Ибн Сина и другие арабские натуралисты и математики особый интерес проявляли к органу зрения, существенно продвинув естественнонаучный анализ ощущений и восприятий как источников знания. Среди исследований в этой области в конце Х-начале XI веков выделяются открытия Ибн аль-Хайсама (в латинской транскрипции – Альгазена).
В каждом зрительном акте им различались, с одной стороны, непосредственный эффект запечатления внешнего воздействия, с другой – присоединяющаяся к этому эффекту работа ума, благодаря которой устанавливаются сходство и различие видимых объектов.
Ибн аль-Хайсамом были изучены такие важные феномены, как бинокулярное зрение, смешение цветов, контраст и т.д. Он указывал, что для полного восприятия объектов необходимо движение глаз – перемещение зрительных осей. Ибн аль-Хайсам подверг анализу зависимость зрительного восприятия от его длительности, введя, таким образом, время в качестве существенного фактора. При кратковременном предъявлении могут быть правильно восприняты лишь знакомые объекты. Это он связывал с тем, что условием возникновения зрительного образа служат не только непосредственные воздействия световых раздражителей, но и сохраняющиеся в нервной системе следы прежних впечатлений.
Схема Ибн аль-Хайсама не только разрушала несовершенные теории зрения, доставшиеся арабам от античных авторов, но и вводила новое объяснительное начало. Исходная сенсорная структура зрительного восприятия рассматривалась как производное от имеющих опытное и математическое основание законов оптики и от свойств нервной системы. Это направление противостояло одному из главных догматов схоластики, как мусульманской, так и христианской, – учению о том, что душа во всех ее проявлениях есть особого рода сущность, причастная к надприродному миру.
Изучением функций глаза занимались и другие ученые той эпохи. К достижениям средневековой психофизиологии относится открытие того, что чувствующей частью органа зрения является не хрусталик, как предполагалось прежде, а сетчатая оболочка.
Это открытие считают принадлежащим философу и врачу XII века Ибн Рошду (в латинской транскрипции – Аверроэсу), учение которого о человеке и его душе больше, чем какое бы то ни было другое, оказало влияние на западноевропейскую философско-психологическую мысль. Оно жестоко преследовалось как мусульманской (принятой в Халифате в качестве государственной), так и христианской религией. И это не удивительно, поскольку Ибн Рошд отрицал бессмертие индивидуальной души. Он по-своему прокомментировал учение Аристотеля, а именно сделал упор на разделении души и разума. Под душой понимались функции, которые неотделимы от организма (прежде всего – чувственность). Они необходимы (таково было и мнение Аристотеля) для деятельности разума. Они нераздельно связаны с телом и исчезают вместе с ним. Что же касается самого разума, то он является Божественным и входит в индивидуальную душу извне, подобно тому, как Солнце посылает лучи органу зрения. С исчезновением тела и индивидуальной души «следы», оставленные Божественным разумом в период воздействия на нее, отделяются от исчезнувшего смертного индивида и продолжают существовать как момент универсального разума, присущего всему человеческому роду.
Утверждение Ибн Рошда о высшем интеллектуальном равенстве людей при всем многообразии их индивидуальных различий и о богоподобии человека было несовместимо с идеологией феодального общества с его «иерархизмом», расположением всех людей на социальной «лестнице», предписывающей, кому где быть.
Апология Божественного разума оборачивалась у Ибн Рошда (который получил на Западе почетное по тем временам имя Комментатора) защитой земного достоинства человека.