Прогноз и лечение.

Если говорить о лечении России от имперской опухоли, то, прежде всего, следует иметь в виду, что мотивация на излечение у «больного» преимущественно отсутствует. Как раз наоборот: есть стремление сохранить болезнь, содержащееся, например, в вечном вопросе «Как спасти Россию?» И действительно, у деструктивной паразитарной антисистемы никакой другой перспективы, кроме гибели нет и быть не может. Поэтому-то и приходится ее спасать, из раза в раз воскрешать этого всегда разлагающегося и смердящего «франкенштейна».

Поэт сказал, что «… в Россию можно только верить», и действительно, спасает российскую деструктивную систему вера, и не просто вера в не постигнутое, а вера как антагонист логики и очевидности, как принятие абсурдизма. Упоение «вечными» и «нерешимыми» вопросами — это маркер избегания очевидного, нежелания решать никакие проблемы, оставить всё как есть. «Вечные» вопросы — это вершины айсбергов, под которыми скрыты массивы лжи и страха осознания этой лжи. На самом деле все российские фатальные парадоксы легко объяснимы. Например, понятна такая такая известная неизбежность, как «дураки и дороги»— действительно, умный человек не может принять философию «халявы», он, если не понимает, то хотя бы интуитивно чувствует, что за «халяву» даже при любом удачном исходе потом придется расплачиваться (личными проблемами, несчастьями, неврозами, зависимостями, болезнями и пр.) Поэтому встроиться в российскую пирамиду умному человеку просто невозможно, в антисистеме существует отрицательный отбор, который идет не по критериям ума, а наоборот, по таланту его выключения по холуйским мотивам, способности идти на любое безумие вразрез с очевидностью если это нужно антисистеме.

Кроме того, была своеобразная польза для теплившейся где-то в захолустьях русской культуры в дураке-начальнике и плохих дорогах — они служили тем буфером, который предохранял от проникновения, вмешательства антисистемы в реальную жизнь, что грозило бы полным уничтожением культуры и вообще жизни в деревне. Примерно эта трагедия и произошла в результате развития коммуникаций, транспорта в XX веке и крестового похода дураков-халявщиков, вооруженных мессианской идеей, против крестьянства…

Кроме всего прочего, с точки зрения системного подхода совершенно ясно, почему в России любые позитивные реформы обречены — позитивная логика реформ просто несовместима с противоположной логикой деструктивной антисистемы, позитив в России существует до тех пор, пока антисистема его терпит. Зато вполне успешны реформы, основанные на деструкции — подавлении, силе, угнетении, «затягивании гаек». Также понятен уход из одной болезни в другую путем чужеродных (западных) прививок — мол, вылечим наш рак прививкой вашей чумы — чужая болезнь всегда лучше. Нельзя привить чужое здоровье, можно только болезнь. Избегается осознание, например, того, что западная цивилизация тысячелетиями нарабатывала методы сдерживания деструктивности той же демократии, и то эта защита не всегда срабатывает, яркий тому пример — восхождение фашизма в демократическим путем в Германии... В России единственный выигравший от прививок чужих болезней под видом реформ — антисистема, не упускающая ничего разрушительного.

В лице западной демократии мы имеем дело не с антисистемой, как в России, а с «недосистемой» — эклектическим сведением несходящихся подсистем, что называется «агрегатом». Т. н. «система сдержек и противовесов» (автономных ветвей исполнительной, законодательной и судебной власти, системы выборов, свободы средств массовой информации, экономической свободы) — это конечно же не система, а совмещение несовместимых подсистем, игра на их несовместимости, агрегат, который при определенных специфических условиях работает, но гарантий никаких не дает. Панацеей демократия не является. Лечить таким агрегатированием (демократизацией) антисистему дело безнадежное, даже работает в обратку — фрагментация власти только усиливает отчуждение, распад, что неминуемо приведет к последующему судорожному аварийному рефлекторному собиранию —фашизму со всей его атрибутикой. Если имперская раковая опухоль, как имитация системы, еще худо-бедно какое-то время протянет, то демократическая резекция на части раково-имперской иерархии («разделение властей »), только ускоряет деструкцию, распад и последующий переход к фашизму, как переход рака in situ (на месте, устойчивый, равновесный) в инвазивный (активный, метастазирующий)...

Понятна и такая российская фатальная неизменность, как выраженная когда-то Н.М. Карамзиным — «воруют…». Воровство — это всего лишь частное проявление неафишируемой российской национальной идеи, идеологического хребта «ракообразной» антисистемы — ее величества «халявы». К тем же частным ее воплощениям относится и неизживаемое взяточничество. Подношения, например, в церковной жизни считаются признаком благочестия, таким образом взятки получают религиозное благословление. Кроме того, мздоимство имеет и позитивное значение — сглаживает несоответствие конкретным реалиям и морали деструктивных российских законов, гребущих всех под одну уставную гребенку…

Также понятно, откуда взялся парадокс необыкновенной русской душевности, альтруизма и в то же время наблюдение, говорящее о проявлении взаимной ненависти русских по отношению друг к другу, выраженном в такой поговорке, как «не в том счастье, что своя корова отелилась, а в том, что у соседа сдохла», или способности устраивать ходынское поле, собачиться, давить друг друга везде, где что-то «дают». Противоречие мнимое, поскольку в одном случае речь идет о действительных русских, принадлежащих к русской культуре, системе ценностей, ставящей во главу угла отношения, и в другом — противоположному внекультурному типу представителей антисистемы, продвигающей отчуждение, которых ошибочно относить к русским, если речь идет о чем-то уникальном. Такие же свойства у раковых клеток, имеющих, в отличие от здоровых, отрицательный, отталкивающий заряд на своей оболочке, сосуществующих на принципах отталкивания. Некорректно называть этот «отряд ракообразных» русскими, — всё встает на свои места, если относиться к ним, как к «общечеловекам». Осложняется всё лишь тем, что и русский гений, и имперское злодейство порой совмещены в одном человеке, превращаясь в этакую шизофреническую расщепленность. Ошибка, например, националистов в том, что они пытаются провести границу между людьми, а она зачастую проходит внутри человека, причем еще и подвижна, и излечение людей от культуральной шизофрении вполне возможно...

Вполне логически объяснима патологическая бедность русских и других центральных народов России. Кроме перманентного колониального грабежа сверху, есть и стремление снизу к избавлению от денег и собственности, которые в рабской империи служат роль плетки — инструмента наказания, принуждения и манипулирования из центра. Особенно это хорошо видно в условиях «либерально-демократической» формы существования империи: все решения и законы, исходящие от всех ветвей власти ориентированы на наказание деньгами, шантажу собственников и предпринимателей, вынужденных легализовывать свою деятельность.

В этом и причина презрительного отношения российского государства к бедным: неимущий, лишаясь материальных благ, выскальзывает из-под рабской зависимости, становится свободным, а это изгой-умник, подлежащий третированию в стадном сообществе, объединенном общим стремлением к корыту. Стремление к свободе в России входит в противоречие с либеральной экономикой...

Отвечая и на другие вечные вопросы «кто виноват» и «что делать», ошибочно обвинять каких-то конкретных людей. Главным виновником российских бед и несчастий остается невидимая имперская антисистема, антикультура отчуждения — с ней-то и надо что-то делать. Восстания, бунты, революции — любое силовое воздействие обречено на поражение — обыграть антисистему, играя на ее же поле по ее правилам, невозможно, от физической конфронтации она только выигрывает, встречная агрессия ее только подпитывает и организует. Королеву разрушительности разрушительностью не одолеть — кто только ни пытался, всё возвращается на круги своя, в данном случае — на круги ада.

Для таких случаев, когда враг заведомо физически сильнее, еще и невидим, работает парадоксальный евангельский принцип «подставь щеку» — выход из борьбы с разрушителем лишает его противника, возможности сбрасывать на кого-то свою разрушительность, и он вынужден, оборачивая ее на себя, самоуничтожиться. Имперская антикультура только потому и существует длительное время, что есть культуры, которые с нею борются, сглаживают, берут на себя разрушения, сохраняя раковую опухоль в состоянии, как говорят онкологи, in situ (на месте) чуть ли не тысячелетиями. Да и одно из основных свойств рака — он до определенного времени «не болит»...

В отношении физического рака предложено лечение именно по парадоксальному принципу: не борясь с ним, а предоставляя раку зеленую улицу, организуя искусственные кормушки-инкубаторы с тем, чтобы впоследствии, приученных к кормушкам раковые колонии уничтожить простым отключением от питания.

Именно такая «терапия» сложилось естественным образом в России. Культура получила по рукам в ее старании свести несводимое — систему с антисистемой, утратила возможность «спасать Россию». Антисистема вырвалась на свободу, выйдя на новый вид «халявы» — тотальной распродажи российских природных ресурсов и полезных ископаемых. Нужда в подпитке реального производства и сельского хозяйства отпала вообще, активизировался процесс стягивания людей в мегаполисы (те же кормушки-инкубаторы). Нетрудно догадаться что будет, когда «халява» закончится, а она закончится в любом случае, и выстроенная вокруг перераспределения «халявы» антисистема, как злокачественная «строма», рухнет. Причиной катастрофы может изменение любого параметра: падение курса доллара, конъюнктуры рынка нефти, козни конкурирующих «халявщиков» и т. п. — повод совершенно не важен. Антисистема статична и косна, и со временем становится всё больше и больше уязвимой, неповоротливой и неспособной реагировать ни на какие изменения внутренних и внешних условий. Происходит не так уж редко встречающее в истории явление — Земля как бы не терпит распределенной болезни, она самоочищается, локализуя, собирая разбросанные больные элементы в язвы — города-мегаполисы, предоставляя им возможность самим себе сотворить «Армагеддон», самоуничтожиться и не препятствовать дальнейшему развитию культур и эволюции. Всё, что требуется — не мешать представителям антикультуры сломать себе шею в погоне за «халявой».

Нет ни малейшего шанса, что «халявная» приманка кормушек-инкубаторов не сработает. Притяжение «халявы» непреодолимо, тянет отчужденных как на аркане в призрачный мир «халявного» вечного счастья наподобие «зова» из советского к/ф «Отроки во вселенной», тянушего, якобы, к физическому «осчастливливанию», а приведшего цивилизацию к трагедии… Также в не менее пророческом фильме Г. Данелия — «Кин-дза-дза!», представители отчужденного мира попадают в ловушку именно в погоне за «халявой», а остальным придется-таки возвращаться на свою планету из «антитентуры» отчуждения, к ценностям отношений, любви и культуры, сдаденным так неосмотрительно.

Кадры из к/ф «Отроки во вселенной» и «Кин-дза-дза!»

Абсолютно бессмысленно говорить о перспективах «халявы» самим «халявщикам». Защититься от катастрофы, в которую тянет их «халява», они не смогут, даже точно зная перспективу. Будут неукоснительно ползти к краху, как кролики в пасть к удаву. Причина их бессилия не в какой-то запредельной жадности, а в тяжкой зависимости — такой же как, например, у алкоголиков или наркоманов, так же бессильных перед зависимостью и зачастую ее отрицающих до самого конца. Глупо объяснять алкоголизм и наркоманию жадностью к алкоголю и наркотикам. Не менее глупо сводить к жадности и «халявоманию»...

Кроме прочего, есть еще один позитивный момент в возникновении ресурсной гипер-халявы: легкие нефтяные деньги настолько вскружили голову власти, что она полностью переместила свое внимание на них, забыв о народе. Раньше для изымания «халявы» всегда требовалось удерживать людей в состоянии рабской зомбированности — вбивать то через православие, то через коммунистический агитпроп рабскую «общечеловеческую» систему ценностей, имперскую антикультуру. Теперь необходимость в этом отпала, государственный аппарат больше в доходах от эксплуатации людей не нуждается, идеология государства стала либо вялой, либо очевидной демагогией, либо ее нет вовсе. Это дает время беспрепятственному развитию новой свободной идеологии «снизу». Альтернативная идеология не будет восприниматься всерьез до тех пор, пока не созреет, и бороться с нею станет уже поздно.

Однако нет более страшного врага у представителей антисистемы, чем они сами. Наивно думать, что могут что-то позитивное построить, например, инфантильные нео-квази-комсомольцы «Наши», «Местные», «Идущие вместе», «Молодая гвардия», у которых не хватает ума не то чтобы скрывать постыдный карьеризм, а они даже им гордятся, легализуя то, что уже давно укоренилось во власти и без них. Как раковые клетки лишены всякой дифференциации и полезности, но, тем не менее, рвутся к кормушке, так и у представителей современных российских молодежных движений и политических партий нет никакой идеи, кроме встраивания в систему «халявного» кормления. Это касается и, якобы, «оппозиционного» лагеря — «несогласные», «Другая Россия» никакой другой идеи, кроме «а дай-кось я» выдвинуть не могут, все думают, что облагодетельствуют общество, если дорвутся до ярлыка на княжение и сбор дани. Происходит негласный сговор: никому ни под каким видом не ставить под сомнение «кормушку» — саму систему власти, выступать можно только за замену кресел, и всеми, неважно какими — демократическими, либеральными, коммунистическими, патриотическими и др. фибрами сакрализовать имперское единство. Не случайно партии в названиях вдруг стали тяготеть к «России» — «Единая Россия», «Свободная Россия», «Справедливая Россия».

Нет никакой разницы как на этот раз будут самоуничтожаться «общечеловеки» — наиболее вероятен сценарий, похожий на путь фашистской Германии: неадекватная рынку антисистема спровоцирует кризис; далее этот кризис вызовет инстинкт фашистского сплочения, тупого зоологического единения нации; потом дурной взлет, беснование экономики с милитаристским уклоном, провокация войны. Без войны империя — всего лишь механизм грабежа, бессмысленного садо-мазохистского подавления и развала. А вот с войной империя обретает смысл, война ее выстраивает, упорядочивает, дает простые и четкие ответы на все вопросы. Если спровоцировать войну, то вчерашние «халявщики» и воры у государственных кормушек уже выглядят не так заметно. И обреченно провальная экономическая деятельность имперской власти может спастись только войною и кризисом-голодом. У России два союзника — голод и война. За эти лекарства она и будет цепляться в очередной сто первый раз. Ну а потом крах...

Важно видеть, что такой путь есть естественный путь самолечения от рака, и ему нельзя препятствовать, т. к. благие намерения только оттянут конец и увеличат количество жертв, которых и сейчас-то очень много — вымирание в мирной России бьет рекорды потерь военных лет. Нужно видеть, что на этот раз происходит «прощальная гастроль» российского рака, и скоро хосписа размером в 1/7 часть суши на планете не будет. Россия, как евро-азиатская межевая помойка, на которую сбрасывалось всё деструктивное, будет, наконец, расчищаться и благоустраиваться. Так или иначе российская имперская антисистема отправится в небытие, туда же, куда отправились ее трижды проклятые не менее одиозные прародители: Римская, Византийская, Монгольская и др. империи.

Подобный сценарий не обязательно означает распад России, а лишь изменение качества ее государственной системы — из злокачественной статичной «вертикальной» антисистемы она может превратиться в доброкачественную конструктивную подвижную плоскую здоровую систему-конфедерацию, стимулирующую развитие входящих в нее уникальных культур. Закончится болтанка-лихорадка вверх-вниз, свойственная всем деструктивным системам, начнется ровная прямая дорога. В общем, прогноз, как сказал бы врач, оптимистический, и есть большое везение в том, что вскоре придется увидеть столь глобальную перемену, нечто такое, чего и представить себе было невозможно ни в какой утопии…

В самой патологической отсталости российского гос. устройства есть «плюс»: нет другой такой страны, народы которой необходимость выживания выталкивала бы к необходимости качественного скачка — формирования беспрецедентно нового типа общественных отношений. Правда, произойдет это не раньше, чем придет системное понимание российских проблем. Например, в общественном сознании сепарируются понятия «система» и «порядок». Только «система» может быть конструктивна, самовыживаема изнутри. А «порядок» — это еще не система, и даже может быть антисистемой, подвержен распаду, энтропии, а потому требует императивного силового насаждения, т. е. являет собой деструктивную организацию общества. Не случайно общественное устройство в немецком варианте антисистемы —Третьем рейхе называлось «Новый порядок» («Ordnung»)...

Бесполезно пассивно ожидать («верить»), что власть, чиновничество в «светлом будущем»сами собой построят что-то конструктивное. Это в принципе невозможно: чиновник строит не«систему» и «порядок», на котором его корпорация и паразитирует. «Система» — это совсем другое, и даже в некоторых условиях противоположное «порядку», как опоре антисистемы. Порядок в антисистеме статичный, омертвляющий, останавливающий-тормозящий, запирающий, коснеющий, а системный порядок — живой, динамический, подвижный, стимулирующий, раскрывающий, инициативный. В отличие от антисистемы, в системе порядок не является самоцелью и первоценностью. Один из маркеров замены системности на порядок, российское проклятье — очередь. В функциональной системе получатель благ их зарабатывает и получает естественным образом, а в антисистеме, в которой функциональность принципиально рушится, все пред благами одинаковы, основной формой распределения становится порядок — очередь...

Само собой происходит только зло, разрушение, а добро, что-то конструктивное, созидающее нужно делать всегда специально. Российским народам придется до конца испить чашу спонтанной, формирующейся самой по себе деструктивности, чтобы прийти к неотвратимой необходимости активно и творчески вмешаться в систему общественных отношений. Основная надежда на идейный русский бунт, на этот раз осмысленный и прощающий...

Москва

© 2007 Юрий Кузнецов