Поверь, погибнуть рок не судил словам,
Что я, рожденный там, где шумит Авфид,
С досель неведомым искусством
Складывал в песни под звуки лиры.
Хотя Гомер и первый в ряду певцов,
Но все же Пиндар, все же гроза — Алкей,
Степенный Стесихор, Кеосец
Скорбный, — еще не забыты славой.
Не стерло время песен, что пел, шутя,
Анакреонт, и дышит еще любовь,
И живы, вверенные струнам,
Пылкие песни Лесбийской девы.
Ведь не одна Елена Лаконская
Горела страстью к гостю-любовнику,
Пленясь лицом его и платьем,
Роскошью царской и пышной свитой.
И Тевкр не первый стрелы умел пускать
Из луков критских; Троя была не раз
В осаде; не одни сражались
Идоменей и Сфенел — герои
В боях, достойных пения Муз, приял
Свирепый Гектор и Деифоб лихой
Не первым тяжкие удары
В битвах за жен и детей сограждан.
Немало храбрых до Агамемнона
На свете жило, но, не оплаканы,
Они томятся в вечном мраке —
Вещего не дал им рок поэта.
Талант безвестный близок к бездарности,
Зарытой в землю. Лоллий! Стихи мои
Тебя без славы не оставят;
Не уступлю я твоих деяний
В добычу алчной пасти забвения.
Тебе природой ум дальновидный дан,
Душою прям и тверд всегда ты
В благоприятных делах и трудных;
Каратель строгий жадных обманщиков —
Ты чужд корысти всеувлекающей;
Ты не на год лишь консул в Риме —
Вечно ты консул, пока ты судишь,
Превыше личной выгоды ставя честь,
Людей преступных прочь отметаешь дар
И сквозь толпу враждебной черни
Доблесть проносишь, как меч победный.
Не тот счастливым вправе назваться, кто
Владеет многим: имя счастливого
К лицу тому лишь, кто умеет
Вышних даянья вкушать разумно,
Спокойно терпит бедность суровую,
Боится пуще смерти постыдных дел,
Но за друзей и за отчизну
Смерти навстречу пойдет без страха.