ПРОЩАНИЕ С ЮНОСТЬЮ

ПРОЩАНИЕ С ЮНОСТЬЮ. В 1820 году в стихотворении Мне вас не жаль, года весны моей Пушкин подведет итоговую черту, по новому осмыслит минувшую пору ранней юности и простится с ней. Попробуем проанализировать стихотворение. С чем расстается без сожаления лирический герой и о чем он все же жалеет Не жаль, казалось бы, всех примет юности мечты, напрасной и таинства ночей, неверные друзья, венки пиров, изменницы младые Все, что составив смысл жизни до сих пор веселье, любовь, пиры, утратило в его глазах свою ценность, оставлено без сожаления.

Жаль мне времени, потраченного бездумно, не самого бездумья, уже и невозможного. Такова цена опыта. Блажен, кто смолоду был молод, Блажен, кто вовремя созрел скажет Пушкин в Евгении Онегине, ибо человек, сполна насладившийся молодостью, взявший от нее все, развивается полноценно, гармонично. Ведь грустно думать, что напрасно была нам молодость дана Ничто в жизни не дается напрасно, все требует осмысления.

Момент прощанья с юностью тяжел, утрата прежних ценностей приравнивается к утрате самой жизни Я пережил свои желанья, Я разлюбил свои мечты Остались мне одни страданья, Плоды сердечной пустоты. Впервые в 1821 году в радостном, светлом мироощущении Пушкина звучит воистину трагическая нота, появляются мотивы пустоты и одиночества. Однако не следует забывать, что 1820 22 годы расцвет романтизма в творчестве поэта, а самоощущение романтика слагается из чувств одиночества, преждевременной старости души, борьбы с враждебным миром и собственной судьбой жестокой Логический итог рабства полная девальвация всех нравственных ценностей, обесчеловечивание мира. Добро и то все стало тенью Стихотворение того же года К Морю завершает романтический период пушкинского творчества.

Оно стоит как бы на стыке двух периодов, потому в нем присутствуют и некоторые романтические темы и образы, и черты реализма.

Это прощание во всех смыслах. И с реальным Черным морем, с которым расстается в 1824 году Пушкина высылают из Одессы в Михайловское, под надзор родного отца, и с морем как романтическим символом абсолютной свободы, и с самим романтизмом, и с собственной юностью. Это стихотворение интересно сопоставить с Узником. В обоих важнейший мотив мотив бегства, стремления к свободе. Как он звучал в Узнике Куда бежать так вопрос не стоял Туда, в возвышенный романтический мир. Теперь же нет и не может быть прежней однозначности ответа Мир опустел Теперь куда же Меня б ты вынес, океан.

Ибо бежать некуда, нет иного мира там, где за тучей белеет гора. Но и безысходности уже нет в том стихотворении, ибо пришло понимание, что свобода не вне человека, она в душе каждого. И с того момента понятие свободы окончательно утрачивает политическое содержание, свобода становится этической и философской категорией. События 14 декабря 1825 года стали для Пушкина, как и для большинства мыслящих людей его поколения, тем рубежом, который разделил историю России на до и после, трагически завершил период либеральных надежд, ознаменовавших все царствование Александра I. СВОБОДА В стихотворении 1827 года Арион Пушкин подводит итог духовным исканиям декабристов, всей их деятельности, оценивает их дело и свое в нем место, свою роль. В аллегорической форме воссоздает он события недавнего прошлого Нас было много на челне Иные парус напрягали, Другие дружно упирали На руль склонясь, наш кормщик умный В молчании правил грузный челн А я беспечной веры полн Пловцам я пел Обратите внимание, каждый занят своим, важным делом, и задача певца петь пловцам, нести Слово о них Вечности.

Именно поэтому закономерным кажется таинственное спасение певца спасен тот, кому дано Слово. Дело этих людей живо, пока певец не изменил себе Я гимны прежние пою Утверждение вольности прежним идеалам и друзьям, во имя этих идеалов пожертвовавшим собой, звучит и в послании Во глубине сибирских руд Философское понимание свободы не уводит Пушкина от прежних гимнов, от былых идеалов.

Оно лишь помогает более глубоко осознать жизнь.

Пришло понимание, что свободу никому нельзя принести в дар, как мечталось в юности, что свобода начинается с постоянной духовной работы и ни о какой политической свободе нельзя говорить, пока не обретено духовное освобождение. Глубочайшее философское осмысление свободы дано в стихотворении 1828 года Анчар. В первой же строфе возникает образ часового.

Часовой стоит на границе, охраняет один мир от другого особого мира, мира Анчара. Это мир абстрактного зла, ибо яд Анчара изливается вовне не из мести, а от переизбытка Яд каплет сквозь его кору К нему и птица не летит, И тигр нейдет Тигр воплощение жестокости но это жестокость оправданная, понятная он разрывает жертву и поедает ее, но он убивает оттого, что голоден. Зло Анчара именно абстрактное зло, страшное самой своей беспричинностью. По сути, привычному человеческому миру противостоит антимир.

Стихотворение построено на антитезе первая его часть о самом древе яда отчетливо противопоставлена второй, сюжетной, которая начинается именно с подчеркнутого противопоставления Но человека человек В этой строчке намеренно убраны сословные перегородки ведь перед лицом антимира и господин, и слуга, прежде всего люди, которые должны бы вместе противостоять яду, идущему извне. И сила зла, сила Анчара именно в том, что перед ним не люди, а хозяева и рабы. Одного лишь властного взгляда достаточно рабу, чтобы пойти на смерть и за смертью.

Мы привыкли сочувствовать рабам и проклинать угнетателей. Есть ли сочувствие к рабу у Пушкина Нет, бедный раб, покорный взгляду царя и умирающий у ног Непобедимого владыки вызывает скорее презрение. Он так же отвратителен поэту, как и его господин, ибо смирение раба есть клеймо его духовного рабства как и чувство вседозволенности, руководящее владыкой. Ибо духовная свобода не имеет ничего общего ни со вседозволенностью, ни с безволием.

Так, через духовное рабство, входит в мир людей яд Анчара А царь тем ядом напитал Свои послушливые стрелы И с ними гибель разослал К соседям в чуждые пределы. И свобода в понимании Пушкина обретает абсолютную самоценность, превышающую по значимости все сущее в мире На свете счастья нет, но есть покой и воля. БОЛДИНО 8 сентября 1830 года дата, которую поэт поставил под своей знаменитой Элегией Безумных лет угасшее веселье первое произведение, не привезенное Пушкиным с собой в том или ином виде в Болдино, а с начала и до конца здесь созданное и в значительной мере определившее основной тонус всего последующего творчества болдинской осени.

В Элегии разлита торжественная тишина зато его видимость исключительно велика. Как бы с некоей высоты, поэт умными очами окидывает всю свою жизнь от одного ее горизонта до другого, от утренней зари до заката. В стихотворении сосредоточены основные мотивы, в той или иной мере уже затрагивавшиеся в подекабрьских стихах Пушкина, связанных с мыслями о прошлом, раздумьями о настоящем, размышлениями о своем жизненном пути, о цели и смысле существования.

Но в чистейшем, прозрачном горном воздухе Элегии все это обретает более четкие и вместе с тем мягкие, гармонические очертания и, соответственно этому, существенно иной колорит. Сжатый в тесном пространстве всего четырех строк огляд прошлого минувших дней, которым открывается Элегия. И в Элегии итог, который поэт подводит всему прожитому и пережитому, отнюдь не радостен. Веселье безумных лет лексика второй, отброшенной половины Воспоминания пиры, безумство тягостно поэту, мутит, как смутное похмелье.

Больше того, все печальное, что довелось испытать, не только не слабеет с годами, а, наоборот, в душе поэта, подобно вину слово того же ряда, что и похмелье, становится чем старо, тем сильней. Но помимо образов самый тон этих строк лишен горестной и жгучей субъективности Воспоминания, носит более спокойный, почти только констатирующий и в этом смысле также более прозаический характер.

Никак не обольщает себя автор Элегии и в отношении как своего настоящего Мой путь уныл, так и будущего Сулит мне труд и горе Грядущего волнуемое море. Сравнение будущего с волнуемым морем также очень выразительно. В Арионе поэту казалось, что он спасен от морской пучины. Даже в грозные дни следствия о Гавриилиаде он надеялся, что снова найдет пристань от бурь Предчувствие. Теперь он не тешит себя никакими иллюзиями, отдает себе строгий и точный отчет в своей судьбе впереди его ждут и горе, и тяжкие заботы именно это значение имеет здесь слово труд, и возможная гибель.

Но обо всем этом говорится в таком же спокойном эпическом тоне, особенно заметном, если сопоставить его с нотами отчаяния и безнадежности, прорывающимися в стихах на день рождения, в которых Пушкин не находит никакой цели для своего дальнейшего существования, или с написанными только накануне Бесами, где перед ним закрыты все пути. Еще значительнее вывод, который делается теперь поэтом.

Стихи на день рождения последовательно завершались тем, что вообще жить не хочется, да и не стоит И томит меня тоскою Однозвучный жизни шум. Прямо противоположно этому утверждение, которое следует в Элегии за только что приведенными строками и открывает собой вторую часть стихотворения Но не хочу, о други, умирать. В стихах на день рождения горестный вопрос Пушкина, зачем дана ему жизнь, оставался без ответа, и потому сама она воспринималась как случайный и ненужный дар. В Элегии ответ на это дан. Я жить хочу, чтоб мыслить и мечтать написал было поначалу поэт. Но в дальнейшем заменил это последнее слово другим, которое сообщило строке всю ее выразительность Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать.

Мышление, познание связаны со страданием, но оно дает истинное содержание и смысл жизни человека, дух просвещения раздвигает горизонты неиссякаемой пытливости человеческого духа, движет человечество вперед, к открытиям одно чудеснее другого. Отсюда мыслить это не только страдать.

Акт познания, как и акт художественного творчества, источник высоких, подлинно человеческих радостей. Потому-то сразу же за словами мыслить и страдать следуют заключительные разрешающие строки Элегии И ведаю, мне будут наслажденья Меж горестей, забот и треволненья Порой опять гармонией упьюсь, Над вымыслом слезами обольюсь, И может быть на мой закат печальный Блеснет любовь улыбкою прощальной. Сперва было И ты любовь на мой закат печальный Проглянешь вновь улыбкою прощальной.

Но именно это последующее неуверенное, почти робкое может быть сообщает концовке Элегии всю ее глубокую и трогательную человечность. Элегия вводит нас в тот чудесный гармонический мир, сотканный из творческих мыслей и незримого роя художественных образов, переливающийся тысячами драгоценнейших граней, мир, который будет порожден Пушкиным в детородную болдинскую осень, в котором жизнь и искусство сливаются в нечто целостное и единое, претворяются в поэзию действительности. 4.