Проблемы богословия в представлениях Русской цивилизации

А.В.: Виктор Алексеевич, передо мной красочный проспект, свидетельствующий о том, что с 25‑го по 30‑ое апреля 2003 года в г. Санкт‑Петербурге прошла международная конференция, посвящённая проблемам глобализации и роли религий в единении человечества. Я знаю, что Вы были участником этой конференции.

В.А.: Да, действительно, конференция состоялась во дворце «Знаменка», по соседству с новой президентской резиденцией в Стрельне; на ней присутствовали представители всех континентов Земного шара. Основные доклады были связаны с надеждами на перемены во взаимоотношениях между религиями как на основу для конструктивного диалога цивилизаций. Однако проведение мероприятий с такой мерой понимания в России выглядит с каждым годом всё более нелепо. Подобная дискуссия ещё десять лет назад не вызвала бы нынешней неудовлетворённости, но не сейчас, когда во всех регионах России оглашена и изучается в простонародье Концепция общественной безопасности «Мёртвая Вода». Она даёт принципиально иной взгляд на место и миссию всех религий без исключения, как на инструмент разделения народов и их подчинения глобалистам, как на инструмент атеизма, разработанный для сокрытия истины о Боге, истинном Творце и Вседержителе.

А.В.: Чему же было посвящено Ваше выступление?

В.А.: Я как раз и остановился на неприемлемости обсуждения глобальных проблем человечества без обозначения мировоззренческих позиций автора. Любая проблема в разных концепциях приобретает разные оценки с позиций «хорошо» — «плохо». Продолжать дискуссии и делать вид, что в России нет собственной концепции, изложенной в открытой лексической форме, уже просто невозможно. А потому тема моего доклада была посвящена проблемам богословия Русской цивилизации. Я поставил задачу довести до участников конференции мысль о том, что от многоликого атеизма, который зачастую прикрывается религиозной фразеологией, человечество пойдёт курсом истинного Богодержавия к единству разума и веры. Затронул я и мировоззренческую проблему о соотношении науки и религии. Кстати в 2002 году газета «Известия» провела продолжительную дискуссию, которая началась многообещающей статьей С. Новопрудского «Конец религий», но благополучно была сведена на нет представителями церковных и научных иерархией.

А.В.: А насколько актуальны вопросы религии сегодня? Ведь всплеск верующих пошёл на убыль. В чём существо вашего отношения к позиции церкви и официальной науки?

В.А.: Надеюсь, что радиослушателей не смутит статистика нынешнего безверия общества, которая представлена в газете «Известия». В вопросах социологии и богословия человечество стоит на пороге Прозрения, сравнимого по масштабам с Прозрением в системе представлений о материальном мире времён Коперника, Джордано Бруно, Галилео Галилея. Анкетные опросы проживавших с ними соотечественников дали бы ещё более удручающие результаты, и тем не менее крамольные, не разделяемые большинством представления тех времен помогли выйти на Правду‑Истину. Ныне наступающий момент Прозрения предвосхищал Ф.И. Тютчев: «Был день, когда Господней правды молот громил, дробил Ветхозаветный Храм. И собственным мечом своим заколот в нем издыхал Первосвященник сам.»

Бесполезно искать истину среди тех авторов, кто, в отличие от бескомпромиссной позиции Джона Леннона, предрекшего скорую кончину христианства, обременён необходимостью сохранения статуса в той или иной социальной иерархии, связан довлеющими в ней стереотипами, будь то стереотипы академической науки, церковной иерархии или знахарских кланов.

Связано это с тем, что иерархии разного рода посвящений по мере развития человечества были приспособлены для реализации алгоритмов блокирования миропонимания и сокрытия герметичной истины в угоду посвящённым. При этом наиболее тонким и древним является алгоритм сокрытия представлений о едином для всех живущих на Земле Боге, о религии, как о жизненном диалоге человека с Богом без «брокеров» и любых посредников иного толка. Он безотказно отработал уже более трёх тысяч лет со времён прервавших религиозную реформу фараона Эхнатона (1375‑1358 г. до н.э.), утверждавшего для всех живущих единобожие. Суть этого алгоритма в том, что истина для посвящённых о наличии Бога единого для всех живущих на Земле скрывается за ширмой противостоящих друг другу, но в равной мере ложных мнений о Его отсутствии. При этом как «Ложь № 1», так и «Ложь № 2» могут содержать свой набор разнообразных, но в главном единых по существу мнений. Главное, в чём они едины, это в том что нет Единого Бога — Творца и Вседержителя для всех живущих на Земле, для всего тварного Мироздания.

Все известные и представленные обществу точки зрения в вопросах религии можно разделить на два больших класса. Первый из них — материалистический атеизм(Ложь № 1). Суть его — в отрицании Бога, равно как и посланников Божьих. Материалистический атеизм возник из отрицания бытия невидимого и неощутимого, духовных и полевых явлений. Базируется он на неверии другим людям, имеющим нравственно‑этический религиозный опыт прямого общения с Богом. Отсутствие доказательств бытия Бога в их мировоззренческой системе ошибочно воспринимается ими как доказательство Божьего небытия.

Второй класс точек зрения, представленный и в дискуссии, где я присутствовал, как религиозность и вера в Бога, является по своей сути атеизмом иного толка — идеалистическим атеизмом(Ложь № 2), это атеизм всех без исключения церковных иерархий. Суть его состоит в том, что он провозглашает наличие сконструированного земными силами бога и требует от подконтрольной паствы строгого соблюдения характерных для каждой из конфессии только строго своих заповедей, догматов и символа веры. Так, в 325 году на Никейском Вселенском соборе один из посланников божьих Иисус Христос при голосовании большинством голосов был признан богом, тогда же был принят и Никейский символ веры, очень далёкий от истинных пророчеств Христа. Каждая из конфессий считает своё учение более правильным, а всех остальных, придерживающихся другой символики, объявляет врагами своего бога и готова биться с ними до тех пор, пока они либо уверуют, либо будут уничтожены. Именно под знамёнами идеалистического атеизма через столкновение противоборствующих конфессий организуется большинство кровопролитий на Земном шаре, в том числе и в настоящее время. Любая церковная иерархия организована так, что чем ближе человек к церкви, тем дальше он от Бога; это подчёркивал в свое время Л. Толстой.

Об эффективности указанного мною алгоритма сокрытия представлений о Боге — Творце и Вседержителе, осуществляющем иерархически наивысшее всеобъемлющее управление в жизни общества, свидетельствует и статья академика В. Гинзбурга «Наука и религия в современном мире» («Известия», 01.02.2002 г.), в которой все анализируемые разновидности «религиозности» являются по факту разновидностями атеизма и безбожия. Пора бы уважаемым академикам понять, что вера в то или иное писание, поклонение тому или иному молитвенному коврику не имеет никакого отношения к истинной религиозности. Как не имеет отношения к религиозности и вера в сконструированного под определённые цели бога — в того, которого нет фактически, при неверии Богу по жизни. В человеческой цивилизации вот уже более 3 тысяч лет действуют как видимые, так и «не проявленные» силы, которые стремились и стремятся встать между человеком и Богом. В лучшем случае они делают это ради «комиссионных», получаемых от человечества за своё посредничество, фактически уводящее человека от Бога, который есть.

К 1917 году Россия преодолела идеалистический атеизм. В течение 70‑ти лет нашему народу навязывались идеи атеизма материалистического. К настоящему времени Россия перемолола, преодолела материалистический атеизм и необратимо пойдёт курсом к Богодержавию. Активно навязываемые злонамеренные усилия по возвращению нашего народа в лоно идеалистического атеизма потерпят крах, будут пресекаться не только земным здравомыслием, но и Божьим Промыслом.

В соответствии с нашими представлениями, атеистический взгляд на Мироздание страдает неполнотой, ибо разум человека ограничен, как ограничены и возможности знания. Вследствие этого в Мироздании всегда есть то, что остаётся принимать на веру. В предельно обобщающих понятиях мы признаем, что Жизнь — это Бог и Тварное Мироздание в виде триединства материи — информации — меры. Мировоззрение триединства можно назвать Богоцентричным , формирующим взаимообусловленную мозаичную картину мира.

Противоположностью ему является «Я‑центричное» мировоззрение , в котором не «Бог», а «Я» ставится в начало координат. Поскольку обстоятельства, с которыми «Я‑центр» взаимодействует, непрестанно меняются, то мысленное древо рассыпается, и происходящее предстает в виде случайно происходящих, не связанных между собой событий. Реальный мозаичный мир превращается для «Я‑центричного» мировоззрения в бессмысленный калейдоскоп.

А.В.: А не могли бы Вы пояснить, каким образом вера Богу может помочь в познании истины? Учёные заняты именно этим, и если они не видят вопросам веры практического применения, то и отношение к этим вопросам формируется соответствующее.

В.А.: Беда учёных состоит в том, что вопрос о месте Бога в познании истины они адресуют официальной церковной иерархии и всем тем, кто вместе с нею профессионально кормится на ниве идеалистического атеизма. Тот «бог», через которого церковь обирает свою паству, действительно, не помощник в познании истины, а скорее наоборот — с его помощью сокрытие истины и происходит.

Что же касается Бога непосредственно, которого нет в церквях, то в отсутствии диалектической связи с ним невозможно построить безущербную систему миропонимания, систему познания истины, которая обладала бы полнотой возможностей и не имела бы ограничений. Это связано с тем, что разум человека ограничен, не адекватен мирозданию в целом, а следовательно, ограничены и наши знания. Вследствие этого в истории человечества всегда было, есть и будет то, что остаётся принимать исключительно на веру. Только диалектическое единство разума и веры позволяет расширить систему миропонимания и познания истины до границ объективной реальности, до потенциальной возможности объять в ней все. Однако принятие чего‑либо на веру обладает своей спецификой. Согласие принять какую‑то информацию на веру, а равно отказ от этого обусловлены в психике индивида его истинной нравственностью. Это означает, что объективно порочная нравственность позволяет ошибочно принять на веру в качестве истинной заведомо ложную информацию. А вот праведная нравственность исключает принятие лжи и ошибок на веру в качестве истины.

Бог даёт доказательства своего бытия каждому персонально в строго индивидуальной неповторимой форме и ровно настолько, насколько сам человек праведен и отзывчив, насколько сам он верит Богу. Доказательства своего бытия Бог даёт человеку именно на веру его, но не на разум. Всевышний всегда отвечает на обращение (молитву) верующего тем, что изменяются обстоятельства его жизни, статистика случайно происходящих с ним событий соответственно смыслу обращения к Богу. Бог говорит с людьми исключительно на языке жизненных обстоятельств. Любая случайность, произошедшая с человеком — это прямая подсказка Свыше на необходимость каких‑то перемен в направлении объективной праведности. Многие не замечают этих подсказок и не реагируют на них. Человек, употребляющий алкоголь, вообще не способен фиксировать причинно‑следственные связи между своими поступками и вызванными ими «случайными» происшествиями. Их жизнь протекает в рамках попущения Божеского и зачастую полна приключений и катастрофичности. Такое ощущение у пьющих людей есть на бессознательных уровнях психики. Я был поражён, как точно эта алгоритмика была озвучена в моём присутствии в далеко не трезвой компании: «Вся наша склонность к оптимизму — от неспособности представить, какого рода завтра клизму судьба решила нам поставить». Да, действительно, Бог не меняет того, что «случайно» происходит с людьми, пока люди сами не переменят то, что есть в них.

Человек может не осознавать возможностей диалога с Богом, но искренней, осмысленной, праведной молитве Бог отвечает всегда, а если не происходит изменений в жизни в соответствии со смыслом молитвы, то обращающемуся к Богу даются те или иные пояснения, почему это не свершилось. Бог помогает человеку лишь в том, к достижению чего он сам прилагает все возможные усилия. (На Бога надейся, но сам не плошай).

Наиболее глубокие представления о вере Богу как элементу познания истины даёт в своих произведениях А.С. Пушкин. С вышеуказанных позиций становится понятен глубочайший смысл известного пушкинского афоризма «Гений и злодейство — две вещи несовместимые» («Моцарт и Сальери», 1830 г.). Это прямое указание на нравственно‑божественную обусловленность возможностей человека в познании. Гений получает массу информации на веру, а на веру она даётся исключительно по нравственности.

Творчество А.С. Пушкина едино и целостно. Для разрушения целостности миропонимания А.С. Пушкина иерархия материалистического атеизма, представленная официозной наукой, всегда выбрасывала из его оригинального текста последнюю строчку из его отрывка:

О сколько нам открытий чудных

Готовят просвещенья дух

И Опыт, сын ошибок трудных,

И Гений, парадоксов друг,

И Случай, Бог изобретатель