Все основания, по которым мы могли бы решать, какую методологическую позицию занять, в конечном итоге оказываются производными именно от мировоззренческих установок, которыми руководствуется исследователь или практик.
Эта зависимость четко обозначена В. С. Библером [1991] при сопоставлении различных видов логик познания. Современное рационализирующее познание (на которое сориентированы естественные науки) предполагает стремление объективно, – то есть, отстраненно, «бесконтактно» – проникнуть в сущность вещей. Исходная философская посылка гласит: «Я» и Мир стоят по разную сторону онтологической пропасти. Основная задача науки заключается в стремлении гносеологически преодолеть эту пропасть – «познать» объективную реальность, данную нам в органах чувств.
Разнообразные попытки преодоления данной пропасти представлены в наиболее диатропической форме на уровне парадигмального поля координат, менее связанного, по сравнению с метапарадигмальным полем, с глобальными проблемами методологического свойства и, как следствие, более свободного в способах постижения феноменологии реального бытия.
В числе психологических парадигм, утвердившихся в современной психологии, конституированы:
§ по критерию отношения к реальности (как к объективной или субъективной) – позитивистская, феноменологическая и критическая (J. McClure [1991]);
§ по критерию конституированности в научном психологическом сообществе – поведенческая, биологическая, когнитивная, психодинамическая, экзистенциальная, гуманистическая, герменевтическая, социально-конструктивистская, системная, деятельностная, феминистская (гендерная), синергетическая парадигмы (В.А. Янчук [1999];
§ по критерию антропоцентризма – натурализм, социоморфизм, культурализм, теологизм, гносеологизм и антропологизм (В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев [1995; 1998]);
§ по критерию активности или типа научной абстракции – объектная или реактивная, субъектная или акциональная, субъект-субъектная или диалогическая [Ковалев, 1987 47];
§ по критерию культурно-исторической традиции – модернистская, постмодернистская, постпостмодернистская, пост-пост-постмодернистская (M. Maruyama [1997]);
§ по критерию метатеоретических оснований – когнитивизм, бихевиоризм, психоанализ [Юревич, 1999, с. 6].
Возвращаясь к представленному спектру парадигм, следует отметить, что каждая из них имела свою историческую и культурно обусловленную подоплеку, а также (многие парадигмы имеют и сегодня) преимущества в решении тех или иных дискуссионных в психологической науке вопросов. Точно также, каждая из них обладает и рядом существенных ограничений, не позволяющих претендовать на универсальность и глобальность. Следует отметить, что присутствующая диатропика парадигмальных координат не является следствием пассивного согласия исследователей от разных психологических традиций и школ с ее объективной неизбежностью. Скорее она связана с невозможностью создания в сложившейся системе методологических координат единого, последовательного, устраивающего всех универсального конструкта.
Ключевая идея В. С. Библера заключается в том, что мы живем в период смены логики, которой руководствуется человечество в своем стремлении понять мироустройство. А именно, от одной логики (рациональной на данном этапе) мы переходим к диалогике — диалогу разных логик. Логика грядущего XXI века — диалогика — способна совместить в себе различные логики: как те, что существовали в прежние исторические эпохи, так и новые, еще только проявляющиеся [1991].
Как подчеркивает Е.Л. Доценко «идея о принципиальной совместимости разных логик представляется весьма привлекательной по нравственно-экологическим соображениям. К тому же она имеет уже и свои операциональные конкретизации: во-первых, начинать необходимо со знакомства с феноменологией, на первом шаге пытаясь проникнуться богатством ее связей, а во-вторых, это должен быть диалог несовпадающих логик. Не борьба, не высокомерное (или тревожное) игнорирование, а всестороннее обсуждение общих проблем на различных языках. Исследователю для этого надо будет освоить несколько языков, а практику — переосмыслить эклектичность как многоресурсность» [1997, с. 24]. Как подчеркивают F.S. Mayer и K. Sutton, «если вы выбираете одно из теоретических направлений, то закрываете путь к пониманию всех граней функционирования личности» [1996, c. 156].
Основной проблемой формирования отношения к существующему парадигмальному многообразию является наличие соответствующих ориентиров соотнесения различных психологических мировоззрений. Причем сложность осуществления выбора обусловлена, во-первых, наличием разных (иногда диаметрально противоположных) систем парадигмальных координат, а, во-вторых, самоопределением в исследовательских приоритетах – следование предписываемым нормативам научности или выход за их рамки во имя нахождения соответствия с прозаикой реальной жизни, что наиболее рельефно прослеживается в известном антагонизме между статистическими и клиническими методами исследования.
Достаточно наглядная демонстрация такого рода диатропической ситуации с выбором концептуально-критериальных, оценочно-сопоставительных измерений в персонологии приводится Л. Хьеллом и Д. Зиглером [1997, с. 40]. Причем, предъявленный ими анализ, проведенный по целому ряду фундаментальных критериев, представленных в форме биполярных конструктов: свобода – детерминизм; рациональность – иррациональность; холизм – атомизм; наследственность – окружающая среда; изменяемость – неизменность; субъективность – объективность; активность – реактивность; гомеостаз – гетеростаз; познаваемость – непознаваемость, исчерпывающе показывает наличие многообразия альтернативных решений. Следует заметить, что в силу определенного нами предмета исследования – социально-психологического и персонологического аспектов феноменологии социального бытия личности и ее окружения избрание в качестве концептуально-критериальных оценочно-сопоставительных измерений только измерений персоналистского толка было бы исходно неверным. Точно также, как ошибочным был бы выбор системы сравнительно-оценочных измерений без обсуждения лежащих в ее основании принципов, что характерно для приведенной выше системы, при осознании того, что она не является единственной.
Конституированность в психологическом знании многообразия парадигмальных координат ставит проблему их соотнесения друг с другом с точки зрения оценки потенциала продуктивности решений тех или иных проблемных вопросов. В современном психологическом знании представлен широкий спектр концептуально-критериальных оснований подобного рода соотнесения систем парадигмальных координат (М.Г. Ярошевский [1985]; К.С. Холл, Г. Линдсей [1997]; Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; B. Allen [1997]; S.C. Cloninger [1999]; C. Franklin [1982]; R. Frager, J. Fadiman [1998]; E.G. Freedman [1996]; D. Kenrick, S. Neuberg, R. Cialdini [1999]; D. McAdams [1994]; J. McClure [1991]; P.M. Cole, [1994]; W. Mishel [1993]; L.A. Pervin [1990; 1996]; R. Sapsford с соавт. [1998] и др.).
Сопоставительный анализ различных систем концептуально-критериальных оснований сравнительного соотнесения парадигм и теорий позволил выдвинуть в качестве таковых именно онтолого-эпистемологических дихотомии, отражающие наиболее проблемные для социального знания вопросы, ответы на которые носят поливариантный характер, а также обсуждаемые психологическим сообществом наиболее дискуссионные проблемы, касающиеся методологии и методов исследования психологической феноменологии. Как правило, эта поливариантность выражена в возможности дихотомизации с выделением, при необходимости, уровней выраженности или градуированности.
Продуктивность избрания онтолого-эпистемологических оснований и актуальных проблемных вопросов методологии и метода психологического исследования в качестве критериев соотнесения отмечается рядом авторов (Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; B. Allen [1997]; S.C. Cloninger [1999]; C. Franklin [1982]; R. Frager, J. Fadiman [1998]; D. Kenrick, S. Neuberg, R. Cialdini [1999]; S.W. Littlejohn [1994]; D. McAdams [1994]; J. McClure [1991]; L.A. Pervin [1990; 1996]; R. Sapsford с соавт. [1998] и др.).
В основании концептуально-критериальной оценочно-сравнительной матрицы соотнесения систем парадигмальных координат были положены следующие принципы:
Принцип онтолого-эпистемологической значимости, предполагающий включение наиболее фундаментальных для метатеоретических построений вопросов, определяющих мировоззрение исследователя.
Принцип конституированности и исчерпывающей представленности в научном психологическом сообществе, предполагающий фиксацию основоположений, методологии и метода исследования в психологической научной литературе.
Принцип иерархичности, предполагающий иерархизацию концептуально-критериальных оценочных измерений от высшего к низшему и от общего к частному.
Принцип сравнительного альтернативизма, предполагающий представленность в концептуально-критериальном основании альтернативных подходов и решений в форме оценочно-сравнительных дихотомий.
Анализ литературы вопроса позволил выделить следующие онтолого-эпистемологические дихотомии концептуально-критериальной оценочно-сравнительной матрицы соотнесения систем парадигмальных координат: объективность – субъективность; детерминизм – индетерминизм; мужское – женское; прошлое – будущее; наследственность – изменчивость; гомеостаз – гетеростаз; статичность – динамичность; активность – реактивность; атомизм – холизм; познаваемость – непознаваемость; рационализм – иррационализм; идиографическое – номотетическое; интраличностное – интерличностное; биологическое – символическое (рефлексивное); количественное – качественное [Янчук, 1999].
При посредстве предложенной матрицы были проанализированы наиболее разработанные в психологической литературе метапарадигмы и парадигмы.
В качестве основных метапарадигм к анализу были привлечены позитивистская, критическая и социально-конструктивисткая метапарадигмы, охватывающие весь спектр возможных решений проблемных вопросов исследования психологической феноменологии социального бытия личности и ее окружения. В качестве объекта анализа выступили фундаментальные работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные анализу метатеоретических оснований психологического знания (Г.М. Андреева [1997]; А.Г. Аллахвердян с соавт [1998]; А.В. Юревич [1999]; М.Г. Ярошевский [1985]; B. Allen [1997]; C.W. Franklin [1982]; 1997;N. Hayes [1993; 1998]; S.W. Littlejohn [1994]; D. Levy [1997]; N. Pidgeon, K. Mischel [1998]; L.A. Pervin [1990; 1996]; R. Sapsford, A. Still, M. Wetherell, D. Miell, and R. Stevens [1998] и др.). В результате анализа были определены основные особенности данных метапарадигмальных систем координат, представленные в таблицах, отраженных на рис. 4.3. и 4.4.
К анализу парадигмальных координат были привлечены биологическая, бихевиористская, гендерная, гуманистическая, деятельностная, интеракционистская, когнитивистская, психодинамическая, экзистенциально-феноменологическая и социально-когнитивно-наученческая парадигмы.
Анализ особенностей биологической парадигмы проводился на основании ряда публикаций, отражающих современные наработки исследователей, работающих в рамках данной традиции (F. Toates [1996]; H. Friedman, M. Schustack [1999]; H.J. Eysenck [1990]; R. Plomin, H.M. Chipuer, J.C. Loehlin [1990]; R. Stevens, M. Wetherell [1996]). В основании данного подхода лежат разработки физиологов и этологов. По существу, в рамках данной традиции человек в социальном мире рассматривается по аналогии со всеми другими высокоорганизованными представителями животного мира. С одной стороны, в рамках биологической традиции подчеркиваются аспекты континуальности и универсальности аспектов человеческого поведения, влияние генетической наследственности, а также его детерминированности деятельностью мозга. С другой стороны, особенно в рамках социобиологии, обсуждается роль культурной детерминированности человеческого бытия при признании неподверженности ее влиянию некоторых биологических параметров. Используя факт возможности множественной интерпретации определенных аспектов поведения как социальными, так и биологическими факторами, акценты в исследованиях делаются именно на последние. Избрание в качестве метапарадигмального основания позитивизма определяет приоритетность метода экспериментального исследования и общую ориентированность на нахождение универсальной истины.
Анализ бихевиористской традиции осуществлялся на основании первоисточников и обзорной литературы, предоставляющей характеристику основоположений, методологии и метода исследований в рамках экспериментального подхода, а также отдельных персоналий, внесших особых вклад в развитие идей данного направления (Л. Холл, Г. Линдсей [1997]; Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; М.Г. Ярошевский [1985]; C.W. Franklin [1982]; H. Friedman, M. Schustack [1999]; D. McAdams [1994]; W. Mishel [1993]). Накопив огромный эмпирический материал в рамках стимульно-реактивной схемы исследований, доведя до совершенства процедуру экспериментального исследования и статистического анализа эмпирических данных, бихевиоризм столкнулся с непродуктивностью данной методологии по отношению к идиографии человеческого бытия и активной сущности личности и ее окружения.
Гендерная традиция анализировалась по разработкам авторов, внесших наибольший вклад в развитие данного подхода к рассмотрению психологической феноменологии (R. Ashmore [1990]; S.L. Bem [1987]; L. Brannon [1999]; R. Frager, J. Fadiman [1998]; M.M. Gergen, S.N. Davis [1997]; W. Hollway [1989]; S.W. Littlejohn [1994]; J.T. Spence [1982]). В основании данной традиции исходно лежат идеи феминизма, приведшие на этапе зрелой трансформации в гендерную традицию, к осознанию психологическим сообществом того, что многие аспекты человеческого бытия должны пониматься в контексте половых различий. В работах S.L Bem [1987] и J.T. Spence [1982] был сформирован так называемый «новый взгляд» в психологии на проблему половых сходств и различий, выражающийся в признании того, что «маскулинность и феминность не являются противопоставлениями в рамках единого континуума, а скорее являются обособленными и независимыми» [Ashmore, 1990, c. 503]. Другим несомненным достижением данного подхода является убедительное доказательство маскулинной предвзятости традиционных методов психологического исследования и необходимости их адаптации к измерению феминности. Таким образом, была показана необходимость многомерного подхода к анализу психологической феноменологии.
Гуманистическая традиция, представленная в сознании русскоязычного читателя работами А. Маслоу и К. Роджерса, анализируется с привлечением работ ряда зарубежных исследователей, предлагающих их классическую и современную оценку (Л. Холл, Г. Линдсей [1997]; Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; B. Allen [1997]; S.C. Cloninger [1999]; R. Frager, J. Fadiman [1998]; H. Friedman, M. Schustack [1999]; D. Winter [1996]). При отсутствии собственных метатеоретических оснований данный подход опирается на эклектику идей экзистенциальной, феноменологической и социально-конструктивисткой традиций. Не разработан и собственный метод исследования. Тем не менее, пропагандируемые в его рамках гуманистические идеи исходной гуманистической природы личности, самоактуализации, ее способности создавать себя, привели к популяризации психологического знания и его продуктивных возможностей, создавая тем самым не строгие основания для отнесения к парадигме или традиции.
Интеракционистская традиция, методологические и метатеоретические основания которой заложены работами выдающихся философов, психологов, социологов Дж. Мида, Ч.-Х. Кули, представляется по работам как самих отцов-основателей, так и исследованиям современных авторов (Дж. Мид [1996]; C.W. Franklin [1982]; H. Friedman, M. Schustack [1999]; D. Magnusson [1990]; J. Mead [1974]; D. Kenrick, S. Neuberg, R. Cialdini [1999]; B. Krahe [1992]). В силу ее отнесения к так называемому социологическому направлению в психологии, интеракционистская традиция значительно менее распространена в психологическом знании. Однако перемены, происшедшие с 1980-х годов в психологии в связи с кризисом идей, обусловили быстрый рост интереса к накопленным в ее рамках результатам и инсайтам. Отличительной особенностью данной традиции является вынесение в качестве базовых категорий взаимодействия и попыток рассмотрения его специфики между разными сущностями человека – биологической и символической. Скрупулезная проработка проблемы социальной сущности человеческого бытия (Д. Мид) сопровождается столь же фундаментальной проработкой категории рефлексии и природы человеческой рефлексивности.
Когнитивистская традиция, как наиболее мощная и разветвленная, анализировалась на основании работ как наиболее известных ее представителей, так и критических исследований авторов, придерживающихся альтернативных взглядов (J.R. Anderson [1996]; G. Bohme [1975]; M. De Mey [1982; 1992]; E.G. Freedman [1996]; D. Gentner [1982; 1983]; D. Kenrick, S. Neuberg, R. Cialdini [1999]; D. McAdams [1994]; W. Mishel [1993]; R.S. Wyer, Jr.T.K. Srull [1994]). Основанный на компьютерной или кибернетической информационно-процессуальной метафоре, данный подход сформировал свое мировоззрение, методологию и метод психологического исследования на экспериментальной традиции в психологии. Работая в рамках позитивистской естественнонаучной метапарадигмы, данная традиция сталкивается с негативными последствиями избранной исследовательской схемы препарирующего типа и не в состоянии разрешить класс проблем, связанных с описанием и объяснением живой социальной диатропики социального бытия. Свидетельством чему является кризис 1980-х годов.
Психодинамическая парадигма в силу ее многоплановости и разнопредставленности анализируется с позиций исследователей, придерживающихся как классических оснований, заложенных З. Фрейдом, так и представителей новой волны – теории объектных отношений и эго-психологии (Л. Холл, Г. Линдсей [1997]; Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; М.Г. Ярошевский [1985]; S.C. Cloninger [1999]; D. McAdams [1994]; W. Mishel [1993]; K. Thomas [1996]; D. Westen [1990]; D. Winter [1996]). Сложность ситуации, связанной с построением целостной концепции современных психодинамических воззрений обусловлена, прежде всего, с наличием диаметрально противоположных подходов к рассмотрению социальной сущности личности и ее бытия в условиях непосредственного окружения.
Исследователи, ориентирующиеся на теорию объектных отношений, в большей степени разделяют идеи социального конструктивизма, в то время как представители эго-психологии – когнитивного подхода. При этом довольно большая группа исследователей продолжает придерживаться классических взглядов фрейдистского и нефрейдистского толка. Тем не менее, характеризуя (со всеми допущениями об условности) психодинамическую парадигму в психологии, можно говорить о подчеркивании в ее рамках роли непосредственного социального окружения и роли интерпретаций в социальном бытии личности. Общим является и использование интерпретативистских или герменевтических инструментов исследования.
Экзистенциально-феноменологическая традиция (часто представляемая как экзистенциальная и феноменологическая по отдельности) рассматривается на материале исследований, представляющих современные оценки подхода с позиций разных перспектив (H. Friedman, M. Schustack [1999]; D. McAdams [1994]; R. May [1983]; W. Mishel [1993]; M. Wetherell, J. Maybin [1996]; D.A. Rahilly [1993]; R. Stevens [1998]). Отличительной особенностью данной традиции является обращение к феноменологии реального бытия и признании с подчеркиванием его идиографического и диатропического характера. Акцентация на диатропику и идиографию предопределяет и избрание соответствующих методологии и метода исследований, направленных на выявление и постижение интерпретаций и переживаний личностью и ее окружением своеобразия реального бытия. Включение в плоскость рассмотрения экзистенций расширяет горизонты рассмотрения этого реального переживаемого бытия через призму осознания его проблемности и конечности, что приближает данную традицию к более глубокому анализу проблематики реальных жизненных переживаний. Сложности, испытываемые представителями данной традиции связаны с исповеданием ими идей онтологического плюрализма, подчеркивающего множественность мироощущений и мировоззрений и связанной с этим трудностью соотнесения их друг с другом, тем более при отсутствии хотя бы рамочной системы сравнительных координат.
Социально-когнитивно-наученческая традиция, представляющая также новую волну в психологии, анализируется на материале как ее отцов-основателей (A. Bandura, W. Mishel, J. Rotter), так и современных исследователей, стремящихся дать критический анализ (Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; S.C. Cloninger [1999]; A. Bandura [1986]; D. McAdams [1994]; W. Mishel [1993]). Следует отметить, что в разработках этих, несомненно, выдающихся психологов, представлен ряд оригинальных идей, которые привели к существенному углублению и расширению представлений о личности как субъекте поведения. Более того, в рамках когнитивно-наученческой линии удалось предложить решения, которые не были найдены в рамках когнитивного подхода, в частности, активной поведенческой алгоритмики, потенциала поведения, определения психологической ситуации, процесса генерализации ожиданий, взаимного детерминизма, когнитивных личностных переменных и т.д. Представляя попытку интеграции идей поведенческой, когнитивной и интеракционистской традиций, данный подход также обсуждает проблему соотношения категорий личности, ситуации и активности в их взаимной детерминации поведения.
Деятельностная парадигма также анализируется с позиций как ее основателей, так и интерпретаторов, пытающихся ее модернизировать и критиков, подвергающих сомнению основные постулаты деятельностного подхода (А.Г. Асмолов [1986; 1996; 1999]; О.В. Гордеева [1997]; А.Н. Леонтьев [1975] В.А. Петровский [1996]; А.Н. Сухов [1998]; В.А. Юревич [1999]). Имея несомненные достижения в силу избрания активности личности в качестве ведущей категории, деятельностный подход внес немало в разработку проблематики развития психики, правда, не избежав негативных последствий глобализации одной из наличных детерминант социального бытия личности. Критики деятельностного подхода отмечают, что подлинный источник его трудностей «кроется в том, что существо психики, как деятельности, не открывается непосредственному наблюдению» (П.Я. Гальперин [1997, c. 5]). И далее, «без действующей личности (у человека, особи – у животных) деятельность превращается в натуральный процесс, перестает быть деятельностью. Так понимается основная проблема личности» (там же, с. 6). Сегодня много критических оценок связано с марксистским фундаментом деятельностной традиции. О.В. Гордеева отмечает: «Следование марксистскому принципу объяснения явления через раскрытие их происхождения исключает из плана анализа собственные закономерности рассматриваемого явления, лишая тем самым его собственного онтологического статуса, что может привести к серьезным ошибкам в рассуждении, если использование данного объяснительного принципа недостаточно рефлексируется». [1997, c. 20].
Рассмотрение выделенных систем парадигмальных координат проводилось при посредстве концептуально-критериальной оценочно-сравнительной матрицы соотнесения систем парадигмальных координат, представленной на рис. 4.6. Там же представлены и его результаты.
| Элемент дихотомии | Доминирующий | Смешанный | Доминирующий | Элемент дихотомии | |
| Объективность | БП; ДП; КП; ПМ; КП; БиП | ГП; ПП; ИП | ГуП; ЭФП; СКМ; | Субъективность | |
| Детерминизм | БП; ДП; КП; ПМ; БиП; | КМ; ГП; | ЭФП; СКМ; ГуП; | Индетерминизм | |
| Мужское | БП; ДП; КП; ПМ; | КМ; ИМ; БиП; ГуП; | ГП | Женское | |
| Прошлое | ПП; | БП; ДП; ПМ; БиП | КП; ГуП; | Будущее | |
| Наследственность | ДП; КП; ПМ; БиП | БП; ИП; ЭФП; СКМ; ГуП; | Изменчивость | ||
| Гомеостаз | БиП | БП; ДП; КП; ПМ; ЭФП; СКМ; | ГуП | Гетеростаз | |
| Статичность | БП; ДП; ПМ; | БиП | КП; ЭФП; СКМ; ГуП; | Динамичность | |
| Реактивность | БП; ПМ; | КМ; ИМ; | ДП; КП; ЭФП; СКМ; | Активность | |
| Атомизм | БП; КП; ПМ; | ДП; ГуП; | ЭФП; СКМ; | Холизм | |
| Познаваемость | ДП; КП; ПМ; КМ; ПП; БиП; ГуП; | БП; | Непознаваемость | ||
| Рационализм | БП; ДП; КП; ПМ; БиП; ГуП; | ПП; | Иррационализм | ||
| Номотетическое | БП; ДП; КП; ПМ; БиП | ИП; | ПП; ЭФП; СКМ; ГуП; | Идиографическое | |
| Интраличностное | БП; ДП; КП; ПМ; БиП | ГуП; | ИП; ЭФП; СКМ; | Интерличностное | |
| Биологическое | ДП; КП; ПМ; БиП | КМ; ИМ; ГуП; | ЭФП; СКМ; | Символическое | |
| Количественное | БП; ДП; КП; ПМ; БиП | ИП; | ЭФП; СКМ; ГуП; | Качественное | |
| Условные обозначения: | |||||
| ПМ – Позитивистская метапарадигма КП – Критическая метапарадигма СКМ – Социально-конструктивистская метапарадигма БиП – Биологическая парадигма БП – Бихевиористская парадигма ГП – Гендерная парадигма | ГуП – Гуманистическая парадигма ДП – Деятельностная парадигма ИП – Интеракционистская парадигма КП – Когнитивистская парадигма ПП – Психодинамическая парадигма ЭФП – Экзистенциально-феноменологическая парадигма | ||||
Рис. 4.6. Концептуально-критериальная оценочно-сравнительная матрица соотнесения парадигмальных координат.
Представленный на Рис. 4.6. обзор онтолого-эпистемологических приоритетов различных систем парадигмальных координат свидетельствует о широчайшем спектре альтернативных подходов, определяющих своеобразие мировосприятия исследователей, работающих в рамках той или иной психологической традиции. Результаты проведенного анализа также показывают, что в рамках каждой традиции, наряду с возможными пересечениями по тем или иным онтолого-эпистемологическим дихотомиям имеется и ряд существенных расхождений. Точно также очевидно и то, что подобное разновзглядье имеет и несомненный позитивный потенциал, т.к. смещение акцентов в ту или иную сторону в различных комбинациях друг с другом позволяет, во-первых, схватывать новые грани исследуемого феномена; во-вторых, привлекать дополнительные ресурсы альтернативных методологий и методов исследования; в-третьих, преодолевать ограничивающие рамки жестко заданных схем; и, в-третьих, создавать предпосылки для новых исследовательских инсайтов.
| Глоссарий |
| Поведение – родовой термин, охватывающий действия, деятельность, реакции, движения, процессы,операции и т.д., т.е. любые измеряемые реакции. |
| Вопросы для обсуждения |
| 1. В чем причины теоретического многообразия в современной социальной психологии? 2. Каковы основные тенденции развития современного социально-психологического знания? 3. Каковы основные дискуссионные вопросы в современной социальной психологии? 4. В чем преимущество мультипарадигмального подхода к анализу социально-психологической феноменологии? |
| Для дополнительного чтения |
| 1. Перспективы социальной психологии. – М.: Изд-во ЭКСМО Пресс, 2001. 2. Аллахвердян А.Г., Мошкова Г.Ю., Юревич А.В., Ярошевский М.Г. Психология науки. Учебное пособие. – М.: Московский психолого-социальный институт Флинта, 1998. – 312 с. |
| Основной источник |
| 1. Янчук В.А. Методология, теория и метод в современной социальной психологии и персонологии: интегративно-эклектический подход. – Мн.: Бестпринт, 2000. |