Прослушав лекцию Соль, мы откололись от всех прочих и небольшой группой отправились перекусить в один из двух принадлежащих Джоэлю ресторанов, специализирующихся на блюдах из курицы. Подъехав к заведению, мы поспешили рассесться вокруг складного деревянного столика, стоящего на улице. Ресторанчик был когда‑то крошечным прилавком с шатром‑кухней и несколькими столиками, но теперь набрал популярность: курица, печенка на палочках и рис с чесноком действительно очень вкусны. Поесть можно и внутри, но и это помещение скорее напоминает дворик под крышей, чем обеденный зал. Жаровни стоят вдоль дороги. Думаю, поскольку Джоэль считается известным актером, я ожидал увидеть более «пафосный» ресторан, но тут и вкусно готовят, и атмосфера легка и приятна. Здесь обедают пестрые типажи всех рас и возрастов, они подсаживаются к разным столикам и непринужденно болтают над своими напитками и тарелками. Меню включает в себя практически все, что видит посетитель: все кушанья готовятся прямо перед тобой. Если тут и можно заказать какие‑то дополнительные блюда, узнать об их существовании я бы не мог.
По дороге к району, где стоит моя гостиница, Бутч говорит, что ему нужно заскочить в караоке‑бар, поздравить с Рождеством своего художника‑постановщика и давнюю музу – Марту, которая теперь «играет за другую команду» и сидит сейчас в баре со своей подружкой. Распорядитель ведет нас по масляно‑желтому коридору мимо череды одинаковых дверей: одна из них открывается, и внутри четверо друзей Бутча распевают что‑то, глядя в телеэкран. Мы заказываем по пиву, но присоединиться к праздничным распевам у нас не получается. Кто‑то программирует аппарат на песню «Burning Down the House», надеясь, видимо, что я все‑таки спою, но я лишь пялюсь на экран: там парень, похожий на Джона Бон Джови 80‑х годов, позирует с гитарой на фоне горящего макета какого‑то строения. Наверное, я не фанат подобных увеселений, но ситуация застала меня врасплох. Марта, очень симпатичная в своих брюках в шотландскую клетку, бурно веселится и поет эту песню вместо меня, хотя моя артикуляция в ней, похоже, чуточку замысловата.
Кто‑то объявляет, что караоке появилось здесь в 1975 году: изобретение Роберто дель Росарио называлось тогда «Sing Along System». Клубы караоке на Филиппинах повсюду, они рассчитаны на все вкусы и на любой карман. Быть может, это предлог для того, чтобы подарить каждому возможность петь? Даже если я молчал в караоке‑баре, знаю по опыту, что пение обладает терапевтическим эффектом и вообще занятие веселое. Здесь поют западные поп‑песни – и некоторые филиппинские, хотя чаще всего по‑английски. Типичному филиппинцу западные поп‑песни не кажутся зарубежными. Поп‑музыка (и особенно американская) настолько прочно входит в культуру страны, что филиппинцы считают ее частью собственного мира. Так и есть, в некотором смысле. Кто, какая нация способна узурпировать чувства человека, слушающего песню? На телевидении имеется даже свой канал, пускающий в эфир исключительно караоке, бесконечные секс‑ролики под музыку с тянущейся внизу строчкой текста. Можно сидеть дома и распевать под музыку из телевизора. Все это похоже на радикальное произведение концептуального искусства – вот только, в отличие от концептуального искусства, караоке суперпопулярно.