Философский этап развития психологии в XVII—XIX столетиях – это важнейший период формирования теоретических предпосылок преобразования психологии в самостоятельную науку. Можно выделить два основных фактора, способствующих возникновению и формированию психологии как науки.
Одним из них является проникновение в психологию эмпирического подхода. Напомним, что суть эмпирического принципа, провозглашенного Ф. Бэконом, заключалась в едином требовании ко всем конкретным наукам исходить в познании законов природы от изучения отдельных фактов и явлений, добываемых с помощью наблюдения и эксперимента. В переходе психологии от традиционных для средневековья общих рассуждений о сущности души к анализу конкретных психических явлений, получаемых на основе опыта, и состоял положительный результат реализации идей Ф. Бэкона в области психологии.
Однако сам по себе эмпиризм, заменивший представление о душе как особой неделимой сущности на представление о ней как совокупности психических явлений, не решал однозначно вопрос о методе и путях их познания. Понятие опыта в эмпирической психологии трактовалось в тесной связи с вопросом о взаимоотношении психических явлений с физическом миром и материальным субстратом. Отсюда в определении метода психологии кардинальное значение приобретало то или иное решение психофизической и, прежде всего, психофизиологической проблемы.
Психофизическая и психофизиологическая проблема решалась в истории психологии либо в духе дуализма (теория внешнего взаимодействия Р. Декарта, теория параллелизма Г. Лейбница), либо в духе монизма в его материалистической (Б. Спиноза, французские и русские материалисты), или в субъективно-идеалистической форме (Д. Беркли, Д. Юм). Для всех разновидностей идеализма в решении психофизической и психофизиологической проблемы характерно обособление или отрыв психического от физического и физиологического, сведение мира психических явлений к замкнутой системе фактов сознания, недоступных объективному наблюдению. Единственным методом проникновения в сознание провозглашались лишь внутренний опыт, интроспекция, самонаблюдение.
В XIX веке в западноевропейской философии и психологии наиболее распространенной формой решения вопроса об отношении души и тела была теория параллелизма, согласно которой психическое и физиологическое рассматривались как два независимых ряда явлений, но имевших между собой функциональное соответствие. Такой способ рассмотрения психофизиологической проблемы в известной степени допускал возможность судить о психических состояниях по сопровождающим их телесным изменениям и, таким образом, выступал в качестве теоретической предпосылки введению естественнонаучных методов в психологию в рамках идеализма. Именно концепция психофизиологического параллелизма стала философской основой построения экспериментальной психологии на Западе, инициатором создания которой явился В. Вундт. Оставаясь на позициях субъективной психологии, В. Вундт и его последователи не могли признать за объективным методом решающего значения в познании психики. Ведущая роль по-прежнему отводилась интроспекции, а привлечение физиологических методов рассматривалось ими лишь как средство ее контроля, как способ повышения надежности данных самонаблюдения.
Интроспективным теориям сознания на протяжении многих столетий противостояла материалистическая линия в психологии, которую в XVIII-XIX веках представляли в Англии Д. Толанд, Д. Пристли, во Франции Ж. Ламетри, Д. Дидро, П. Гольбах, К. Гельвеций, в России – М.В. Ломоносов, А.Н. Радищев, А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Н.А. Добролюбов, И.Г. Чернышевский. Рассматривая психическое в качестве природного свойства, философы–материалисты утверждали, что психические явления могут и должны изучаться теми же средствами и методами, которыми пользуются естественные науки, т.е. наблюдением и экспериментом. Эти идеи философского материализма нашли свое выражение в материалистической программе перевода психологии на естественнонаучные основы и методы, которая была разработана с позиций рефлекторного учения крупным русским ученым И.М. Сеченовым.