Наиболее интересным моментом во всей этой церемонии является заключительная сцена – разыгрывания шаманом-распорядителем сошествия на него духа древнего шамана. Но, к сожалению, по незнанию бурятского языка и в виду отсутствия переводчика, я не могу восстановить текст и содержание диалогов от имени духа.
Так как моление длилось почти около трех часов, и за это время все участники успели уже основательно наугоститься молочной водкой, в особенности сам шаман, эта сцена происходит в приподнятом настроении и всеобщем возбуждении.
Все участники моления сидят полукругом, допивая остаток привезенного тарасуна. В это время шаман, сделав ряд возлияний наружу и во внутрь около коновязи предка, подходит к сидящим и начинает быстро, безостановочно и возбужденно говорить. По громкому голосу, по строгой позе можно подумать, что он находится в запальчивости и раздражении. Взоры всех обращены на шамана, все как-то насторожились и очень внимательно слушают. Некоторые старики обращаются к духу, видимо, с какими-то вопросами... Временами по грозным окрикам и порывистым жестам можно полагать, что сошедший дух шамана за что-то ругает и распекает своих потомков.
На мои вопросы о том, что говорит дух, буряты отвечают неохотно и ограничиваются общими фразами: дух говорит, что все идет хорошо и благополучно.
Когда снялись с табора и двинулись обратно, солнце уже склонилось к закату.