ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ В ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ

Просвещение В этот век, как и в предшествующий, в Западной Европе шел процесс дальнейшего укрепления капиталистических отношений.

Индустриальная революция в Англии превратила ее в мо­гущественную державу. Глубокие политико-экономические изме­нения привели к революции во Франции. Расшатывались фео­дальные устои в Германии. Эти социальные сдвиги укрепляли в противовес клерикализму, всесилию церкви, новые идеологиче­ские подходы. Расширялось и приобретало большую значи­мость движение, названное впоследствии Просвещением.

Как писал Н. В. Гоголь, просвещение означает стремление силой познания просветить насквозь все существующее. Мыс­лители, представлявшие это течение, считали главной причи­ной всех человеческих бед невежество, религиозный фана­тизм. Они требовали вернуться к естественной, неиспорчен­ной природе человека, покончить с суевериями, со слепой религиозной верой, утвердить в умах людей взамен ложного знания научное, проверенное опытом и разумом. Предпола­галось, что, следуя этим путем, удастся избавиться от соци­альных бедствий и пороков, с тем чтобы повсеместно воцари­лись добро и справедливость. Эти идеи приобретали в раз­личных странах различную тональность соответственно свое­образию их общественно-исторического развития.

Наиболее ярко проявились идеи Просвещения на француз­ской почве в преддверии революции, покончившей с феодаль­но-абсолютистским строем. В Англии, где буржуазные отно­шения утвердились раньше, чем во Франции, главным идео­логом Просвещения стал Локк. В этой же стране физик и ма­тематик И.Ньютон создал новую механику, повсеместно вос­принятую в качестве образца и идеала точного знания, как великое торжество разума.

 

АссоцианизмД. Гартли По образцу ньютоновской картины природы английский философ и врач Д.Гартли(1705-1757) представил психический мир человека. Он изобразил его продуктом работы организма “вибраторной машины”. Предполагалось, что вибрации внешнего эфира посредством виб-раций нервов вызывают вибрации мозгового вещества, которые переходят в вибрации мышц.

Параллельно этому в мозгу возникают, сочетаются и сме­няют друг друга психические “спутники” этих вибраций - от чувствования до абстрактного мышления и произвольных дей­ствий. Все это происходит на основе закона об ассоциациях.

Понятие об ассоциациях с давних пор использовалось, чтобы объяснить связь идей. Однако они считались связями “второго сорта”, иными, чем те связи между мыслями, кото­рые устанавливаются разумом. Более того, Локк, который ввел в научный оборот термин “ассоциация”, называл ее “своего рода сумасшествием”. Гартли же возвел ассоциацию во всеобщий механический закон всех форм психической дея­тельности, в нечто подобное великому ньютонову закону всемирного тяготения.

В своем труде “Размышления о человеке, его строении, его долге и упованиях” Гартли доказывал, что психический мир человека складывается постепенно, в результате усложнения первичных сенсорных элементов. Это осуществляется посред­ством их ассоциаций, в силу смежности этих элементов во времени и частоты повторений их сочетаний. Что касается общих понятий, то они возникают, когда от прочной ассо­циации. которая остается в различных условиях неизменной, отпадает все случайное и несущественное. Совокупность этих постоянных связей удерживается как целое благодаря слову, выступающему в качестве фактора обобщения.

Наряду со своей познавательной функцией слово (его фи­зический базис - опять-таки вибрация) исполняет также и волевую.

У ребенка связь между словом и поступком вначале уста­навливают взрослые, а затем он совершает этот поступок по собственной команде. При этом организацию поведения регу­лируют две мотивационные силы: удовольствие и страдание.

По законам ассоциации они соединяются с различными объектами. Задача воспитания сводится к закреплению у лю­дей таких связей, которые бы отвращали от безнравственных дел и доставляли удовольствие от нравственных, социально ценных. И чем эти связи прочнее, тем больше шансов для че­ловека стать нравственной добродетельной личностью, а для всего общества - более совершенным.

Установка на строго причинное объяснение того, как возникает и работает психический механизм, а также на­правленность этого учения на решение социально-нравст­венных задач - все это обеспечило схеме Гартли широкую популярность. Ее влияние и в самой Англии, и на континенте было исключительно велико, причем оно распространя­лось на различные отрасли гуманитарного знания: этику, эстетику, логику,педагогику.

АссоцианизмД.Беркли и А.Юма По-иному истолковали принцип ассоциации два других английских мыслителя той эпохи- Д.Беркли (1685-1753) иД.Юм(1711-1776). Оба, в отличие от Гартли, принимали за первичное не физическую реальность, не жизнедеятельность организма, а феномены соз­нания. Их главным аргументом был эмпиризм - учение о том, что источником знания служит чувственный опыт, образуе­мый ассоциациями.

Понятие об опыте в различных философских контекстах меняло свой облик. Согласно Беркли, опыт - это непосредст­венно испытываемые субъектом ощущения: зрительные, мы­шечные, осязательные и др. В своем труде “Опыт новой тео­рии зрения” Беркли детально проанализировал чувственные элементы, из которых складывается образ геометрического пространства как вместилища всех природных тел.

Физика предполагает, что это ньютоново пространство дано объективно. По Беркли же, оно - продукт взаимодейст­вия ощущений. Одни ощущения (например, зрительные) свя­заны с другими (например, осязательными), и весь этот ком­плекс ощущений люди считают вещью, данной им независимо от сознания, тогда как “быть - значит быть в восприятии”.

Этот вывод неотвратимо склонял к солипсизму (от лат. “солус” - единственный и “ипсе” - сам) - к отрицанию любо­го бытия, кроме собственного сознания. Чтобы выбраться из этой ловушки и объяснить, почему у различных субъектов воз­никают восприятия одних и тех же внешних объектов, Беркли апеллировал к особому божественному сознанию, которым наделены все люди.

В своем конкретно-психологическом анализе зрительного восприятия Беркли высказал несколько ценных идей, указав, в частности, на участие осязательных ощущений в построении образа трехмерного пространства (при двухмерности образа на сетчатке).

Что касается Юма, то он занял иную позицию. Вопрос о том, существуют или не существуют независимо от нас физи­ческие объекты, он полагал теоретически неразрешимым. Хотя на практике в этом сомневаться не приходится. Люди полагают, что эти объекты и есть причины возникающих у них впечатлений и идей.

Между тем учение о причинности является не более чем продуктом веры в то, что за одним впечатлением (призна­ваемым причиной) появится другое (принимаемое за следст­вие). На деле же здесь не более чем прочная ассоциация пред­ставлений, возникшая в опыте субъекта. Да и сам субъект, и его душа - это всего лишь сменяющие друг друга “связки”, или “пучки” впечатлений.

Скептицизм Юма пробудил многих мыслителей от “догма­тического сна”, заставил их задуматься о своих убеждениях, касающихся души, причинности и др. Ведь эти убеждения принимались ими на веру, без критического анализа.

Мнение Юма о том, что понятие о субъекте может быть сведено к “пучку” ассоциаций, было направлено своим кри­тическим острием против представления о душе как особой, дарованной Всевышним сущности, которая порождает и свя­зывает между собой отдельные психические феномены.

Предположение о такой спиритуальной, бестелесной суб­станции защищал, в частности, Беркли, отвергший субстан­цию материальную. Согласно же Юму, называемое душой -нечто вроде сценических подмостков, где проходят чередой сцепленные между собой ощущения и идеи.

Английский ассоцианизм XVIII века как в материалисти­ческом, так и в идеалистическом вариантах направлял иска­ния многих западных психологов двух последующих веков. Как бы умозрительны ни были воззрения Гартли на деятель­ность нервной системы, она, по существу, мыслилась им как орган, передающий внешние импульсы от органов чувств через головной мозг к мышцам, т.е., иначе говоря, как реф­лекторный механизм. В этом плане Гартли стал воспреемни-ком открытия Декартом рефлекторной природы поведения.

Но Декарт наряду с рефлексом вводил второй объясни­тельный принцип - рефлексию как особую активность созна­ния. Гартли же наметил перспективу бескомпромиссного объ­яснения, исходя из единого принципа и тех высших проявле­ний психической жизни, которые дуалист Декарт объяснял активностью нематериальной субстанции.

Эта гартлианская линия вошла впоследствии в ресурс науч­ного объяснения психики, когда рефлекторный принцип был воспринят и преобразован Сеченовым и его последователями.

Нашла своих последователей на рубеже XIX-XX веков и линия, намеченная Беркли и Юмом. Ее преемниками стали не только философы-позитивисты, но и психологи (Вундт, Титченер), сосредоточившиеся на анализе элементов опыта субъ­екта в качестве особых, ни из чего не выводимых психических реалий (см. ниже).

Французскиематериалисты Самыми радикальными критиками любых учений, допускающих влияние на природу и человека сил, ускользающих от опыта и разума, выступили французские мыслители. Они объединились вокруг семнадцати книг “Энци­клопедии” (середина XVIII века), освещавших новейшие дос­тижения науки, техники и искусства (поэтому их принято называть “энциклопедистами”). В этих книгах излагались с материалистических позиций и вопросы психологии.

Крайним сенсуалистом зарекомендовал себя философ Э.Кондильяк (1715-1780). Для наглядности он предложил образ “статуи”, которая первоначально не обладает ничем, кроме способности ощущать. Стоит ей, однако, получить извне первое ощущение, хотя бы самое примитивное (напри­мер, обонятельное), как начинает действовать вся психическая механика. Как только один запах сменяется другим, сознание готово получить все то, что Декарт относил за счет врожден­ных идей, а Локк - рефлексии. Сильное ощущение порождает внимание, сравнение одного ощущения с другим становится тем фундаментальным актом, который определяет дальней­шую умственную работу, и т.д.

Другой француз,Ж.Ламетри (1709-1751), предложил, в отличие от “статуи” Кондильяка, образ “человека-маши­ны”. Именно так он озаглавил свой выпущенный под чужим именем трактат. Из него явствовало, что приписывать чело­веку душу столь же бессмысленно, как искать ее в действиях машины.

Клерикалы подняли бурю вокруг этого трактата, лишаю­щего смысла все религиозные вероучения, и сожгли его. Ламетри считал, что признание Декартом двух субстанций не более чем “стилистическая хитрость”, придуманная для обма­на теологов. Декарт устранил душу из организма животных. Ламетри доказывал, что не нуждается в ней и организм чело­века, с которым сопряжены его психические способности. Они -продукт его машиноподобных действий.

Другими лидерами движения за новое мировоззрение вы­ступилиК.Гельвеций (1715-1771),П.Гольбах (1723-1789) и Д.Дидро (1713-1784). Отстаивая принцип возникновения ми­ра духовного из мира физического, они трактовали наделен­ного психикой “человека-машину” как продукт внешних воз­действий и естественной истории.

Завершающий период в развитии французского материа­лизма представлен врачом-философомП.Кабанисом (1757-1808). Ему принадлежит формула, согласно которой мышле­ние - это функция мозга. Этот вывод он подкреплял наблюде­ниями, подсказанными кровавым опытом революции. Ему было поручено выяснить, осознает ли человек, которому от­секают голову на гильотине, свои страдания (о чем могут, например, говорить конвульсии). Кабанис ответил на этот вопрос отрицательно. Только обладающий головным мозгом человек способен мыслить. Движения же обезглавленного тела носят рефлекторный характер и не осознаются. Сознание - это функция мозга.

Понятие о функции, выработанное физиологией примени­тельно к различным органам, распространялось на работу головного мозга. Противники философии материализма ис­пользовали формулу Кабаниса для вульгаризации этой фило­софии. Кабанису приписали мнение, будто мозг выделяет мысль, подобно тому, как печень - желчь, а почки - мочу. Однако он, говоря о сознании как функции головного мозга, имел в виду совершенно иное. К внешним продуктам мозго­вой деятельности Кабанис относил выражение мысли в словах и жестах. За самой мыслью, подчеркивал он, скрыт неизвест­ный нервный процесс.

Французские материалисты сыграли в эпоху Просвещения большую позитивную роль в интеллектуальной жизни Евро­пы. Они отстаивали идею целостности человека, нераздельной связи его телесно-духовного бытия с окружающей средой -природной и социальной.

Они культивировали веру в способность чувственного опыта служить единственным гарантом рационального зна­ния о неисчерпаемом внешнем мире.*

* В этом они противостояли солипсизму Беркли и агностицизму Юма, которые так же, как и французские материалисты этой эпохи апеллировали к сенсорному опыту, к прямым свидетельствам органов чувств.

 

Столь же крепка была их вера в нераздельность психиче­ских явлений и нервного субстрата, который их производит. Доказывая необходимость перехода от умозрительного к эмпирическому изучению этой нераздельности, они подгото­вили почву для движения научной мысли следующего столе­тия в новом направлении. Представители этого направления искали корни явлений, считавшихся порождением бестелес­ной, соединяющей человека с Богом души, в доступной для скальпеля и микроскопа нервной ткани.

Росткиисторизмав XVII в.В век, о котором идет речь, пробиваются идеи историзма, которые резко отличают психологическую мысль этого периода от господства строгого механицизма.Эти идеи проникают в объяснения природы, как неоргани­ческой, так и живой. Если прежняя картина мира представля­лась геометромеханической, то отныне многие мыслители проникаются гипотезой об эволюции природы, ее превраще­ниях при переходе от одной эпохи к другой. Вершиной этих превращений считался “естественный человек”, независимо от того, к какому сословию он принадлежит.

В эпоху восходящего капитализма его идеологи рассмат­ривали общество как продукт интересов и потребностей от­дельных индивидов (Гоббс, Локк и др.). При этом взаимодей­ствие людей в соответствии с механической моделью природы признавалось подчиненным закону инерции, из которого вы­водилось извечное стремление каждого индивидуального тела к самосохранению.

В XVIII веке жизнь общества начинают осмысливать в ви­де закономерного, однако уже не механического, а историче­ского процесса. Родовые факторы выступают как первичные по отношению к деятельности индивида. Поиск их сыграл важную роль в прогрессе не только социологической, но и психологической мысли.

 

Итальянский мыслительД.Вико (1668-1744) в трактате “Основания новой науки об общей природе вещей” (1725) выдвинул идею, что каждое общество проходит последова­тельно через три эпохи: богов, героев и людей. Несмотря на фантастичность этой идеи, подход к социальным явлениям с точки зрения их закономерной эволюции был новаторским. Считалось, что это развитие происходит в силу собственных внутренних причин, а не игры случая или предопределений божества. Что касается психических свойств человека, то они, согласно Вико, возникают в ходе истории общества. В част­ности, появление абстрактного мышления он связывал с раз­витием торговли и политической жизни.

К Вико восходит представление о надындивидуальной духовной силе, свойственной народу в целом и составляю­щей первооснову культуры и истории. На место культа от­дельной личности был поставлен культ народного духа. Утверждая приоритет исторически развивающихся духов­ных сил общества по отношению к деятельности отдельной личности, Вико открыл новый аспект в проблеме детерми­нации психического.

Ряд французских и немецких просветителей XVIII века при­дали этому аспекту первостепенное значение. Французский просветительШ.Монтескьё (1689-1755) выступил с книгой “О духе законов” (1748), занесенной католической церковью в список запрещенных. В ней, вопреки учению о божественном промысле, утверждалось, что людьми правят законы, которые, в свою очередь, зависят от условий жизни общества, прежде всего - географических условий. Важная роль отводилась также этническим особенностям населения, характеру народа.

Другой знаменитый французский просветитель- Ж.Кондорсе (1743-1794) в “Эскизе исторической картины прогресса человеческого разума” (1794) изобразил историческое разви­тие в виде бесконечного прогресса, обусловленного как внеш­ней природой, культурными достижениями (открытия, изобре­тения), так и взаимодействием людей. Он не отрицал роли внутренних побуждений человека, но в качестве двигателя ис­тории у него выступали не отдельные личности, а массы. Что­бы избежать гильотины, он покончил жизнь самоубийством.

В Германии философИ.Гердер (1744-1803), отстаивая в четырехтомной работе “Идеи философии истории человечест­ва” (1789-1791) мысль о том, что общественные явления из­меняются закономерно, трактовал эти изменения как необхо­димые ступени в общем становлении народной жизни. При этом в качестве определяющего начала выдвигалось развитие не одного только разума (ср. Кондорсе), но широко понятой гуманности, человечности, достигнутой благодаря взаимному влиянию людей друг на друга.

Духовная активность, отличающая человека от животного, проявляется, по Гердеру, прежде всего в языке. В сочинении “О происхождении языка” (1770) он попытался развить исто­рический взгляд на языковое творчество и вместе с тем связать его с психологией мышления. Язык не есть нечто готовое; его развитие - динамический, творческий процесс. Развитие инди­видуального сознания в этих концепциях ставилось в зависи­мость от культурно-исторического формирования народа.

В России духовная атмосфера эпохи Просвещения опреде­лила философско-психологические воззренияА.Н.Радищева(1749-1802). За его знаменитое антикрепостническое сочине­ние “Путешествие из Петербурга в Москву” (1790) он был приговорен к смертной казни, замененной ссылкой в Сибирь. В ссылке Радищев написал трактат “О человеке, его смертно­сти и бессмертии” (1792). Само название трактата соотносило его с популярным в ту эпоху произведением Гельвеция “О че­ловеке”. Гельвеций выдвигал на передний план культ чувст­венности и интересы индивида. Радищев же подчеркивал, что в ряде вопросов его мысль “разнствует от гельвециевой”. Так, французский энциклопедист не показал, что “человек паче всех есть существо соучаствующее”, т.е. социальное.

Как подчеркивал Г.В.Плеханов, Радищев искал ключ к психологии людей в условиях их общественной жизни. По­пытки объяснить поведение людских масс естественным и закономерным ходом истории, устремленным к новым про­грессивным формам жизни, независимо от власти правителей, вызывали ярость клевретов этих правителей.

Многие мыслители эпохи Просвещения жестоко преследо­вались. Их сочинения сжигались. Но идея прогрессивного исторического развития народа и его культуры как факторов, определяющих сознание отдельных индивидов, укреплялась и обогащалась в следующую эпоху (наиболее развитую фило­софскую форму она получила у Гегеля), оказав глубокое влияние на искания и в области психологии.

Итак, век Просвещения подготовил два направления в разработке проблем психологического познания: а) трак­товка психики как функции высокоорганизованной материи -головного мозга, что способствовало экспериментальному изучению тех явлений, которые считались порождением бес­телесной, соединяющей человека с Богом души; б) учение, со­гласно которому индивидуальная психика коренится в соци­альных формах, нравах, обычаях, духе народа, которым движет собственная энергия культурного творчества, а не Божествен­ный промысел, вело к позитивному изучению фактов, запе­чатлевших психологическое своеобразие исторического бы­тия этого народа (в языке, мифологии, быте и др.).

Канти психология Особое место в философии XVIII столетия, оказавшей влияние на последующее развитие научной психологии, при­надлежит немецкому профессору из Ке­нигсбергаИ. Канту (1724-1804).

В первый период творчества он, восприняв идею развития, выдвинул гипотезу об образовании солнечной системы из первоначальной туманности. Затем от космогонии (учения о происхождении космических объектов) он перешел к “Критике чистого разума” (1781). Так называлось одно из его главных произведений. В нем он разработал новаторское учение об источниках и принципах научного знания. Это знание, соглас­но Канту, начинается с воздействия внешних объектов на нашу способность восприятия. Но сами объекты - это “вещи в се­бе”. Они непознаваемы. Он назвал их ноуменами - умопостигаемыми сущностями в отличие от феноменов - чувственно созерцаемых явлений.

Эти явления осознаются субъектом благодаря тому, что он обладает от рождения особыми орудиями - априорными (пред­шествующими всякому опыту и независимыми от него) форма­ми мышления, способами организации знания, категориями.

Помыслить о чем бы то ни было значит обобщить, синте­зировать чувственные представления посредством категорий (таких, как причинность, время, пространство). Они фильт­руют и структурируют данные нашего опыта, который без этих категории был бы бессмысленным хаосом.

Учение Канта, доказывая априорную целостность, интегральность психического образа объекта, отвергало ассоцианизм (считавший первичным психические атомы, которые объединяются благодаря ассоциациям). Кантова идея о том, что сознание изначально организованно, изначально обладает структурой и способами построения своего материала, проч­но вошла во многие психологические концепции XX столетия.