— Какое будет относительно этого дела ваше мнение?
У рядовых и даже не рядовых, вроде Гарри
Трэша, агентов очень редко интересуются их личным мнением. Потому что, с точки зрения начальства, оно всегда оказывается ошибочным. А если оно верно, то есть совершенно совпадает с мнением начальства, то зачем тогда о нем спрашивать, время терять?
Но на этот раз у начальства своего мнения не было. Вернее, не было единого мнения, потому что было много разных мнений, которые никак не получалось привести к единому знаменателю.
— Так как вы считаете?..
— Вообще‑то — прибавлением слагаемых! — честно ответил Гарри Трэш.
Слава богу, что не умножением!..
Потому что так и было — Гарри Трэш вел свои подсчеты, используя самое простое из всех возможных арифметическое действие — сложение.
Он складывал трупы. Те, что образовались на МКС.
Так как считал, что вся эта история началась не тогда, когда на орбите прогремел взрыв, разрушивший обшивку лабораторного модуля, и даже не тогда, когда неизвестным злоумышленником был впервые предъявлен ультиматум. А много раньше — когда на борту станции произошло несколько загадочных и пока еще не разгаданных убийств, о которых все как‑то подзабыли на фоне более поздних и значимых событий. И которые, никак не связывали со взрывом и шантажом, считая, что преступник лишь использовал их в своих корыстных интересах, чтобы побольше страху нагнать!
Может, и так…
А может быть, это звенья одной цепи, и тогда можно предположить, что речь идет о заговоре, в котором участвуют как люди на Земле, так и там, в космосе. К примеру — японский космотурист Омура Хакимото, которому все равно терять нечего, так как он был смертельно болен и поэтому мог согласиться, за деньги или еще по каким‑нибудь ведомым только ему причинам — хоть даже напоследок в космос слетать, — прихватить с собой на тот свет еще кого‑нибудь из астронавтов. И запросто мог заложить на МКС мину, пока его сообщники на Земле, заранее зная, что случится там, на орбите, готовились к своему шантажу. А потом, сделав свое грязное дело, Хакимото вскрыл себе живот, увековечив тем свое имя в самурайских анналах…
Эта версия была крайне перспективной и требовала серьезной проработки.
Далее Гарри Трэша очень сильно интересовала техническая составляющая преступления, а именно: как шантажист, кем бы он ни был, смог привести в действие заряд, взорвавший лабораторный модуль?
Если это был посланный с Земли радиосигнал, то это должен был быть очень сильный и узконаправленный сигнал, способный пробить атмосферу и “достать” МКС, зависший в двухстах километрах над ее поверхностью.
А если этот сигнал не был столь мощным, то придется предположить, что он был подан не с Земли, а откуда‑нибудь поближе, например, с какого‑нибудь пролетавшего поблизости искусственного спутника, которых там, на орбите, военных и гражданских, как семечек в подсолнухе! Но тогда это означает, что данное преступление организовали не просто отдельные люди, а целые государства, которые, устраивая на орбите взрывы, преследуют какие‑то свои далеко идущие цели. А что? Особенно если вспомнить международный состав космической экспедиции!
Но можно предположить и другое. Можно предположить, что сигнал был передан с приближающихся к станции космических аппаратов — “шаттла” или русского “Союза”. Почему бы и нет?.. Если, к примеру, предположить, что преступник находится именно там? Ведь взрыв случился как раз в момент наибольшего сближения космических аппаратов!
Эта версия Гарри нравилась особенно, может быть потому, что никто, кроме него, до нее не додумался!
И наконец, если согласиться с тем, что взрыв был произведен не дистанционно, а посредством таймера, то тогда придется отказаться от версии шантажа, потому что нельзя шантажировать взрывом, которым ты не управляешь!
Кроме одного случая — кроме случая, когда этот шантаж исчерпывается страховкой! И тогда становится понятно, для чего преступнику вдруг понадобилось страховать астронавтов, которых он собирается взорвать!
И искать преступника нужно среди их ближайшего окружений — родственников и друзей, в пользу которых будет оформлена страховка или отписано завещание!
Так рассуждал Гарри Трэш.
Но не только так!
Потому что всего он не сказал, оставив кое‑какие версии в запасе. Их уж он точно никому высказывать не станет, приберегая для себя!
Потому что очень скоро эти его версии получат подтверждение. Или будут опровергнуты.
Ждать чего осталось всего лишь…
И он взглянул на монитор, где в крайней правой колонке, быстро меняясь, бежали цифры. Во второй — тоже быстро, но чуть медленней. В следующей — еще медленней. А в последней очень редко.
Но все равно — стремительно!..
До конца нового ультиматума оставалось:
Шесть часов. Семнадцать минут. Двадцать шесть секунд.
…Пять секунд.
…Четыре.
…Три…