но, наверное, для нее и ее сторонников это не имело значения, поскольку после того, как Лана закончила выступление, они принялись визжать во все горло и топать ногами, выражая свое одобрение. А Рамон Риверас встал с места и стал махать над головой форменным пид shy;жаком, чтобы разогреть толпу еще сильнее. Директриса Гупта посматривала на это дело не shy;сколько неодобрительно. Она подошла к мик shy;рофону и сказала:

– Э‑э… м‑м… спасибо, Лана. Миа, твое ответное выступление.

Я думала, меня вырвет. Честное слово, ду shy;мала, хотя не знаю, чем бы меня могло вырвать, поскольку на завтрак я не смогла проглотить ни кусочка и только съела штук пять горошков «старберстс», которые мне дала Лилли, поло shy;винку сладкого батончика, которую стрельну shy;ла у Бориса, три горошка «тик‑так», которые подкинул Ларе, и выпила банку «кока‑колы». Но пока я шла к трибуне (коленки у меня дро shy;жали так, что оставалось только удивляться, как я вообще могу идти) произошло нечто странное. Не знаю точно, что. И почему. Может, на меня подействовали свистки, которые раздава shy;лись то тут, то там. А может, то, что Триша Хейс фыркнула, выразительно посмотрев на мои десан shy;тные ботинки. Или то, что Рамон Риверас сло shy;жил ладони рупором и выкрикнул пару раз в далеко не лестной манере: «ПД! ПД!» Как бы там ни было, но когда я посмотрела на рас shy;кинувшееся передо мной людское море и уви shy;дела, как в нем покачивается сияющее лицо Перин, которая хлопала мне изо всех сил, то я вдруг словно почувствовала, что в меня все shy;ляется дух моей далекой прародительницы, Розагунды – первой принцессы Дженовии.

Одно из двух: или это действительно про shy;изошло, или моя покровительница, святая Аме shy;лия, слегка поколдовала на небесах и одолжила мне немного своего боевого задора. В любом слу shy;чае даже хотя меня по‑прежнему подташнива shy;ло и все такое, когда я подошла к трибуне и вспомнила бабушкины наставления насчет того, что нельзя опираться на трибуну локтя shy;ми, я сделала нечто совершенно невиданное в истории выборов президента студенческого совета в средней школе имени Альберта Эйнш shy;тейна. Я сняла микрофон с подставки и, держа его в руке, вышла вперед и остановилась ПЕ shy;РЕД трибуной.

Да‑да, перед! Так, что мне не за что было спрятаться.

Некуда было скрыться.

Ничто не разделяло меня и моих слушате shy;лей.

И тогда, когда зал впал в оцепенение, пораженный моим неожиданным ходом, я сказала (понятия не имею, откуда вдруг взялась эта волна слов, которая из меня хлынула):

– «Посылайте мне своих угнетенных, бед shy;ных, утомленных, жаждущих обрести свободу, оказавшихся лишними на ваших изобильных берегах». Эти слова написаны на статуе Свобо shy;ды. Это первое, что видели миллионы иммиг shy;рантов, впервые ступая на землю этой страны. Это декларация заверяет их, что в гигантском плавильном котле наций все нации одинаково желанны, независимо от социально‑экономи shy;ческого статуса, независимо от цвета ее волос, независимо от того, с кем она встречается, не shy;зависимо от того, делает ли она эпиляцию, бреется или ходит как есть, независимо от того, занимается ли она спортом или нет. Но не является ли таким же плавильным котлом наша школа? Разве мы – не группа людей, которых судьба свела вместе на восемь часов в день, предоставив нам заботиться о себе кто как сможет?

Но несмотря на тот факт, что здесь, в школе имени Альберта Эйнштейна, мы образуем не shy;кую отдельную нацию, я не вижу, чтобы мы действовали как нация. Вместо этого я вижу кучку людей, которые разделились на группи shy;ровки для защиты друг от друга и которые панически боятся принять в свою узкую группку избранных кого‑то нового, любого из «угнетен shy;ных, бедных, утомленных, жаждущих вздох shy;нуть свободно».

Что просто отвратительно.

Я выдержала паузу и увидела, как по рядам слушателей прошел ропот удивления. Ларри Кинг прошептал что‑то на ухо бабушке. Но меня это вроде как даже не особенно волновало, Я хочу сказать, мне по‑прежнему казалось, что меня может вырвать прямо на спортсменов, которые сидели в первых рядах. Но меня не вырвало. Я просто взяла и продолжила говорить. Как… Ну да, как святая Амелия.

– История знает немало попыток найти иде shy;альную форму управления. Многие формы были испробованы и отвергнуты. Одной из та shy;ких форм было управление на основании боже shy;ственного права – форма, которую эта страна отвергла сотни лет назад.

Однако по какой‑то непонятной причине в этой школе божественное право, похоже, дей shy;ствует до сих пор. Есть целый ряд людей, кото shy;рые, кажется, уверены, что обладают врожден shy;ным правом управлять, потому что они более привлекательны, чем остальные, или лучшие спортсмены, или их чаще приглашают на вече shy;ринки, чем остальных.

Сказав это, я очень выразительно посмотре shy;ла на Лану, а потом заодно уж и на Рамона, и на Тришу. Затем я снова посмотрела на слушателей. Большинство из них смотрели на меня, разинув рты, и вовсе не потому, что у них, как у Бориса, искривленная носовая перегородка. – Это люди, которые находятся на вершине эволюционной лестницы, – продолжала я. – У них самый красивый цвет лица. Их фигуры похожи на фигуры моделей, которых мы видим в журналах. У этих людей всегда раньше всех появляются самые модные рюкзаки или тем shy;ные очки. Это популярные ребята. Это ребята, которые хотят, чтобы вы мечтали быть чуть больше похожими на них.

Но я, стоя здесь сегодня перед вами, могу вам сказать: я побывала среди них. Да‑да, я тоже побыла среди популярных. И знаете что? Это все жульничество. Эти люди, которые ве shy;дут себя так, будто имеют право управлять вами и мной, на самом деле совершенно не пригод shy;ны для этой работы. И знаете, почему? По той простой причине, что они не верят в самые фундаментальные принципы нашей нации, ко shy;торые гласят: ВСЕ ЛЮДИ СОЗДАНЫ РАВНЫ shy;МИ. Ни один из нас не лучше других, сидящих в этом зале. И это относится к любым принцес shy;сам, которые могут здесь оказаться.

Моя последняя фраза вызвала смех, хотя, по правде говоря, я не пыталась острить. И все‑таки этот смех меня немного подбодрил. Я хочу сказать… я сумела заставить людей смеяться, И они смеялись не надо мной, а над тем, что я сказала. И смеялись без издевки. Не знаю, как сказать, но это было… в общем, это было круто. А потом вдруг, хотя мои ладони все еще были мокрыми от пота и пальцы у меня до сих пор дрожали, я почувствовала себя как… коро shy;че, мне стало хорошо.

– Послушайте, – сказала я. – Я не соби shy;раюсь обещать вам золотые горы, которые, как вы знаете не хуже меня, я все равно не могу обеспечить. – Я посмотрела на Лану. Она сиде shy;ла со скрещенными руками и, когда я посмот shy;рела, состроила мне гримасу. Я снова поверну shy;лась к слушателям. – Более длинный перерыв на ланч? Вы же понимаете, что совет попечите shy;лей никогда это не одобрит. Больше спорта? Если тут есть люди, которые на самом деле чув shy;ствуют, что их потребности в спорте не удовлет shy;воряются?

Несколько человек подняли руки.

– А есть ли в зале такие, кто чувствует, что не удовлетворяются его или ее творческие или образовательные потребности? Есть ли такие, кто считает, что нашей школе нужен литера shy;турный журнал или что фотокружку нужны новые цифровые технологии для обработки фо shy;тографий и видеозаписей, или что драмкруж shy;ку не помешает новая осветительная система для сцены, или кружку искусств нужна новая печь для обжига керамики, и что все это нуж shy;нее, чем очередной кубок, полученный на ок shy;ружном чемпионате по футболу?

На этот раз поднялось гораздо больше рук.

– Ну вот, – сказала я, – так я и думала. В нашей школе существует реальная проблема, существование которой слишком долго игнори shy;ровалось, а именно: меньшинство принимает решение за большинство. И это совершенно не shy;правильно.

Кто‑то издал одобрительный вопль. Причем я даже не думаю, что это была Лилли, Эта под shy;держка прибавила мне храбрости и я продол shy;жала:

– На самом деле это не просто неправильно. Это – полное нарушение принципов, на кото shy;рых строилась наша нация. Как говорил фило shy;соф Джон Локк, «правительство легитимно лишь в той степени, в какой оно опирается на согласие людей на то, чтобы ими управляли», Вы уверены, что согласны, чтобы привилеги shy;рованное меньшинство управляло вами и при shy;нимало за вас решения? Или вы предпочитаете дать право принятия решения тому, кто дей shy;ствительно вас понимает, кто разделяет ваши убеждения, ваши надежды, ваши мечты? Тому, кто сделает все от него зависящее, чтобы был услышан ВАШ голос, а не голос так называе shy;мого популярного меньшинства?

Послышался еще один вопль восторга, и этот раздался даже не в рядах моих друзей, а совсем в другой части трибун. За ним раздался третий, а потом послышались отдельные хлопки. Кто‑то крикнул: «Давай, Миа!»

Вот это да.

– Э‑э… спасибо, Миа. – Краем глаза я за shy;метила, что директриса Гупта сделала шаг в мою сторону. – Из твоего выступления мы узнали много нового.

Но я сделала вид, что не слышала. Директ shy;риса давала мне знак, чтобы я села, сошла со сцены и снова съежилась на своем стуле. А я не обращала на нее внимания. Потому что я сказала еще не все, что хотела.

– Но это еще не все, что в этой школе не shy;правильно, – сказала я в микрофон.

Мой голос гремел над залом, отдаваясь от стен, и мне это очень нравилось,

– Что вы скажете о людях – работающих в этой самой школе и называющих себя учите shy;лями – которые, по‑видимому, считают, что только их собственная форма выражения име shy;ет право на существование. Собираемся ли мы и дальше терпеть, когда наши наставники в до shy;вольно субъективных областях, например… скажем, в английском, говорят нам, что тема наших сочинений никуда не годится, потому ее можно считать – кто‑нибудь может посчи shy;тать – ее недостаточно серьезной и актуаль shy;ной? Если, к примеру, я решу написать сочи shy;нение об историческом значении японского анимэ или манга, означает ли это, что мое со shy;чинение будет менее ценным, чем чье‑нибудь другое, посвященное, например, вулкану в Йеллоустонском парке, который может в один прекрасный день взорваться и уничтожить де shy;сятки тысяч людей?

Все стали перешептываться‑, потому что они не знали, что Йеллоустонский парк – это не просто резервуар из застывшей магмы, а мно shy;гие наверняка по незнанию даже проводили там каникулы.

– Или, – продолжала я, – что мое сочине shy;ние о японском анимэ или манга точно так же важно, как и сочинение о вулкане в Йеллоустоне, потому что, узнав о существовании этого, вулкана – а мы теперь о нем знаем, – мы нуж shy;даемся в чем‑нибудь занимательном, что по shy;могло бы нам отвлечься от мыслей о вулкане, и таким занимательным предметом как раз и могут быть японские анимэ или манга.

На мгновение в зале повисло ошеломленное молчание. Потом кто‑то из середины трибуны крикнул: «Финальная фантазия!» Кто‑то дру shy;гой выкрикнул: «Драгонболл!» Еще один голос откуда‑то сверху подсказал: «Покемон!», и все засмеялись.

– Не спорю, возможно, такие вещи, как ло shy;терея и телевидение и были изобретены для того, чтобы продавать товары, выманивать у трудового народа добытые нелегким трудом деньги, внушать всем нам ложное ощущение безмятежности, отвлекать нас от истинных ужасов окружающего мира. Но кто знает, воз shy;можно, нам необходимо что‑то, что может нас отвлечь, чтобы в свободное время мы могли от shy;дохнуть и получить удовольствие, – про shy;должала я. – Разве это плохо, сделав все дела, устроиться перед телевизором и посмотреть ин shy;тересный сериал? Или, к примеру, попеть под караоке? Или почитать комиксы? Неужели культура обязательно должна быть сложной и трудной для понимания? Лет через сто, ког shy;да мы все уже умрем от извержения Йеллоустонского вулкана или из‑за таяния полярных льдов или потому что кончится нефть или пото shy;му что планетой завладеют ядовитые водорос shy;ли, и когда те, кто останется от человечества, захотят заглянуть в человеческую цивилиза shy;цию начала двадцать первого века, как вы ду shy;маете, что лучше опишет жизнь, которую мы вели на самом деле – эссе о способах эксплуа shy;тации человека средствами массовой информа shy;ции или одна единственная серия «Сэйлор Мун»? Извините, но по мне анимэ лучше.

И тут зал как будто взорвался. Не потому, что ребята из компьютерного клуба наконец сумели построить робота‑убийцу и выпустили его в ряды болельщиц, а из‑за моих слов. Честное слово. Из‑за того, что сказала я, Миа Термополис. Но дело в том, что я еще не закон shy;чила. Мне пришлось кричать, чтобы перекрыть гром аплодисментов.

– Итак, сегодня, когда вы будете отдавать свой голос на выборах президента студенческо shy;го совета, задайте себе вопрос: «Что означает слово «народ» во фразе «власть народа, власть для народа»? Означает ли это слово небольшую группку привилегированных граждан? Или обширное большинство простых граждан, тех, кто не родился с серебряной ложкой во рту? И после этого отдайте свой голос тому канди shy;дату, который, по вашему мнению, лучше все shy;го представляет ваши интересы, интересы на shy;рода.

После этого я с бешено бьющимся сердцем повернулась к директрисе Гупте, бросила ей микрофон и выбежала из зала. Под гром апло shy;дисментов.

Я сбежала в туалет и закрылась в кабинке. Суть в том, что я чувствовала себя очень стран shy;но. Я хочу сказать, никогда в жизни я вот так не выходила перед публикой и не делала ниче shy;го подобного. Я, правда, выступала по поводу счетчиков для парковки, но это было совсем другое дело. Я не просила людей поддержать меня лично. Я агитировала их в поддержку меньшего ущерба для инфраструктуры и более высоких поступлений в бюджет. А это, можно сказать, совсем плевое дело.

Но сегодня – совсем другое дело. Сегодня я просила людей довериться мне и отдать мне свои голоса. И это вам не Дженовия, где под shy;держка мне, можно сказать, обеспечена авто shy;матически, потому что у них все равно нет никакой другой принцессы. Только я. И что бы я ни сказала, все проходит. Точнее, будет про shy;ходить, когда я взойду на трон.

Ой, в коридоре слышны голоса. Должно быть, дебаты закончились. Интересно, что Лана сказала в своем опровержении? Наверное, мне стоило остаться, чтобы выступить с опро shy;вержением на ее опровержение. Но я не смог shy;ла, просто не смогла.

О, нет, только не это! Сюда идет Лилли…