«Уже в самом понятии «самоактуализация» заключается утверждение, что есть некая «самость», подлежащая актуализации» (Маслоу, 1997, с.57).
Никто из физиков никогда не видел непосредственно ни атом, ни, тем более, элементарную частицу. Но, более двух тысячелетий вынашивая концепцию «атом», физики создали особое концептуальное пространство взаимного доверия, и на основе общего понимания своих проблем они научились производить машины и аппараты, «показывающие» атом. Любой сомневающийся в существовании «атома» будет проклят и предан анафеме научным сообществом. Сконцентрировавшие в своих руках огромные ресурсы физики теперь строят еще более грандиозные машины и аппараты, которые «показывают» элементарные частицы, черные дыры и несуществующие трансурановые элемента. Это не было бы бедой, если бы они не требовали, в соответствии с модой, чтобы религиозные деятели показали им таким же образом «душу», а психоаналитик — «ид», «эго» и «суперэго». Так как обладающим средствами Церквям и не снилось концептуальное единство, а еще более разрозненным психологам, помимо того, и не снились такие деньги, которыми располагают физики, машина, показывающая «самость», до сих пор не создана, что до сих пор позволяет толковать декартову «шишковидную железу» в лоб, а не метафизически.
Далее приведены сведения, касающиеся представлений о самости. У.Джеймс считал самостью «то постоянство личности, которое каждый из нас обнаруживает каждый раз, когда просыпается». Он выделяет три «уровня» самости:
1) материальный — это то, что мы отождествляем с собой, включая не только тело, но и дом, семью, друзей. «В самом широчайшем возможном смысле самость человека — это все, что он может назвать своим, не только его тело и психические способности, но и одежда, дом, книги, жена и дети, его предки и друзья, его репутация и работа, земли и лошади, яхта и счет в банке. Все эти вещи дают ему сходные эмоции. Если все это растет и процветает, человек чувствует себя ликующим; если они убывают, он чувствует себя поверженным, — не обязательно в равной мере по отношению к каждой вещи, но походим образом по отношению ко всему этому» (цит. по Фэйдимен и Фрейгер, 1996, с.210).
2) Социальный — «это признание, которое он получает от окружающих». Это любая роль, которую вольно или невольно принимает человек. Понятие «социальная самость» Джеймса связывает с конкретной социальной ролью и теми элементами, которые вокруг этой роли кристаллизуются. Поэтому «самостей» социального уровня может быть больше одной. Если это произошло, то наилучшая стратегия заключается в том, чтобы оставить только одну и вокруг нее организовать свою жизнь.
3) Духовная самость — это внутренне субъективное бытие человека. Это активный элемент в сознании. «Это вместилище интереса — не приятное или болезненное, но удовольствие или боль как таковые, а то в нас, к чему обращаются удовольствие или боль, приятное и болезненное. Это источник усилия и внимания, место, откуда исходят решения воли» (там же, с.211).
Джеймс не проводит четких границ между этими двумя уровнями самости, например, духовная самость — это не чисто духовный феномен, что «все наше чувство духовной активности, или то, что обычно так называют, в действительности — ощущение телесной активности, природу которой большинство людей не замечает» (там же, с.211). Нет и четких границ между личностью и «космическим сознанием»: «Из моего опыта… догматически вытекает определенное заключение… существует континуум космического сознания, в котором наша индивидуальность лишь создает случайные заграждения, и в котором наши отдельные умы растворяются как в материнском …… (там же, с.211).
«Личность, по Джеймсу, возникает как взаимодействие инстинктивных и привычных граней сознания, а также личных волевых аспектов. Патологии, персональные различия, стадии развития, тенденции к росту и все остальное — это реорганизация основных строительных блоков, предоставленных природой и утоньшенных эволюцией» (Фэйдимен, Фрейгер, 1996, с.195).
Джеймс много говорил о самосовершенствовании человека, возможностях личной эволюции, наличии в каждом внутренней способности изменять свое положение и поведение. Он постулировал наличие резервуара опыта, латентного или реализованного, который лежит за стремлением к росту. Истина и рост обретаются только в активности, опыте: «Мир ждет наших усилий, ждет последнего прикосновения наших рук. Человек рождает истину в мире» (там же, с.200). Двигателем процесса роста является «здравый ум», а «здравый ум» — это способность действовать с точки зрения идеалов. Идеалы — это активная сила, особенно в сочетании с позитивным настроем. «Я не думаю, что … идеалы самодостаточны и не нуждаются в реализации… Идеалы должны быть направлены на трансформацию реальности — не менее того!» (там же, с.201).
Итак, самость — это то, что я ощущаю «моим», это моя социальная роль (роли), и это лично мой источник активности, усилий, воли, внимания. Цель человека — личная эволюция, самосовершенствование, рост. Устремленные к идеалам, мы собственными усилиями, на основе свободы воли, трансформируем мир, совершенствуясь при этом сами.