Д. Шостакович. Квартет № 15, II ч.

Реприза общей трехчастности имеет черты видоизмененной симмет­ричной конструкции: аккорд-удар, сохраняя структуру, переосмысли­вается темброво; пуантилистский блок, удерживая фактурную конфигу-

I35

рацию, меняет конкретное звуконаполнение (при тех же ритмодинамических «показателях»); повторение, наконец, затрагивает структуру и фонизм аккордов-ударов, которые к тому же подвергаются некоторой разработке.

В коде, синтезирующей материал серенады и аккордового сопро­вождения, аккорды-удары даны в том же звуковом составе, но в ином темброво-артикуляционном решении, что придает им кульминационное, итоговое звучание.

12-тоновая тональность неназойливо управляется центральным то­ном ми К поддержанным в тектоническом плане звуком си_b как высот­ным уровнем проведения темы (повторено дважды).

Итак, мы пытались продемонстрировать единство гармонической и композиционной логики, их взаимообусловленность в конкретном звуко­вом воплощении. Глубинной структурой здесь скорее всего является ло­гика музыкальной композиции, конкретнее — драматургический про­цесс, а не какие-либо синтаксические правила организации гармоничес­кой речи. Весьма существенным оказывается принцип неоднородно­сти гармонических единиц, определяющий контрастирование, варьиро­вание и другие импульсы линейного течения музыкальной мысли.

Итак, подведем итоги. При анализе гармонических отношений, понимаемых как реализация структуры высотной системы, следует при­менять следующую операционную технику:

установление основных принципов музыкальной композиции, свя­занных с контекстом, текстом и подтекстом ²³;

установление композиционных функций частей — i : m : t, вклю­чая возможность их совмещения, а также ритма формы;

установление характерных свойств гармонических единиц с точ­ки зрения строения и фонизма;

установление уровней структуры музыкального текста: а) на­хождение базисной «глубинной структуры», линейного последования гармонических элементов и характеристика логики этого последования в связи с логикой музыкальной композиции; б) характери­стика близлежащего плана структуры, конкретизация линейного после­дования гармонических единиц, фонического воплощения и звукосопряжений: конкретная взаимосвязь элементов друг с другом и с централь­ным элементом, тоникой; типы взаимосвязи (линеарные, басо-фундаментальные, сонорные) с учетом гармонического ритма.

2. Выше был рассмотрен механизм порождения гармонического языка на основе композиционной логики произведения. Установлено, что синтаксические принципы гармонически осмысленных последований — отражение глубинного семантического замысла. В известной мере тако­го рода подход имеет если не универсальный характер, то достаточно широкое поле приложения. С таким «мерилом» можно подходить ко многим произведениям как тональной, так и атональной ориентации, — с поправкой на принцип централизации и децентрализации.

Однако принципы и способы построения гармонического целого мо­гут иметь специфический характер, обусловленный требованиями стиле­вой системы. Обратимся к выяснению синтаксических законо­мерностей в композициях, основанных на принципе «порождающей модели», на примере позднего Скрябина.

Образ Прометея — символ, возвещающий людям идею «бесконеч­ной силы», «безграничного могущества», «непобедимости», «торжества» человеческого разума и воли (Скрябин), является центральным для ху­дожественного мышления композитора.

²³ См. об этом: Назайкинский E. В. Логика музыкальной композиции, с. 92—101.

Прометеевское начало в творчестве позднего Скрябина связано, с одной стороны, с многомерностью символа -- в плане содержания; с дру­гой — его структурой, то есть символом как принципом конструирова­ния, порождающей моделью. Здесь мы подходим к объяснению грамма­тики гармонического языка как механизма, порождающего совокуп­ность гармонических последований. Если символ, согласно избранной нами отправной эстетической категории, есть принцип конструи­рования, есть «общность закономерного разложения в ряд отдельных единичностей», то, следовательно, и музыкальная целостность, его вопло­щающая, может быть объяснена с этих позиций общего и единичного.

Так называемый рационализм, расчет, математичность скрябинско­го метода — это в итоге есть выведение высотной структуры из общно­сти, закона (символа) всех «отдельных единичностей».

Рассмотрим действие порождающей модели на ор. 67 № 1 — пост­прометеевском сочинении.