Когда совершается рассечение тела шамана, он в течение семи дней лежит в обморочном состоянии, ничего не ест и не пьёт; из всех суставов и из обоих глаз всё время вытекает как будто бы слизь. «По рассекании моего тела на части, его по кусочкам делят между всеми путями несчастий и бед» —так рассказывают сами шаманы
Когда шаман лежит мертвый (ёлё сыттагына), то его голого, без всякой одежды кладут на свежесодранную бересту. Эти рассказы я слышал от многих стариков и знатоков старины. До того, как умереть, шаман говорит, будто бы (своим): «Когда наступит пора моего воскресения (можно переводить и «оживания»), собрав чистых непорочных дев и юношей, заставьте их совершить обряд моего поднятия»[78] («тиллэрбэр ыраас уолу кыысы мунньан кётёхтёрёёрюнг»)
Подвергание рассеканию, говорят примерно, есть смерть и воскресение. Когда совершалось становление древних, великих шаманов, рассказывают, из его родственников умирали семь человек.
Шаман заранее знает, когда он свалится с ног для рассекания. Рассекание совершается лишь один раз. Подвергаются этому только такие шаманы, имена которых остерегаются произносить.