Для нас очень важно помнить о том, что разделяемые культурные ценности и традиции, подобно большинству групповых норм, значимы для людей и даже активно отстаиваются ими. Начиная с небольших групп Шерифа, участники которых оценивали расстояние, преодоленное световым пятном, и кончая беннингтонскими студентками, честно «прорубавшимися» навстречу новым представлениям о социальных проблемах, и членами дискуссионных групп Шехтера, противостоявшими «отклонениям» в своей среде, история социальной психологии учит нас, что люди активно распространяют свои убеждения и интерпретации социальных явлений и нелегко смиряются с отклонениями от них. Следовательно, культуры, в которых на карту бывает поставлено значительно больше, чем в неформальных группах, исследуемых социальными психологами, должны с еще большим пылом требовать от принадлежащих к ним людей разделения своих убеждений и ценностей. Главным образом именно по этой причине культуры и отличаются друг от друга столь решительно и единообразно.
Социальная психология говорит нам также и об условиях, облегчающих или затрудняющих задачу культуры по внедрению монолитных представлений о социальной реальности. Возможность проявления несогласия с группой сильно зависит от степени доступности внешних источников влияния и поддержки. Поскольку изоляция является ключом к поддержанию стабильности культурных норм, постоянно расширяющееся общение и контакты между регионами и культурами не могут не оказывать глубокого влияния на подобную стабильность. Недаром говорят, что в средние века в Европе две соседние деревни могли иметь в культурном отношении больше различий, чем в наши дни имеют соседствующие (или даже более удаленные друг от друга) европейские нации. Крестьяне соседних деревень по-разному одевались, имели разные обычаи и традиции, а в некоторых случаях даже говорили на диалектах, отличающихся настолько, что люди с трудом понимали друг друга. Напротив, в современной «мировой деревне» городские элиты от Лондона и Бостона до Карачи и Буэнос-Айреса подвержены влиянию настолько сходной информации и сходных идей (и даже друг друга), что случайному наблюдателю было бы трудно уловить различия в их взглядах и ценностях. По существу любой, кто путешествует по столицам мира, может сегодня наблюдать молодежные субкультуры, которые в отношении музыкальных вкусов, стиля одежды и питания более тесно связаны с аналогичными субкуль-турами разных континентов, чем со своими более старшими согражданами или даже живущими бок о бок с ними сверстниками из других субкультур.
Следствием революции в области средств передвижения и связи явилось то, что субкультуры постоянно поглощаются господствующими культурными течениями («мэйнстримом»), утрачивая свои отличительные особенности. Тем не менее субкультуры продолжают постоянно формироваться, а старые этнические общности постоянно обновляются и укрепляются. В следующем разделе мы обратимся к тому, что социальные исследователи могут сказать об этих радикальных изменениях в области социальной идентичности и межгрупповых отношений.