Существование и возможность бытия

Существование и возможность бытия. Город Оран Надо бы вот что особенно подчеркнуть банальнейший облик нашего города и банальнейший ход тамошней жизни 4.115 расположен в северной Африке.

Город страдает от крайностей погодных условий летом, высокая температура вынуждает жителей скрываться от зноя за закрытыми ставнями.

Ставни закрыты так же, как люди города закрывают себя от соседей. Главная черта каждого человека в Оране индивидуализм. Жители города спасаются от разобщнности тем, что живут привычками, убивают оставшиеся дни жизни на карты, сидение в кафе и на болтовню. Но ведь есть же такие города и страны, где люди хотя бы временами подозревают о существовании чего-то иного сетует автор хроники. В терминах экзистенциальной философии можно было бы утверждать, что жители Орана существуют, то есть занимают место в неосмысленном, грубо вещественном мире. Они отказываются быть пребывать в области сущностей, смыслов.

А поскольку смысл жизни всегда поддерживал и определял различные социальные и индивидуальные нормы и ценности, то с утратой смысла все они приходят в упадок и разрушаются любовь в Оране не имеет своего имени за неимением времени и способности мыслить 4.114, смерть, по словам автора хроники некомфортабельна Нашествие чумы, ещ не ставит жителей города в пограничную ситуацию.

Но смерть, о неизбежности которой стараются вспоминать как можно реже, поселяется на улицах города. Делать вид, что ничего не происходит, пытаться жить отвлеченными мечтами о будущем значит сознательно обманывать себя. Если раньше этот самообман давался без особых усилий, в силу привычки или воспитания, то с началом эпидемии позиция незнания своей судьбы становится уделом кретинов. Камю верил в целебные для человеческого сознания возможности трагедии. Для него важна именно такая, пограничная ситуация между бытим и небытим.

Ему, человеку хорошо знавшему творчество Ф. М. Достоевского, наверняка была знакома максима великого писателя Бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие. Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие .3.5. В записях Камю, сделанных в процессе работы над романом можно найти следующее Болезнь это крест, но, может быть и опора. Идеально было бы взять у нее силу и отвергнуть слабости .5.372 В каком-то смысле чума способна помочь жителям Орана проснуться от сна бессмысленности.

И вс же пробуждение датся нелегко. Когда врачи города собираются, чтобы обсудить вопрос о придании чуме статуса эпидемии, то они всячески избегают принимать какие-либо заявления на этот счет, потому что думают прежде всего о том, какие неудобства это может принести им лично. Такое отношение к болезни характерно для большинства жителей города чума приносит неудобства всем. Даже такая безобидная в своей глупости причуда, как ежедневный послеобеденный плевок на головы кошек, становится невыполнимой.

Тем не менее, большинство оранцев отказывается признать проблемы, которые чума принесла городу, общими. До тех пор пока чума в полной мере не явила жителям города свой страшный лик, многие пытались продолжать привычную жизнь, считая возникающие проблемы сугубо частным делом. Старик привратник в доме доктора Рие, например, так и умирает, продолжая считать крысиные трупики своей личной проблемой. Для него это всего лишь вызов профессиональной гордости.

Характерна лаконичная запись в блокноте, которую сделал Тарру Сегодня в городе остановили трамвай, так как обнаружили там дохлую крысу, непонятно откуда взявшуюся. Две-три женщины тут же вылезли. Крысу выбросили. Трамвай пошел дальше .4.131 В дальнейшем, когда заблуждаться относительно постигшего город бедствия становится невозможно и городские власти оказываются вынужденными объявить город закрытым, поведение жителей становится более разнообразным. Первая реакция почти всех людей - просто убежать.

Болезнь - опасная вещь, и поэтому попытка бегства вполне объяснима. Но те, кто пытается покинуть город, не заслуживают, с точки зрения автора, того, чтобы быть назваными поименно. Эти люди, с их примитивной реакцией, лишенной какой-либо осмысленности, ничем не отличаются от обывателей Орана спокойных времен. Они по-прежнему продолжают существовать, они не начали быть. Глава 3. Рамбер В числе тех, кто пытается покинуть захваченный чумой город - единственный персонаж, имеющий имя, Рамбер.

Камю дает ему имя по одной только одной причине он не бежит. Не бежит, несмотря на то, что он посторонний в городе, несмотря на то, что где-то ждет его любимая женщина и Рамбер искренне верит в то, что он должен быть рядом с ней. Даже доктор Рие, неоднократно беседовавший с Рамбером, признат, что не знает есть ли на свете хоть что-нибудь, ради чего можно отказаться от того, кого любишь .4.226 Однако здесь уместно вспомнить о том, что Рамбер журналист. Причины, по которым он собирается покинуть город, кажутся достаточно вескими, однако, выпутываться из трудных ситуаций профессиональная привычка этого персонажа романа.

Поэтому, можно утверждать, что попытки Рамбера всеми правдами и неправдами найти выход из создавшейся ситуации действия в известном смысле бессознательные, и вполне предсказуемые. Сам журналист, правда, ловит себя однажды на мысли о том, что почти не вспоминает человека, ради встречи с которым предпринимает попытки вырваться из города Рамбер вдруг отдал себе отчт и впоследствии сам признался в этом доктору Рие что за вс время ни разу не вспомнил о своей жене, поглощнный поисками щелки в глухих городских стенах, отделявших их друг от друга .4.229 Все персонажи романа, кроме, может быть, Тарру, признают естественным желание Рамбера, покинуть город. В самом деле, что делать человеку в чужом городе, тем более, если у него есть возможность простого человеческого счастья вне этого поражнного смертельной болезнью мира Старуха испанка, мать контрабандистов Марселя и Луи, которая обычно молчала, и, только когда она смотрела на Рамбера, в глазах е расцветала улыбка 4.262, называет целых две причины, по которым желание Рамбера покинуть город естественно во-первых, жена Рамбера хороша собой, во-вторых, Рамбер не верит в Бога. Тогда вы правы говорит она ему поезжайте к ней. Иначе что же вам остатся 4.263 Однако, изо дня в день сталкиваясь с участниками борьбы против смертельной болезни, парижский журналист начинает ощущать, что какая-то неведомая сила втягивает его в общее дело. Сначала Рамбер предлагает свою помощь в работе санитарных дружин, потому что располагает временем, ожидая, когда побег из города станет возможен потому что он смелый и мужественный человек, имеющий опыт войны в Испании на стороне побежднных 4.234 потому что узнат от Тарру о том, что доктор Рие также разлучн с женой.

Будучи цельной и сильной натурой, журналист больше всего ценит в людях постоянство и верность собственным чувствам Теперь я знаю, что человек способен на великие деяния. Но если при этом он не способен на великие чувства, он для меня не существует .4.234 Такой выбор объясняется, как нам кажется, опытом войны в Испании.

Война, видимо, научила Рамбера пониманию относительности всякой правды, более того, журналист видел к каким губительным последствиям приводят попытки людей доказать с оружием в руках собственную правоту.

Ну, а с меня хватит людей, умирающих за идею. Я не верю в героизм, я знаю, что героем быть легко, и я знаю теперь, что этот героизм губителен.

Единственно, что для меня ценно это умереть или жить тем, что любишь говорит Рамбер.4.234 Правда уже в этот момент Рамбер, ясно отдавая себе отчет в том, что борьба с болезнью, которую ведут доктор Рие и Тарру это тоже героизм особого рода, сомневается в правоте своего выбора А вот я не знаю, в чм мо дело яростно выдохнул Рамбер. Возможно, я не прав, выбрав любовь . 4.235 Моментом пробуждения человеческой сущности становится для Рамбера приступ мнительности, когда Рамберу вдруг померещилось, будто железы у него в паху распухли и что-то под мышками мешает свободно двигать руками.

Он решил, что это чума .4.261 Это случилось с Рамбером незадолго до того, когда долгожданная возможность побега готова была стать реальностью.

Экзистенциальная пограничная ситуация родилась в данном случае благодаря усилию воображения. Сцена осознания одиноким человеком перед лицом холодного и равнодушного неба своего смертного удела, когда Рамбер бросился бежать к возвышенной части города, и там, стоя на маленькой площади, откуда и моря-то не было видно, разве что небо казалось пошире, он громко крикнул, призывая свою жену через стены зачумлнного города ,4.261 замечательна, хотя и сознательно снижена автором романа.

Герой признатся в том, что такая реакция была весьма безрассудной и в том, что он здорово напился после того, как вернувшись домой и не обнаружив ни одного симптома заражения, он здорово устыдился своего внезапного порыва. Пройдя через этот эпизод, Рамбер вынес, прежде всего, чувство стыда.

Ему стало стыдно от того страха за свою жизнь, который он позволил себе испытывать на фоне бедствий города, на фоне борьбы с чумой, которую ведут его друзья. Пограничная ситуация пробудила в журналисте не отчаянье и равнодушие к происходящему, а чувство долга перед дальними и ближними. Это чувство долга и заставляет Рамбера в последний момент отказаться от долго подготавливаемой и наконец представившейся возможности побега.

Он признатся доктору Рие, что он ещ и ещ думал, что он по-прежнему верит в то, во что верил, но если он уедет, ему будет стыдно. Ну, короче, это помешает ему любить ту, которую он оставил .4.266 Единственный до тех пор смысл жизни отступает на второй план, потому что, по словам журналиста эта история касается равно нас всех .4.266 Автор романа сохранил достаточно трезвости для того, чтобы показать, что эпидемия не для всех становится школой, где воспитывается чувство солидарности.

Для многих оранцев она оказывается лишь поводом взять от жизни как можно больше они устроили пир во время чумы. Если эпидемия пойдет вширь писал автор хроники, анализируя жизнь в зачумлнном городе то рамки морали, пожалуй, ещ больше раздвинутся. И тогда мы увидим миланские сатурналии у развесистых могил. Признавая возможными и такие пути человеческого поведения, Камю вс же не уделяет им чересчур много внимания ему гораздо интереснее разобраться в том, что не лишено определнной логики.

Это наблюдается, в частности. в развитии самой острой дискуссии книги между ученым иезуитом Панлю и доктором Рие. Глава 4. Отец Панлю Первоначально Панлю предстает перед читателем в довольно отталкивающем виде проповедника, который чуть ли не ликует по поводу эпидемии. В ней он усматривает божью кару за грехи оранцев. Этот достаточно трафаретный для христианства ход мыслей свидетельствует о том, что священник продолжает существовать по инерции быть он ещ не начал.

Панлю хочет использовать страх своих прихожан для укрепления их ослабевшей и тусклой веры. Резкость интонаций первой проповеди Панлю, доходящей порой до гротеска, выявляет неприязненное отношение к ней со стороны автора. Однако, проповедь Панлю, какой бы гротескной она не была, не перерастает у Камю в косвенный приговор христианству. Анализируя проповедь, доктор Рие определяет е скорее как плод абстрактного, кабинетного мышления Панлю кабинетный ученый. Он видел недостаточно смертей и потому вещает от имени истины. Но христиане лучше, чем кажется на первый взгляд утверждает Рие поскольку любой сельский попик, который отпускает грехи своим прихожанам и слышит последний стон умирающего, думает так же, как я. Он прежде всего попытается помочь беде, а уже потом будет доказывать е благодетельные свойства .4.205 Отца иезуита ждт в романе серьзное испытание.

Да, ход трагических событий очеловечил Панлю вместе с Тарру он участвовал в деятельности санитарных дружин, вместе с Рие страдал у постели умирающего мальчика.

Смерть невинного ребнка, который за всю свою короткую жизнь сталкивался разве что с суховатой глупостью своего отца и есть та пограничная ситуация для священника, которая пробуждает его к бытию. Она оказалась нелгким испытанием для веры в разумность мира и справедливость Творца. Теперь уже невозможно придерживаться трафаретных убеждений о греховности мира и справедливости некой высшей субстанции. Отец Панлю оказался один на один с известной христианской проблемой как снять с Бога ответственности за зло, царящее в мире. И эта проблема перестала быть для отца иезуита проблемой абстрактного кабинетного разума.

Вторая проповедь отца Панлю очень отличается от той, первой проповеди, которую отец Панлю произнс чуть ли не сразу после начала эпидемии. Если первая проповедь вполне традиционна, в ней священник вещает морализаторским тоном с позиции безгрешного и беспристрастного судьи, то вторая проповедь результат длительных размышлений.

Сам процесс этих размышлений не показан в романе и читателю предстоит догадываться о нем самому допускал ли отец иезуит вообще мысль о том, что мир напрочь лишен разумной руководящей воли свыше. Вторая проповедь, отца Панлю лишена морализаторского тона и больше напоминает исповедь в вопросах веры Заговорил он более кротким и более раздумчивым голосом, чем в первый раз, и молящиеся отмечали про себя, что он не без некоторого колебания приступил к делу. И ещ одна любопытная деталь теперь он говорил не вы а мы . 4.276 Сама проповедь искренна, хотя и излишне многословна.

Ключевой момент проповеди наступает после упоминания о смерти невинного ребнка. Священник признат, что Бог, допустивший эту не поддающуюся логическому пониманию смерть, припирает нас к стене .4.277 Вопрос веры или неверия встат со всей остротой. Нетрудно представить себе а проповедник, несомненно, сделал это какая бездна открывается перед человеком, верившим в разумность и справедливость существующего мира, допустившим отсутствие в мире и разума и справедливости.

Видимо, заглянув в эту бездну, священник, вообще отказался от разума как проводника. Отец Панлю признатся, что свой выбор он сделал и безбоязненно скажет он тем, кто слушает его ныне Братия, пришел час. Или надо во вс верить, или вс отрицать. А кто из вас осмелится отрицать вс 4.278 Построения очередной теодицеи не последовало Панлю выбирает веру или, как он сам готов это называть, активный фатализм. По сути дела проповедник всего лишь подтвердил то. что было его первой реакцией Это смерть невинного ребнка действительно вызывает протест, ибо превосходит все наши человеческие мерки. Но быть может, мы обязаны любить то, чего не можем объять умом .4.273 Не меньшим испытанием для отца иезуита становится собственная болезнь принимать помощь врачей - значит признать слабость и непоследовательность собственных убеждений.

Священник, кроме того, прекрасно понимает, что помощь эта не поможет ему спастись.

Судя по первоначальному варианту романа, Камю приводил Панлю, заболевшего чумой к религиозной катастрофе. Но в окончательном варианте романа Панлю остатся верен собственному выбору. В этом выборе есть нечто заслуживающее уважение. Возможно, уважение к поведению отца иезуита возникает потому, что, пройдя через пограничную ситуацию , Панлю перестал напоминать того фанатика, каким он предстал перед читателем романа во время первой своей проповеди. Поведение священника перед лицом смертельной бездны это поведение простого смертного, который сделал свой выбор.

Читатель не получает подсказки от автора о правильности этого выбора, потому что надежды на трансцендентное бытие лицо умершего с распятием в руках отца Панлю не оставляет. Смерть приносит с собой лишь нейтральную пустоту Взгляд его ничего не выражал. На карточке написали Случай сомнительный .4.286 Глава 5. Доктор Рие Доктор Рие неоднократно, в силу своей профессии, сталкивался лицом к лицу со смертью. Смерть ребнка, пробудившая к подлинному бытию отца Панлю, явилась серьзным испытанием и для доктора Рие. С самого начала эпидемии доктор, одним из первых в городе, по-настоящему противостоит чуме. Именно благодаря его мужественной позиции, трусливая городская администрация, общественное спокойствие, для которой превыше всего, вынуждена принимать меры. Казалось бы, глобальные мировоззренческие вопросы давно решены доктором он не признат Бога не потому, что его нет, а потому, что он не нужен Так вот, раз порядок вещей определяется смертью, может быть, для господа бога вообще лучше, чтобы в него не верили и всеми силами боролись против смерти, не поднимая глаз к небесам, где он так упорно молчит .4.207 Но, возможно, что вопросы мировоззрения просто отодвинуты доктором Рие на второй план, потому что Нельзя одновременно лечить и знать.

Поэтому будем стараться излечивать как можно скорее.

Это самое неотложное .4.21 Можно утверждать, что, ограничив круг собственных забот только своим делом, доктор Рие мало отличается от других жителей Орана спокойных времн.

Работа, которую делает доктор благородна, и в начале романа доктор многое выигрывает в глазах читателей, именно в силу благородства своей профессии, но работа это всего лишь работа, которая в городе Оране делается с лихорадочно отсутствующим видом. 4.113 Наступление чумы предъявило к герою романа дополнительные требования, но ничего не изменило в том, что Рие считал простой порядочностью. Эта порядочность проявляется не только по отношению к больным, которых доктор Рие не оставляет с первого дня эпидемии, но и по отношению к соратникам по борьбе.

Так Рамбер, например, не от доктора узнат, что тот, отправив жену в санаторий, оказался в таком же положении, как и сам Рамбер. Тарру сразу предупреждн о том, какими последствиями чревато его решение участвовать в работе санитарных дружин. Доктор лечит и так объясняет это Когда я ещ только начинал, я действовал в известном смысле отвлечнно, потому что так мне было нужно, потому что профессия врача не хуже прочих, потому что многие юноши к ней стремятся.

Возможно, ещ и потому, что мне, сыну рабочего, далась она исключительно трудно. А потом пришлось видеть, как умирают .4.207 С приходом чумы доктору, к сожалению, слишком часто приходится видеть, как умирают, но многочисленность смертельных случаев никак не разбудила героя от сна существования. Больных становится много и доктора начинает не хватать на то, что раньше воспринималось как внимательное отношение к своим пациентам.

Стоит, например, обратить внимание на то, как сухо ведет себя доктор Рие у постели привратника собственного дома, человека каждый день встречавшего и провожавшего его. Чума изменила и отношение пациентов к доктору. Никогда ещ профессия врача не казалась Рие столь тяжелой. До сих пор получалось так, что сами больные облегчали ему задачу, полностью ему вверялись. А сейчас, впервые с в своей практике, доктор наталкивался на непонятную замкнутость пациентов, словно бы забившихся в самую глубину своего недуга и глядевших на него с недоверием и удивлением.

Начиналась борьбы, к которой доктор ещ не привык .4.156 Эпидемия чумы меняет характер доктора Однажды Рие вдруг отдал себе отчт, что ему не требуется дольше защищаться от жалости. очень уж утомительна жалость, когда жалость бесполезна. И, поняв, как постепенно замыкается в самом себе его сердце, доктор впервые ощутил облегчение, единственное за эти навалившиеся на него как бремя недели .4.179 Точно так же, как смерть маленького мальчика явилась решающим эпизодом в духовной биографии отца Панлю, она решительным образом повлияла на мировоззрение доктора Рие. Она, эта ситуация явилась пограничной для доктора. Если до этой смерти доктор, прилагая огромные усилия в борьбе с чумой, делал то, что, в сущности, делал бы любой честный врач столкнувшийся с такой ситуацией, и считал свою деятельность - делом имеющим смысл и перспективу.

Смерть ребенка, случившаяся после того, как на нм испытывают сыворотку Кастеля, на фоне немногочисленных фактов никак не объяснимого исцеления, приносит доктору понимание того, что усилия, предпринимаемые им и его соратниками, бесполезны. Обычно сдержанный, доктор Рие на это раз не может сдержать эмоций.

Обращаясь к священнику, доктор, вслед за Иваном Карамазовым, отказывается принимать существующий порядок вещей И даже на смертном одре я не приму этот мир божий, где истязают детей. Теперь перед доктором Рие со всей остротой встат вопрос выбора собственного поведения в этом жестоком, мире - мире, равнодушном к попыткам человека как-либо отменить или хоть как-то уменьшить эту жестокость. Человеку, наделнному здравым умом, есть от чего прийти в отчаянье.

Иван Карамазов, как известно, вернув Алше свой билет в царство будущей гармонии, отвернулся от многочисленных бедствий мира и стал невольным и равнодушным соучастником убийства собственного отца. Доктор Рие, отбросив ненужные иллюзии относительно будущего, обретает, пройдя через испытание смертью невинного ребнка, обретает новое понимание своего предназначения в этом мире. Выбор, который делает доктор можно обозначить как своего рода упрямство в своих человеческих пристрастиях и предпочтениях.

Продолжая делать сво дело врача, при ясном понимании того, что результат этой работы, возможно, будет равен нулю, доктор Рие отказывается признать себя побежднным обстоятельствами, чумой, миром. Он отстаивает сво право на звание представителя человечества, которое, возможно, является единственным, что наполняет смыслом этот мир. Выбор, который делает доктор Рие, сам он считает естественным для человека обладающего знанием.

Так, рассуждая о санитарных бригадах, доктор Рие стремиться представить и их как нечто нормальное, а не исключительное, ибо он не разделяет мнения тех, кто полагает, будто добрые поступки встречаются реже злобы и равнодушия. Зло, существующее в мире полагает доктор Рие почти всегда результат невежества, и любая добрая воля недостаточно просвещена. Люди они скорее хорошие, чем плохие, и, в сущности, не в этом дело. Но они в той или иной степени пребывают в неведении, и это-то зовется добродетелью или пороком, причем самым страшным пороком является неведение, считающее, что ему вс ведомо, и разрешающее себе посему убивать .4.294 Поведение доктора Рие, продолжающего жить и работать, сродни тому, как ведет себя на смертном одре другой герой романа Тарру Ни разу за всю ночь он не противопоставил натиску недуга лихорадочного метания, он боролся только своей монументальностью и своим молчанием.

И ни разу он не заговорил, он как бы желал показать этим молчанием, что ему не дозволено ни на минуту отвлечься от этой битвы .4.323 Битвы, в которой поражение - это смерть, а вс, что человек способен выиграть в игре с чумой и с жизнью это знание и память .4.328 Пройдя через пограничную ситуацию доктор Рие, понимает, что здоровье и жизнь окружающих, зависят не столько от его профессиональных знаний, сколько от капризов и прихотей чумы. Поэтому он, вместе с осознанием своего удела, приобретает взамен защитительного свинцового равнодушия чувство солидарности с теми, кто живет и так же как он борется с чумой.

Доктор Рие перестат быть врачом в том смысле, в каком отец Панлю после смерти мальчика перестал быть проповедником. Работы, а значит и усталости, которую до смерти мальчика делал доктор, не становится меньше, только главный герой романа неожиданно начинает находить время и силы, для того чтобы взять на себя заботы о семье господина Отона, для того, чтобы дать возможность исповедаться перед ним Тарру. Мужество, скромность и простота, с которой главные герои романа, делают сво трудное дело, возможно, явились причиной того, что герои романа несколько похожи друг на друга, за что писателя неоднократно упрекали как художника.

Нам кажется, что Камю сознательно ограничивал себя, пытаясь ответить на более важные вопросы. 3.