По школьному радио только что объявили, что днем возле кабинетов администрации вывесят список тех, кого взяли на роли в «Косе».
Этого мне только не хватало. Вокруг чувствовалось такое напряжение, что хоть ножом режь. И не только из‑за того, что все волновались, кому какая роль достанется. Участники драмкружка страшно разозлились, что кто‑то ставит конкурирующий мюзикл. Они стали говорить, что обратятся к авторам мюзикла «Волосы» и пожалуются на бабушку, потому что название ее мюзикла, видите ли, очень похоже на название их мюзикла.
Надеюсь, они так и сделают.
Хотя если на бабушку подадут в суд и ей придется отменить постановку, то для того чтобы заработать пять тысяч, мне снова придется вернуться к идее торговать свечами.
С другой стороны, нет вообще никакой гарантии, что музыкальная версия истории жизни моей прародительницы Розагунды соберет столько народу, что удастся продать билетов на пять тысяч баксов. Ну, кто будет платить деньги, чтобы попасть на мюзикл, написанный моей бабушкой?
Однажды на благотворительном вечере в пользу нашей дженовийской разновидности общества борьбы против жестокого обращения с животными она произнесла речь о том, что самое доброе, что вы можете сделать для животного, это обессмертить его навсегда, содрав с него шкуру и положив ее для красоты на пол или диван.
Вы понимаете, к чему я клоню.