К числу важнейших факторов, влияющих на возникновение и распространение слухов, обычно относят объем информации, доставляемой группам через официальные каналы, а также эмоциональное переживание как содержания информации, так и процессов ее воспроизведения и восприятия.
Первая, очень важная психологическая закономерность, благоприятствующая распространению слухов,— это компенсация эмоциональной недостаточности, происходящая в процессе воспроизведения и восприятия их сюжетов: рассказывающий получает удовлетворение от реакции слушателя, слушатель получает удовлетворение от восприятия нового, ранее неизвестного, но, по его представлениям, важного и затрагивающего его интересы.
Однако компенсация эмоциональной недостаточности происходит не только в порядке индивидуальной или групповой самодеятельности. Гораздо больше и в массовых масштабах этой цели служат новости о важных событиях, которые могут глубоко и одновременно взволновать миллионы людей. Именно в этом звене лежит возможность более эффективной компенсации эмоциональной недостаточности — через эмоционализацию содержания продукции массовой коммуникации.
Вторая закономерность сводится к тому, что сам процесс рассказывания служит утверждению личности индивида в группе. Рассказывая сюжет слуха, такое лицо (иногда бессознательно) стремится создать впечатление у слушателей, что ему доступны источники информации, недоступные для других. В своем собственном сознании такой индивид ассоциирует себя с иерархическими ценностями и растет в собственных глазах. Удивление, испуг, восхищение, которые рассказчик может прочесть в глазах слушателя, служат ему дополнительной наградой, и он обязательно рассказывает тот же сюжет нескольким лицам. При воспроизведении слуха в ходе групповых разговоров иногда возникает своеобразное соперничество, побуждающее каждого участника такой беседы стремиться к первенству, Которое достигается преподнесением более захватывающего сюжета, чем рассказанный только что, или добавлением важных деталей, опущенных предыдущим рассказчиком. Это стремление к временному руководству вниманием присутствующих объясняет тенденцию к украшению сюжета колоритными деталями и к пренебрежению фактической стороной дела. Цель того, кто воспроизводит слух, не столько распространение информации, сколько форсирование эмоциональной установки по отношению к тому, что является предметом информации, а также к самому себе.
Распространению слухов служит одна любопытная психологическая особенность, свойственная некоторым людям. Не зная, откуда исходит слух, они чаще всего бывают склонны предполагать, что сообщение исходит из надежного источника. Это придает слуху видимость достоверности. В этой связи есть основания считать слух формой престижного внушения. Его основой обычно бывает представление о том, что суждение, являющееся содержанием слуха, якобы разделяется большинством, и поэтому слуху часто верят, как факту. Наиболее четко эта закономерность прослеживается в случаях циркуляции слухов среди населения, пострадавшего от стихийного бедствия. Отсутствие информации из привычных источников в подобных условиях ориентирует группы на повышенное доверие к слухам. Склонность предполагать, что слух исходит из источника, заслуживающего доверия, свойственна многим при восприятии устной информации не только в экстремальных, но иногда и в обычных условиях. Не считаться с этой закономерностью нельзя. С ее проявлениями нужно бороться планомерно и систематически.
Нередко движущим мотивом к передаче слухов выступает искреннее желание людей предупредить других о грозящей опасности. Особенно это касается панических слухов, которые распространяются с невероятной быстротой. Именно это происходило со слухами типа «Немцы выбросили десант на переправе». В подобных случаях происходит явление эмоционального заражения, которое сужает поле сознания и уменьшает критическое отношение к сообщению. В качестве другого мотива к распространению такого рода слухов может выступить бессознательное стремление людей уменьшить собственное личностное напряжение. Слух передается, чтобы разделить свое волнение со слушателями: взаимность страха становится облегчением. Кроме того, индивид, передающий другому панический слух, питает слабую, часто неосознанную надежду, что слушатель опровергнет его.
Мотивами для распространения агрессивных слухов нередко служат личное озлобление, враждебные чувства по отношению к кому-либо. Руководствуясь такими чувствами, кулачество в годы коллективизации в СССР распространяло слухи, которые должны были настраивать крестьянство на неприятие колхозов и МТС. Благоприятным условием для распространения агрессивных, и в частности разобщающих агрессивных, слухов является повышенное и нарастающее эмоциональное напряжение, ничем не разряжаемое в течение какого-то отрезка времени. Такие условия возникли 25 октября 1956 г. в Будапеште, когда после контрреволюционной провокации у здания парламента в городе одновременно и в разных местах был распущен слух: «Работники госбезопасности стреляют в народ», а число убитых (в действительности у здания парламента контрреволюционерами было убито 22 человека) к вечеру того же дня выросло, по слухам, до сотен человек и нескольких тысяч раненых '.
Слухи обычно получают особенно благоприятную почву для распространения в аудиториях, где царят бездеятельность, скука и однообразие. Слух в этом случае выступает в качестве средства возбуждения аудиторий, и в литературе описано большое количество случаев быстрого распространения и циркуляции иногда самых невероятных слухов среди бездействующих войск на фронте, в лагерях перемещенных лиц и просто в среде людей, по какой-либо причине вынужденных бездельничать.
Меры противодействия слухам можно подразделить па две группы: профилактические мероприятия и активные контрмеры.
Задача профилактических мероприятий сводится к созданию такой эмоциональной почвы, которая исключала бы возможность распространения слухов и приводила бы к быстрому их умиранию, если враждебный слух подсажен преднамеренно. Осуществление профилактических мероприятий по борьбе со слухами прежде всего включает создание и поддержание на должном уровне эффективности системы массовой информации и пропаганды, обладающей в глазах аудиторий высоким престижем надежности и достоверности. Она должна предусматривать наличие устойчивой обратной связи от аудитории к источнику информации, чтобы иметь возможность своевременно реагировать на психические нужды и ожидания людей.
Важным в отношении профилактики слухов является поддержание эффективного руководства на всех уровнях. При возникновении ситуаций, когда оказывается необходимым объяснение, именно руководители прежде всего становятся источником информации. Практика показывает, что доверие к руководству помогает легче переносить иногда неизбежный недостаток информации, который в противном случае создает благоприятные условия для распространения слухов, в особенности агрессивных разобщающих. Поэтому поддержание и укрепление такого доверия постоянно должно быть и целью, и составной частью деятельности общественных организаций.
При разработке мер активного противодействия слухам, как и при организации контрпропаганды любого вида, возникает дилемма: либо молчать, что равнозначно поощрению уже начавшейся циркуляции слуха, либо опровергать, что косвенно служит распространению опровергаемого суждения. Как показывает практика, лучший выбор в этой альтернативе представляет подавление слуха фактами, а не его выделение для прямого опровержения. Если можно предвидеть появление политически невыгодных слухов или обнаружена их циркуляция, то лучшим противодействием оказывается широкая публикация противоречащих им фактов без какого-либо упоминания о слухах или возможности их появления.
Слухи могут представлять опасность, если с ними не бороться или бороться неумело, без знания закономерностей, которым подчиняется возникновение и циркуляция слухов. Они не страшны, если мы знаем, как им противодействовать, если это знание мы своевременно и умело применяем, сочетая профилактические мероприятия с активными контрмерами информационного характера.