Запись включили, едва Игрек появился в зале автоматических камер хранения Рубежанского вокзала. Теперь кинопленка фиксировала каждое его движение. Вошел он скорым, деловым шагом... Торопящийся на поезд пассажир, да и только. У нужного ему шкафа нервы Игрека вдруг сдали, и он прошел мимо, сделал круг по залу, подставляя себя под объективы в различных ракурсах. Наконец Игрек решительно остановился у автоматического шкафа под номером сто двадцать девять.
– Ну и вырядился! – сказал Вадим Николаевич заместителю. – Если б не знал, что это он, то не поверил бы. Ведь мы с ним знакомы. Черт те что! Наряд странный, борода...
– Вы не помните, Вадим Николаевич, словесный портрет того ночного «гостя» к Ирине Вагай, которого спугнула дворничиха? – спросил заместитель.
– Постойте, – сказал Королев, – так это же вроде он и есть!
– Как будто он, – осторожно отозвался заместитель, – но утверждать со всей уверенностью не берусь.
– Хорошо, что подсказали, – проговорил Вадим Николаевич, не отрываясь от экрана, по которому они следили за действиями Игрека в зале автоматических камер хранения. – Спасибо. Мы его снова загримируем, покажем дворничихе, и вставим это лыко ему в строку тоже. И еще одну клеточку зачеркнули...
Стоя у заветного шкафа, Игрек обернулся и увидел, что в зале он совершенно один. Это открытие придало ему силы, и человек принялся набирать цифры кода, стараясь делать все побыстрее. При этом он исподтишка посматривал вокруг.
– Боится, – сказал Королев. – Понятное дело, не профессионал ведь. Выдержка не та, не тренирован.
– И трус от природы, – добавил заместитель.
Они сидели перед телевизионным экраном в специальной машине, которая стояла неподалеку от вокзала, и видели каждое движение Игрека, фиксируемое камерой.
Остальные сотрудники ждали его снаружи. Здесь, на улице, да еще к ночи, техника может подвести. Без человека в таком тонком деле – увы! – не обойтись. Но вот Игрек открыл шкаф и вытащил из него портфель. Он повозился несколько с замками – видимо, не слушались, тряслись руки, – вынул из портфеля большую коробку конфет. Наверно, ему захотелось тут же раскрыть ее, но благоразумие не позволило, сдержался. С собой у него была легкая полиэтиленовая сумка. Игрек достал из нее сверток, подержал в руке, будто раздумывая, колеблясь, затем решительно сунул в портфель. В сумку он положил «конфеты» и вернул портфель на прежнее место, в шкаф под номером сто двадцать девять. Игрек набрал прежние четыре цифры... И вот он уже исчез с экрана.
– Ну все. Повели, – сказал Королев и щелкнул тумблером, отключая телевизионное наблюдение. – Теперь важно проследить за ним до такого момента, который позволит нам выявить его дальнейшие намерения. Включайте радиосвязь.
– Вадим Николаевич, – сразу заговорил динамик. – Я – Второй. Объект прошел в кассовый зал, стоит перед расписанием дальних поездов. Сейчас перешел к расписанию пригородных. Ведет себя спокойно.
– Раздумывает, не следит ли за ним резидент, – сказал Королев. – Продолжайте наблюдение... Всем, всем! Наблюдая за объектом, имейте в виду, что за ним могут следить со стороны. В случае обнаружения этого немедленно сообщите мне. Как поняли?
Сотрудники, участвующие в операции, поочередно доложили, что поняли хорошо.
– Объект выходит из зала на привокзальную площадь. За ним следует Первый. Передал ему наблюдение, – проговорил динамик.
– Первому! – сказал Вадим Николаевич. – Если объект поедет автобусом, поезжайте с ним вместе. Остальные посты по машинам – и следом. Если пойдет пешком, сдайте наблюдение Третьему на границе привокзальной площади. Всем остальным в этом случае выдвинуться впереди предполагаемого маршрута.
«Где-то там сейчас Андрей? – подумал Вадим Николаевич. – Каково ему наедине с тем зубром!.. Думаю, что Вася, если что, не подведет. Плохо, нет с ними связи».
– Кофе, Вадим Николаевич, – сказал заместитель и протянул крышку от термоса.
Королев залпом выпил кофе.
– О Гукове беспокоюсь, – сказал он. – Как там ему сейчас!..
– Андрей Иванович – опытный человек. У него такие были дела!..
– Объект садится в автобус, Вадим Николаевич. – Я – Первый, следую за ним.
– Так, – сказал Королев. – Теперь связи с ним пока не будет. Поехали и мы. Сообщите, чтоб снимали привокзальные посты.
...Уже было совсем темно, когда человек со всеми предосторожностями, петляя по городу на случай, если за ним следят, добрался до пляжа и вскоре был у причала, где стояли частные лодки. Неподалеку от берега человек разыскал в кустах спрятанный загодя вещевой мешок с пожитками. Теперь все пути были отрезаны. Он вынес из сарайчика лодочный мотор и отомкнул замок на цепи. Отталкиваясь веслом, вывел лодку на свободное место и стал осторожно грести, чтобы уйти подальше. Когда от берега отделяло его метров триста, человек поставил мотор и дернул заводной конец. «Ветерок» завелся сразу. Едва мотор на лодке заработал, на озере возник звук еще одного двигателя, но, оглушенный работающим «Ветерком», человек этого не услыхал. Держа на противоположный берег, он свободной правой рукой развязал вещевой мешок, из полиэтиленовой сумки достал коробку, открыл ее и стал перекладывать в мешок пачки денег.
Пустая коробка полетела за борт, мешок бы завязан. Настроение у него резко улучшилось.
«Теперь осталось сделать так, чтобы поверили в мою смерть на озере...» Принесенную сеть он привяжет одним концом к лодке, пусть считают его браконьером. На берегу перевернет лодку и оттолкнет подальше. А вот в эту куртку – он всегда носит ее на охоте и рыбалке, приметная куртка – уже положены документы. Не все, конечно, хватит и водительских прав. Да... Машину оставлять жалко. Ну что ж, ничего не поделаешь, на машине далеко не исчезнешь. А куртку он бросит в воду, отойдет в сторону и бросит. Ее найдут сразу, вот и хорошо будет, славно он придумал, тут и комар носа не подточит.
Он представил, как вытянется лицо у того типа, который звонил, когда увидит, что он ему подложил в портфель, как надул тех и этих, и от души рассмеялся.
Надвигался высокий противоположный берег.
В лесу послышался тревожный и тоскливый крик птиц.
Ему дали перевернуть лодку и оттолкнуть ее от берега. Когда он швырнул в воду куртку, вдруг ярко вспыхнули электрические фонари и спокойный голос произнес:
– Не двигаться! Вы арестованы.
Королев подошел к нему, освещенному со всех сторон фонарями. Он снял с головы человека шапку, сдернул парик, затем двумя резкими движениями сорвал фальшивую бороду.
– Плохим пользовались клеем, гражданин Ковров, – насмешливо сказал Вадим Николаевич.
...Он потерял его на берегу озера. Поначалу все шло благополучно. Как и предполагал Гуков, резидент пришел на вокзал и довел Коврова до камеры хранения. В зал заходить резидент не стал, дожидался выхода своего агента снаружи. Когда Ковров сел в автобус, Икс неторопливой походкой направился к стоянке такси, взял машину и уехал. Гуков последовал за ним.
Андрею Ивановичу казалось, что он принял все меры предосторожности. По крайней мере, ничего в поведении резидента не говорило о том, что он чувствует, как к нему прицепили хвост. Гуков видел, что Икс ведет себя совсем спокойно. Он не пытается сбить возможных наблюдателей со следа, увлечен наблюдением за Ковровым и не заботится о своей безопасности.
И вот Андрей Иванович потерял резидента. Они вместе добрались до лодочного причала и видели, как Ковров выносит мотор, возится с цепью. Лодка медленно пошла от берега, и тут Икс исчез.
Андрей Иванович напрягся, прислушался, взял правее, осмотрелся, сместился в другую сторону. Нигде никого не было.
«Шляпа! – подумал о себе Гуков. – Упустил!»
С озера донесся звук мотора. Спустя несколько секунд Андрей Иванович услышал, как заработал второй двигатель.
«Так, – подумал он, – пошли за Ковровым... Но где же мой подопечный?»
Тут ему пришла в голову мысль: резидент может догадаться, что вторая лодка запущена не случайно. А если он еще и раньше заметил, что за Ковровым следят?
Андрей Иванович, только что глядевший в сторону озера, неожиданно повернулся. Его поворот изменил направление удара человека, бросившегося на Гукова с ножом в руке.
Гуков резко наклонился. Он сделал это с некоторым опозданием, и потому нападавший сбил его с ног. Он не сумел достать Андрея Ивановича ножом, но оружие не выпустил из руки. Теперь человек сидел на упавшем навзничь Гукове и держал его правой рукой, примеряясь навести удар в сердце.
Андрей Иванович ударился при падении затылком, и хотя не потерял сознание, но был в состоянии ошеломленности. Правой рукой он пытался сбросить руку врага со своего горла, а ногами оттолкнуть его от себя... Неожиданный свет озарил место схватки. Нападавший негромко охнул и упал на Гукова. Свет погас.
– Андрей Иванович! – раздался голос Васи Мелешина.
Снова вспыхнул свет.
– Андрей Иванович! – опять позвал Мелешин.
Гуков сбросил с себя тело противника, встал на четвереньки. Голова у него гудела. Андрей Иванович нащупал и подобрал выпавший из руки противника нож.
Вокруг собралось уже несколько человек.
– Вы не ранены? – услыхал Гуков голос заместителя Королева.
– Слава богу, цел, – сказал Андрей Иванович. – Спасибо вам. Чем это ты его так угостил, Василий?
– А фонариком, Андрей Иванович. Что под рукой было...
Человек, лежавший ничком на земле, задвигался, потом повернулся и сел, прикрывая лицо рукавом от света.
– Чем это я вас так допек, Федор Матвеевич, что вы на меня с ножом, а? – спросил Гуков.
– Шустрый вы оказались паренек, – спокойно проговорил дед Пахом, неторопливо поднимаясь в свете электрических фонариков с земли и отряхивая руками колени. – Видимо, «бормотушка» моя пошла вам на пользу.
– Видимо, так, – сказал Андрей Иванович. – За «бормотушку» я все еще перед вами в долгу, господин Крафт.