За посягательство на репутацию

Ответчика по искам о защите репутации¹⁴ могут обязать:

— опубликовать опровержение;

— компенсировать моральный вред;

— возместить убытки.

4.4.1. Компенсация морального вреда

Рассмотрение компенсации морального вреда как санкции (огра­ничения) вряд ли вызовет споры. Поэтому практику по статье 10 Конвенции скорее всего можно применять к требованиям компенса­ции морального вреда и рассматривать ее как способ и юридичес­кую возможность снизить размер компенсации до минимума или во­обще исключить ее применение.

Исковые требования политического деятеля (любое выборное или назначенное лицо органов власти) о выплате значительной суммы компенсации морального вреда обычно встречаются, когда главной целью иска является оказать давление на СМИ или разорить его. Или в случаях слишком чуткого отношения к своей персоне. Как считают некоторые чиновники и депутаты, чем выше должность, чем значи­тельнее положение, тем больше должна быть компенсация мораль­ного вреда. Поэтому в исках пишут: «...учитывая должностное по­ложение истца, а также то, что к его деятельности приковано внима­ние большого количества избирателей... истец требует 1 миллион рублей». В этих случаях в возражениях на иск нужно обязательно использовать практику Евросуда и убеждать суд и другую сторону процесса, что «пределы допустимой критики в отношении полити-

¹⁴ В случае если лицо привлечено к уголовной ответственности по статьям 129, 130 УК РФ и связанным с ними статьям, то к такому лицу могут быть применены штраф или лишение свободы. К применению таких санкций следует предъявлять самые серь­езные требования в части обоснования их необходимости. Учитывая, что во многих странах оскорбление и клевета декриминализированы, необходимость применения ука­занных санкций вряд ли можно будет оправдать перед Европейским судом.

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

ческого деятеля как такового шире, чем в отношении частного лица. В отличие от последнего первый должен проявлять и большую сте­пень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества к каждому его слову и действию. Нет сомнения, что пункт 2 статьи 10 позволяет защищать репутацию всех лиц, т. е. распростра­няется и на политиков, даже когда они выступают не в качестве час­тных лиц но в таких случаях необходимо взвешивать потребности подобной защиты в связи с интересом общества к открытой дискус­сии по политическим вопросам»¹⁵. Такая аргументация способна се­рьезно снизить размер компенсации морального вреда или даже исключить ее. Удовлетворение иска об опровержении не должно ав­томатически вести и к присуждению компенсации морального вреда. Например, Европейский суд, установив, что права заявителя были нарушены национальными органами, может ограничиться только кон­статацией этого факта и отказать в компенсации морального вреда¹⁶. Любой размер компенсации морального вреда можно рассматри­вать как санкцию, способную в будущем оказать сдерживающее вли­яние на свободу высказывания мнения. Поэтому ее применение по иску о защите репутации должно оцениваться с позиций необходи­мости и адекватности. О необходимости применения такой санкции можно говорить тогда, когда у распространителя порочащих (оскор­бительных)¹⁷ сведений не было оправдания для осуществления сво­боды мнения именно в такой форме.

¹⁵ Lingens v. Austria, постановление от 8 июля 1986 г., Series А по. 103, параграф 42.
В других решениях по схожим ситуациям (Oberschlick v. Austria, постановление от
23 мая 1991 г., Series А по. 204, параграф 59; Grinberg v. Russia, постановление от
21 июля 2005 г., параграф 25) Европейский суд высказывался несколько иначе, но от­
личия незначительные и не затрагивают сути (см. эти материалы на сайте Института
проблем информационного права: www.medialaw.ru).

¹⁶ См.: Oberschlick v. Austria, параграф 68.

¹⁷ О возможности взыскания компенсации за распространение оскорбительных
сведений сказано в пункте 9 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 24 фев­
раля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граж­
дан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц». Постановление пре­
дусматривает, что если мнение было высказано в оскорбительной форме, унижаю­
щей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть воз­
ложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорбле­
нием (статья 130 УК РФ, статьи 150, 151 ГК РФ). Что такое «оскорбительная фор­
ма» — не ясно. Некоторые юристы считают, что пленум недопустимо ввел в практи­
ку понятие, ранее неизвестное. Главное основание для критики — отсутствие терми­
на в нормативных актах и размытость содержания. Возможно, пленум имел в виду

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

Бремя доказывания наличия «необходимости» возлагается на ис­тца, так как именно он требует применить санкции, а на суд возлага­ется обязанность оценить, существует ли потребность в подобном ог­раничении¹⁸. Несмотря на такое распределение бремени доказыва­ния, ответчик для того, чтобы суд принял правильное и всестороннее решение, должен показать, почему эти ограничения (санкции) явля­ются недопустимыми. Для этого можно ссылаться на практику Ев-ропей-ского суда. Любой принцип, который ввел Европейский суд, объясняет, почему санкция (ограничение), примененная нацио­нальным судом, не была необходимой (или, другими словами, явля­лась непропорциональной). Перечень некоторых постановлений Ев­ропейского суда, полезных в таких делах, приведен ниже (см. пара­граф 4.7). Чем лучше ответчик сможет показать схожесть дел или схо­жесть основных моментов в деле из практики Суда и рассматривае­мого спора в российском суде, тем больше у него шансов показать, что санкция, которую просит применить истец, непропорциональна и потому недопустима.

4.4.2. Опубликование опровержения

Сложнее, чем с «компенсацией морального вреда», обстоит дело с «публикацией опровержения». Опровержение можно было бы бес­спорно признать как непропорциональную меру в случае, если, на­пример, опровержение на статью грозило бы автору дисциплинар­ным взысканием, увольнением или какой-либо еще схожей санкци­ей. При отсутствии таких или схожих серьезных последствий вряд ли можно говорить, что опровержение является непропорциональной санкцией или ограничением.

случаи, когда мнение является чересчур сильным. Например, «идиот». Хотя Европей­ский суд и признал его допустимым, нельзя считать, что такое слово можно, не забо­тясь о последствиях, применять к любому лицу и при любых обстоятельствах. Если бы это не было сказано о г-не Хайдере (по мнению некоторых, он националист) в определенных условиях — жесткой дискуссии, то неизвестно, какое бы решение вы­нес Европейский суд. См. для сравнения: Tammer v. Estonia, постановление от 6 фев­раля 2001 г., Reports of Judgments and Decisions 2001-1. Перевод доступен на сайте Института проблем информационного права: www.medialaw.ru ¹⁸ См.: Lingens v. Austria, параграф 39.

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

В. В. Быков. Механизм действия статьи 10 Конвенции

в процессах о защите репутации в российских судах 109

4.4.3. Возмещение убытков

Данное требование не является специальным последствием, при­меняемым судом как специальный способ защиты по искам о защите репутации. С требованием о компенсации морального вреда россий­ский суд почти всегда соглашается при условии, что доказан весь со­став правонарушения по статье 152 ГК. Опровержение является ос­новным способом защиты по таким делам, поэтому удовлетворение иска автоматически влечет опровержение. Требование о возмещении ущерба в отличие от требований о применении предыдущих двух санкций (ограничений) удовлетворяется только в том случае, если истец сможет показать причинно-следственную связь между публи­кацией и убытками. Например, после публикации статьи с компани­ей расторг договор контрагент и она потерпела убытки или недопо­лучила прибыль. В практике Суда, насколько известно, не было слу­чаев, когда бы он рассматривал ситуации, в которых распространи­тель был бы обязан возместить пострадавшей стороне убытки. Тем не менее, если ответчик сможет показать необходимость своих дей­ствий, которая перевешивает необходимость применения таких сан­кций возмещения ущерба, то тогда можно обоснованно, ссылаясь на статью 10 Конвенции, утверждать, что требования истца являются непропорциональными.