Как всякая саморегулирующаяся система, человеческое общество -- и неважно какая его часть -- испытывает потребность в неизменном укреплении собственной целостности, которая обеспечивается прочностью сцепления его частей. Опыт истории показал, искусство способно удовлетворять эту потребность, служить массивным средством укрепления публичных, связей меж людьми. Эту свою социально-организационную функцию оно научилось делать двояко: с одной стороны, придавая эстетическое, эмоционально-действенное "облачение" разным социально-организационным действиям людей, а с другой, -- формируя сознание каждого члена общества в духе, отвечающем нуждам и идеалам этого общества.
Уже в первобытной культуре складывается, как мы видели, сложная и разветвленная система обрядов, регулировавших нравственно-религиозные и предполитические (поскольку политика в развитой её форме возникает только в классовом обществе) дела людей, -- охотничьи и земледельческие танцы и другие ритуальные действа, связанные с заклинанием сил природы; церемонии "дипломатического" общения родоплеменных вождей по поводу войны и мира; ритуалы посвящения юношей и женщин, достигших совершеннолетия; свадебные и похоронные церемонии и т.П. Ритуалы эти представляли собой собственного рода драматизованпые действа, придававшие эстетический "ореол" оформлявшимся ими социальным действиям и вызывавшие к ним определенное эмоциональное отношение.
С тех пор и на протяжении всей истории общества, вплоть до наших дней, художественная обрядность придавала самым различным социальным отношениям эстетическую привлекательность, величественность, поэтичность: так, религиозный культовый обряд реализовался с помощью разносторонних художественных средств -- архитектуры и прикладных искусств, создававших предметную среду в храме; поэзии, ораторского искусства и музыки, на языке которых проходил сам процесс богослужения; живописи и скульптуры, представлявших в этом процессе потусторонних персонажей, героев легенд.
Целая группа искусств - монументально-декоративные отрасли живописи и скульптуры, бытовые формы музыки и танца -- нацелена конкретно на эмоциональную компанию группового поведения людей в тех либо других жизненных ситуациях, благодаря возбуждению у них общего настроения, самочувствия, душевного состояния, соответствующих данному случаю, скажем, свадьбе либо похоронам, религиозной либо дипломатической церемонии, судебному процессу либо концерту и т.Д. В церемониях политического, дипломатического, юридического, военного, этического характера стойко сохранялась, хотя и постоянно меняя конкретные свои формы, художественная структура ритуала -- игры, включенной в реальную жизнь. В свое время Н. Евреинов специально изучил этот момент театральности в обыденном бытии людей. И в самом деле, подобно актерам на сцене, мы действуем и говорим в согласовании с той либо другой ролью в различных жизненных ситуациях, частенько даже переодеваясь и украшаясь специально для данной цели.
Второе проявление социально-организационной функции искусства отвечает потребности духовного приобщения личности к социуму. Эту подфункцию искусства мы окрестили бы социализацией индивидума, т.Е. Формированием человека как носителя ансамбля определенных социальных ролей. Ибо если освоение культуры индивидуализирует каждого человека, то его включение в систему публичных отношений типизирует его: "социальные роли" и являются плодами таковой типизации, ибо выполнение функций гражданина, отца, супруга, католика, учителя и т.Д. И т.П. Включает каждого индивидума в определенные групповые общности, в согласовании с той структурой социума, которая сложилась на данной ступени его истории. Искусство становится одним из инструментов, с помощью которых решается эта задачка.
более наглядно это проявляется в создаваемых искусством видах положительных героев, которые обязаны играться роль образцов для подражания, прямых "моделей общественного деяния", воплощающих ту систему требований, которые данное общество предъявляет человеку, тот тип его сознания и поведения, который оно хотело бы сделать настоящим и всеобщим. Такие художественные модели "героев собственного времени" средневековое искусство создавало в видах рыцарей "без ужаса и упрека" и в видах отрекшихся от мира и посвятивших себя Богу отшельников-аскетов, а искусство Возрождения им на смену привело жизненно полнокровных героев Боккаччо и Шекспира, Рафаэля и Тициана; искусство нашего времени, отражая расслоение общества, дает ему в качестве "героев нашего времени" и бизнесменов, и революционеров, и интеллектуалов-эстетов, и суперменов-сыщиков либо бандитов, и каждый волен выбирать себе "модели собственного потребного грядущего" в этом обилии характеров и судеб -- от Сталкера А. Тарковского до Эдички Э. Лимонова...
Правда, искусство часто пробует в наши дни уклониться от решения данной задачки, замкнуться в эстетской "игре в бисер", но таковая позиция оказывается косвенным и частенько неосознаваемым своеобразным её же решением -- представлением в качестве идеальной самой данной асоциальной личности, художника, делающего свое творчество воплощением такового идеала.
Так либо по другому, но социализация каждого члена общества есть объективная, исторически появившаяся необходимость: если животное получает уже при рождении "правила" собственного поведения, поскольку они записаны в генетическом коде, то человек при появлении на свет ничего не знает, ничего не ценит и ничего не умеет, и лишь общество и культура сформировывают наше мировоззрение, наши идеалы, принципы поведения. Искусство является одним из проводников этого действия, делающего каждого из нас "публичным животным" -- zoon politikon, как говорил Аристотель.