Поскольку у взрослого человека 80 % информации приходит по зрительному каналу, именно зрительное восприятие младенцев исследовалось наиболее широко. Какая же информация оказывается наиболее значимой?
Очень важны данные о возможностях восприятия младенцем пространства. Т. Бауэром было показано, что трехмерные предметы определенно предпочитаются одномерным по длительности фиксаций уже младенцами первого полугодия [2]. Б. Маккензи и Р. Дей предъявляли младенцам десять раз объект на одном и том же расстоянии от ребенка. В одиннадцатый раз его отодвигали, и продолжительность фиксаций возрастала, что также свидетельствует о различении детьми удаленностей. Но поскольку сетчаточное отражение – всегда плоскостное, не совсем понятно, на какие признаки глубины ориентируется ребенок при восприятии пространства и когда это происходит.
За рубежом получены свидетельства и более ранней ориентировки в пространстве. Пространство и глубина могут распознаваться при опоре на несколько признаков: текстуру поверхности, градиент схождения, бинокулярный параллакс и параллакс движения (монокулярный). Дж. Гибсон показал в своих опытах, что для ребенка очень важна в восприятии глубины текстура поверхности. Э. Гибсон, моделируя зрительный обрыв на краю столика, где находился младенец, уравнивала признаки размера и текстуры поверхности. Она показала, что ни при каких условиях ползающие младенцы не переползают линию обрыва (но к этому возрасту они уже имеют опыт, поэтому источники формирования восприятия пространства непонятны) [1, 2, 10].
При проведении исследований на младенцах необходимо особенно тщательно следить за чистотой эксперимента, для чего нужно решить три проблемы, связанные с валидностью. 1. Воспринимают ли младенцы удаленность или просто переменные, обозначающие ее? 2. Как они координируют восприятие и действие, необходимое для поведения в пространстве? 3. Как организм приспосабливается к росту внутри моторной и сенсорной систем после установления координации?
Для проведения эксперимента использовалась модель Б. Уайта по изучению реакции моргания на приближающийся предмет. Над лицом лежащего младенца устанавливался прикрытый пластмассовой пластинкой тоннель, по которому с различной высоты «в лицо» младенцу падал объект. Первое моргание наблюдалось у младенца в возрасте восьми недель, и раньше его вызвать не удалось [2].
Т. Бауэр убрал из эксперимента тоннель и модифицировал опыты Б. Уайта в нескольких направлениях. Во‑первых, он изменил позу младенцев на вертикальное положение, чтобы они не засыпали, и уже в возрасте двух недель стали возникать защитные реакции, которые проявлялись а) в широком раскрытии век, б) в откидывании головы, в) в поднимании рук до положения между предметом и лицом. Моргания не наблюдалось. Поведение было защитой от реального предмета, с движением которого было связано и перемещение воздуха.
Во‑вторых, изучались в отдельности ответы младенца на движение воздуха и зрительные изменения. Оказалось, что движение воздуха вызывало быстрое закрывание глаз и медленное вращение головы; ни откидывания головы, ни поднимания рук при этом не отмечалось.
Удаленность моделировалась изменением величины предмета с сохранением размера на сетчатке. На маленький близкий объект наблюдалась выраженная защитная реакция, а на большой удаленный – ее отсутствие. Значит, младенцы в действительности реагировали все же на воспринимаемое изменение удаленности.
Наконец, в‑третьих, вводилось изменение скорости приближения объекта. Оказалось, что с ее возрастанием вероятность реакции уменьшается: по‑видимому, зрительная система младенца имеет не очень большую временную разрешающую способность.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что уже на первой неделе жизни младенцы умеют воспринимать удаленность, по крайней мере, на основании градиента расширения (перспективы) и параллакса. Научение в описанных экспериментах почти исключено, потому что младенцы еще не воспринимали удара в лицо [2].